Читать книгу 📗 "Будь счастлива, Алина - Антонова Наталия"

— Помню. Но ты уже взрослая, так что работай исправным телефоном.

Подруги рассмеялись, а потом на некоторое время замолчали.

— Знаешь, Натка, — задумчиво проговорила Татьяна после паузы.

— Не знаю, Татка, — улыбнувшись, отозвалась Наталья, — но как скажешь, так сразу и узнаю.

Татьяна сделала вид, что не заметила улыбку подруги, и продолжила:

— Мне вчера под утро приснился удивительный сон.

— Неужели? — сделала вид, что удивилась, Наталья. Хотя, скорее всего, на самом деле удивилась, так как по опыту знала, что Татьяна не склонна к фантазиям,

— Рассказать?

— Расскажи.

— В моём сне, — проговорила Татьяна, — было тёплое и светлое утро. Первое, что бросалось в глаза, — это девушка! — глаза Татьяны озарились внутренним светом.

— Какая девушка? — переспросила Наталья, слегка приподняв бровь.

— Не знаю, — пожала плечами подруга.

— То есть? — теперь и вторая бровь Натальи поползла вверх.

— Девушка была ненастоящая, — проговорила Татьяна и, опасаясь, что Наталья сейчас произнесёт какую-нибудь колкую шуточку, поспешила объяснить: — Это была не девушка из крови и плоти, а скульптура, такая высокая! Красивая статуя выше человеческого роста. Белая-белая! Понимаешь?

— Не совсем, — ответила подруга и спросила: — Из белого мрамора, что ли?

— Возможно.

— Так, может, ты во сне побывала в музее мраморных скульптур античности?

— Нет, нет, — быстро перебила Татьяна, — девушка вполне современная. В белом платье невесты и фате. А за спиной девушки шумело море! Оно накатывало волнами, и песок тихо шелестел, словно пытался что-то сказать. Но слов разобрать было нельзя. Как ты думаешь, к чему это? — спросила она и пристально уставилась на подругу, словно та обладала даром разгадывать и трактовать сны.

Наталья в роль пифии вживаться не захотела и проговорила нерешительно;

— Может, ты снова вернёшься в Мурманск?

— С ума сошла! — испуганно воскликнула Татьяна и поёжилась, точно к её коже прикоснулись невидимые иголочки мороза. Она сразу же вспомнила Баренцево море, скалистое побережье, Мурманск, в котором прожила пять, как ей казалось, бесконечно долгих лет. Нет, город красивый, море не замерзающее. 14 трава зеленеет с мая по октябрь. Но сорок два дня длится полярная ночь. Потом приходит пора белых ночей, а за ней наступает полярный день. «Это удовольствие не для меня», — подумала Татьяна, а вслух произнесла:

— Нет, это было не северное море, а тёплое, южное.

— Вообще-то, город на северном море подарил тебе Олеську, — полушутя-полусерьёзно напомнила Наталья подруге.

— Знаю я, — отмахнулась Татьяна, — и спасибо ему за это большое. Но ребёнка своего я могла бы зачать в любом другом месте.

— Не скажи, — не согласилась Наталья. — В другом месте от другого мужчины у тебя родился бы совершенно иной ребёнок.

— Возможно, ты и права, — решила не спорить Татьяна. — Но в моём сне, абсолютно в этом уверена, было тёплое южное море.

— Может быть, ты выйдешь замуж за итальянца, — предположила обладающая неограниченным воображением Наталья, размешивая в чашке сахарный песок, которого там и в помине не было. — И будет тебе, Тата, Средиземное море.

— Перестань стучать ложкой, — поморщившись, попросила Татьяна подругу. — Ты же знаешь, брак с иностранцем не для меня, — тихо вздохнула она. — Я не думаю о замужестве. Мне скоро дочку замуж выдавать.

— Так уж и скоро, — отозвалась Наталья, — Олеське твоей ещё учиться и учиться.

— Так-то оно так, — согласилась Татьяна. — Но она может замуж и во время учёбы выскочить, тем более у Олеси с Димой всё серьёзно.

— Если ты думаешь, что в свадебном платье видела дочь, — сказала Наталья, — то опять же там, где твоя Олеся учится, — Балтика. И море прохладное.

