Читать книгу 📗 "Месть. Идеальный сценарий (СИ) - Вестова Лея"

Пустота не уходила. Она стала моим фоном, моей тенью. Я выиграла главную битву в своей жизни, но эта победа лишила меня цели. Месть была мощным двигателем, заставлявшим меня вставать по утрам и бороться. А что теперь? Ради чего жить, когда враги повержены, а справедливость восторжествовала?

Поздно вечером, когда город за окном уже давно погрузился в сон, Дмитрий отложил книгу и подошел ко мне.

— Кира, — сказал он тихо, и я впервые услышала, как он назвал меня по имени, без отчества. — Нам нужно поговорить. О будущем.

Я подняла на него уставшие глаза.

— О каком будущем?

— О твоем.

Он сел рядом на диван, но на почтительном расстоянии.

— Эта война окончена. Ты победила. Но теперь тебе предстоит самая сложная битва. Битва за саму себя. Тебе нужно решить, что делать дальше. Ты можешь продать компанию, получить огромные деньги и уехать жить куда-нибудь на берег океана, пытаясь забыть все, как страшный сон. Это один путь.

Он сделал паузу, давая мне обдумать его слова.

— А есть другой? — спросила я.

— Есть, — твердо сказал он. — Ты можешь вернуться. Вернуться и возглавить дело своего отца. Стать той, кем он всегда мечтал тебя видеть. Сильной, уверенной, созидающей. Это будет гораздо труднее. Это будет долгий, мучительный путь. Тебе придется разгребать те авгиевы конюшни, что оставил после себя твой муж. Тебе придется бороться с советом директоров, доказывать каждому, что ты не просто «наследница», а настоящий руководитель. Но только этот путь, как мне кажется, сможет по-настояшему залечить твои раны. Не месть лечит, Кира. Лечит созидание.

Его слова были как удар. Простой, точный, бьющий в самую суть. Он был прав. Абсолютно прав. Прятаться, убегать, пытаться забыть — это путь в никуда. Это означало бы признать, что они все-таки победили, что им удалось меня сломать. Единственный способ по-настоящему победить — это стать сильнее, чем они, построить на руинах, которые они оставили, что-то новое, чистое и прочное.

— Что ты будешь делать завтра, Кира? — спросил он, глядя мне прямо в глаза. Этот простой вопрос вернул меня к жизни. Он заставил мой мозг, атрофировавшийся от всего этого ужаса, снова заработать. Завтра. Нужно было думать о завтрашнем дне.

— Завтра, — произнесла я медленно, и с каждым словом мой голос становился все тверже, — я попрошу подготовить документы для моего официального вступления в должность генерального директора. А потом я поеду в офис.

Дмитрий молча кивнул. В его глазах я увидела не просто одобрение. Я увидела гордость.

Пустота внутри меня никуда не исчезла. Но на самом ее дне, в самой глубине черного кратера, робко, едва заметно, зажегся крошечный огонек. Огонек новой цели. Нового смысла. Новой жизни. Война за прошлое была окончена. Начиналась долгая и трудная битва за будущее.

Глава 18

Сон, пришедший под утро, был коротким и поверхностным, как тонкая пленка льда на глубокой темной воде. Я проснулась не от звука будильника, а от оглушительной внутренней тишины. Пустота, вчера еще казавшаяся бездонной черной дырой, за ночь трансформировалась. Она не исчезла, но уплотнилась, обрела кристаллическую структуру, превратившись из парализующего вакуума в холодную, звенящую сталь. Это была сталь принятого решения.

Дмитрий был прав. Бегство, попытка забыться на райском острове — это был бы не конец войны, а лишь отложенное поражение. Это означало бы позволить им, даже сидя за решеткой, одержать окончательную моральную победу, доказать, что им удалось меня сломать, вырвать с корнем из той почвы, что питал меня мой отец. Единственный способ по-настоящему победить — это не разрушить их мир до основания, а восстановить свой собственный на его руинах. Стать сильнее, мудрее и безжалостнее, чем они когда-либо могли себе представить.

Первым делом я нашла в телефоне номер Анны Петровой. Мои пальцы больше не дрожали. Я набрала ее номер с той же решимостью, с какой подписывала многомиллионные контракты, работая под началом отца.

Она ответила после второго гудка, ее голос, как всегда, был безупречно ровным и лишенным эмоций, словно она говорила не с живым человеком, а с биржевым терминалом.

— Анна Владимировна, доброе утро. Это Кира Гордеева.

— Слушаю вас, Кира Игоревна, — в ее тоне не было ни удивления, ни любопытства.

— Я приняла решение. Я возвращаюсь в компанию. Сегодня. Мне необходимо ваше полное юридическое содействие для официального вступления в права оперативного управления в качестве основного акционера.

На том конце провода на несколько секунд повисла пауза. Это была не пауза удивления. Это была пауза профессионала, мгновенно оценивающего новую диспозицию и просчитывающего следующие ходы.

— Я вас поняла, — наконец произнесла она. — Решение верное, хотя и крайне рискованное. Совет директоров встретит вас в штыки. Они сделают все, чтобы заблокировать ваши инициативы и поставить во главе внешнего управляющего.

— Именно поэтому мне и нужна ваша помощь, — твердо ответила я. — Мне нужен юридический щит и меч. Я хочу быть готова к любому их выпаду.

— Документы будут готовы в течение двух часов, — сообщила Анна. — Мой помощник доставит вам полный пакет. В нем будет все необходимое: от официального уведомления для совета директоров до проектов приказов о начале тотального финансового аудита. Изучите их внимательно перед встречей. И, Кира Игоревна…

— Да?

— Удачи вам, — сказала она, и в ее стальном голосе я впервые уловила нотки человеческого тепла. — Она вам понадобится.

Дмитрий уже ждал меня на кухне. На столе стоял свежезаваренный кофе и скромный завтрак. Он ничего не спрашивал, но по его внимательному, изучающему взгляду я поняла, что он все видит. Он видел произошедшую во мне за ночь перемену. Видел, как на смену вчерашней растерянности и боли пришла холодная решимость.

— Я еду в офис, — сообщила я, наливая себе кофе.

— Я знаю, — спокойно ответил он. — Я поеду с тобой. Буду ждать в машине. На всякий случай.

— Это может быть опасно. В компании осталось много людей, лояльных Вячеславу.

— Именно поэтому я и поеду с тобой, — отрезал он тоном, не терпящим возражений.

Подготовка к этому «возвращению» напоминала сборы на войну. Речь шла не просто об одежде. Речь шла о броне, о визуальном коде, который должен был без слов донести до каждого сотрудника, от охранника в холле до члена совета директоров, что перед ними больше не заплаканная наследница, а новый, полноправный хозяин империи.

Я выбрала темно-синий брючный костюм, строгий, почти мужского кроя, именно такие любил мой отец. Под него ослепительно-белую шелковую блузку с глухим воротом. Волосы я туго стянула в низкий, гладкий пучок на затылке. Ни одного лишнего локона, ни одной фривольной детали. Макияж был минимальным, почти незаметным, лишь подчеркивающим бледность кожи и темные круги под глазами, которые я не стала скрывать. Они были частью моего нового образа — шрамами, полученными в битве. Я смотрела на свое отражение в зеркале и видела незнакомую женщину. Женщину с глазами, в которых застыл лед.

Поездка в «Москва-Сити» прошла в полном молчании. Дмитрий вел машину, сосредоточенно глядя на дорогу. Я смотрела на мелькающие за окном небоскребы из стекла и бетона, на этот холодный, бездушный мир, который снова должен был стать моим полем битвы.

Когда мы подъехали к главному входу, он ненадолго заглушил мотор.

— Если что-то пойдет не так. Если почувствуешь малейшую угрозу — не физическую, любую. Звони не раздумывая. Я войду через три минуты. С поддержкой.

— Ничего не случится, — уверенно сказала я. — Сегодня будет просто разговор. Жесткий, но всего лишь разговор.

— Разговоры иногда бывают опаснее пуль, — серьезно ответил он.

Я вышла из машины, сделала глубокий вдох, шагнула под стеклянный козырек и вошла в гулкий мраморный холл.

Эффект был мгновенным. Все разговоры стихли. Десятки глаз: охранников, клерков, курьеров, посетителей разом обратились ко мне. Я чувствовала их взгляды на себе, как физическое прикосновение. В них было все: шок, любопытство, злорадство, жалость и плохо скрываемый страх.