— Нет, это была не Олеся, — уверенно ответила Татьяна. — Я же тебе говорю — скульптура! — нетерпеливо добавила она. Татьяна и сама не знала, что именно ей хотелось услышать от подруги. Но чего-то точно хотелось. А та снова принялась размешивать в чашке отсутствующий сахар, явно думая о чём-то своём.

— Нат! — Татьяна толкнула подругу тихонько под локоть, но та от неожиданности чуть ложку не выронила.

— Ты чего? — спросила она.

— Сегодня суббота! — торжественно заявила Татьяна.

— И что с того? — удивилась Наталья.

— Ты ничего не слышишь?

— Что именно я должна слышать? Мы сидим с тобой на балконе! Окна распахнуты! И звуки разные со всех сторон доносятся.

— Музыка играет, — проговорила Татьяна.

— Играет, — согласилась Наталья, положив наконец чайную ложку на край блюдца, принялась пить остывший чай.

«Что за манера такая, — подумала про себя Татьяна, — чай он на то и чай, чтобы его пить горячим. На Востоке живут мудрые люди. И на Севере чай пью горячим». Но вслух подруге ничего говорить не стала. Знала, что это бесполезно. Наталья выслушает и всё равно сделает по-своему. Её муж Алекс чай всегда пил горячим. И за это Татьяна одобряла мужа подруги.

Наталья, точно подслушав мысли подруги, поднялась со своего места, сходила в комнату и вернулась с маленькой хрустальной вазочкой на ножке, в которой лежали кубики льда. Усевшись на своё место, она взяла ложечку, столкнула в новую порцию чая пару кубиков льда и принялась размешивать.

— Ох, Ната, — вздохнула Татьяна, взяла с блюдца кусочек сот, положила в рот и запила горячим чаем, который налила из чайника, пока Наталья ходила за льдом.

— Точно, музыка играет, — проговорила Наталья, — совсем близко.

— В «Счастливой гавани», кажись, опять свадьба. Пойдём посмотрим!

— Неохота, — ответила подруга.

— Ты время от времени бываешь такой же ленивой, как твой кот, — рассмеялась Татьяна.

— Ага, — согласилась Наталья и предложила: — Ты иди, а я с балкона погляжу.

— Как хочешь, — сказала Татьяна, поставила свою чашку на блюдце и помахала подруге рукой. Она знала, что той всё равно придётся подняться с места, чтобы закрыть за ней дверь. Её премудрый кот, которого она обожала и которым гордилась, входную дверь открывать и закрывать не умел. Впрочем, как и все другие коты, которых когда-либо встречала Татьяна.

Медленно спускаясь по лестнице, Татьяна прислушивалась к звукам наверху. Дверь Наталья закрыла только тогда, когда она уже выходила из подъезда.

Ресторан «Счастливая гавань», точно трёхпалубный корабль, частью своей кормы вплывал на территорию зелёного двора, в котором жили Наталья и Татьяна.

Жители двора были не в восторге от столь близкого соседства с увеселительным заведением.

По музыке, доносившейся оттуда, они знали, кто сегодня правит там бал. Вот льётся широкой рекой русский юбилей, вот танцует кавказская лезгинка, а вот звучит восточный мотив, не иначе, сочетаются браком современные влюблённые Зухра и Тахир, которым повезло в этой жизни больше, чем их легендарным тёзкам.

За последнее время репертуар ресторана заметно расширился, и жители уже могли отличить татарскую музыку от еврейской скрипки, казахской домбры и чукотского горлового пения.

Из-за того, что музыкальная часть торжества на свежем воздухе длилась недолго, привыкшие к новшествам жители двора не возражали против расширения своего музыкального кругозора. Даже шашлыки на заднем дворе ресторана они терпели.

Что же по-настоящему выводило их из себя, так это салюты после десяти вечера. От залпов звенели стёкла, скулили домашние питомцы, выли сигнализации машин, а главное — просыпались с таким трудом уложенные спать дети.

Поэтому жильцы, наплевав на запреты законодателей, крыли матом устроителей салютов, бросали из окон всё, что попадалось им под руку, например, яблочные огрызки. А однажды Иван Иванович Иванов — девяностосемилетний ветеран Великой Отечественной войны, добивавший в своё время фашиста в самом Берлине, — ухитрился попасть по голове главному организатору салютов своим старым стоптанным шлёпанцем.

Целый месяц это было чуть ли не главным событием в жизни жильцов, натерпевшихся от устроителей фейерверков. Все они в прямом смысле слова готовы были кланяться ветерану в ноги.