Читать книгу 📗 "Капкан на прокурора (СИ) - Тимофеева Ольга Вячеславовна"

Перевешивается и выскальзывает из рук. Падает на наших глазах на землю.

— Блядь, — Юра со злостью вырывает локоть из моих рук. — Чего ты лезешь?

— Я вообще-то не дала тебе упасть, — огрызаюсь в ответ.

— Я не просил. Надо было торт спасать. Нахрена ты меня трогала.

Ошарашенно смотрю на него.

— Придурок. Прости, что заботилась о твоем здоровье, а не об этом чертовом торте. Знала бы, не поехала. — Я разворачиваюсь и спускаюсь по ступенькам. Он точно на меня повышать голос не будет. Сам виноват, а скинул, что я виновата.

— Мой торт, — Ксения вздыхает за спиной. — Вы…

— Это можно как-то подправить? — спрашивает Юра.

Вокруг меня какие-то постройки производственные. Мы за городом. Где тут выход и где цивилизация? Я не знаю, куда иду.

— Нет! — Повышает голос женщина. — Это можно только сделать заново. Но я этот три дня делала. Ищите в другом месте. У меня еще два заказа на завтра, я физически не смогу.

На улице полдевятого. Ночь уже. Снежок продолжает завывать и засыпать город. Где-то далеко слышны взрывы петард. Новый год хоть и завтра, но праздничное настроение у всех уже сегодня.

У всех, кроме нас троих.

Глава 13. Саша

— Саша, — окликает меня, — Саша, стой, — я продолжаю идти, улыбаясь. Вспомнил про меня все-таки. — Александра! — Останавливаюсь и разворачиваюсь. — Подожди. Саш, извини. Я отвезу тебя домой, хорошо? Только дай пару минут подумать.

— Что нам делать? — Юра разворачивается к Ксении и присаживается перед коробкой.

— Я не знаю. — Пожимает плечами кондитер. — Поищите, может найдете другого мастера? Хотя все мои знакомые заняты.

Если бы отпустил идти одной этими закоулками, то больше бы точно меня не увидел никогда, поэтому не спеша возвращаюсь назад.

— Я его полночи искать буду. Торт нужен завтра. — Вздыхает Юра, вскрывая коробку и оценивая убытки. — Пизанская башня рухнула. Никак иначе. — А если как-то отремонтировать?

— Отремонтировать, это испечь новые коржи. И снова все задекорировать. Нельзя склеить торт клеем или замотать скотчем. Этот уже не исправить, только съесть или выкинуть.

— Ну-ну выкинуть, — заглядываю из-за спины и рассматриваю испорченный десерт. — Он же не на землю упал, а в коробке. — Протираю ладони салфетками и отламываю кусочек. — М-м-м, очень вкусный. А орешки так хрустят, обожаю грецкие орехи. Но тут они прям к месту.

— Саш…

— Я голодная, а торт все равно в утиль.

— Ксения, что вам надо, чтобы успеть испечь новый. — Домбровский поднимается и возвышается над женщиной.

— Я же сказала, что не успею в любом случае.

— А что надо, чтобы успеть?

— Бригада кондитеров, — выпаливает Ксения.

— Бригады нет, но… — бросает на меня взгляд и переводит на женщину, — есть два помощника.

Та молчит, думает, прикидывает. Ну это уже слишком.

— Я не умею печь торты, я вам ничем не помогу. — Поднимаю руки вверх, сдаваясь даже не ввязавшись в бой.

— Саш, мне нужна твоя помощь.

— Мне тоже нужна твоя помощь, но ты что-то не спешишь помогать. — Он поджимает губы и выдыхает через нос.

— Это разные вещи.

— Если это разные вещи, тогда не будем их смешивать. Мне надо подготовиться к свадьбе, выспаться. Завтра сложный день. Это тебе что? Встал, душ принял и готов. Можно даже не бриться…

— Подожди, — замирает и направляет на меня указательный палец. Точнее, на торт, а не на меня. — Ты сказала там орехи?

— Да, грецкие.

— Ксения, там не должно быть орехов. — Переводит на нее взгляд. Та приоткрывает рот и хлопает глазами. — Заказчица вам говорила, чтобы не было никаких орехов? — Женщина кивает и рассматривает торт. Домбровский, р-р-р. Ты везунчик.

— Саш, там точно есть орехи?

— Конечно. Можешь, сам попробовать.

— Я не люблю сладкое.

— Там есть орехи. — кивает кондитер. — Я… пиздец, я добавила туда орехи, потому что всегда в такой торт добавляю, но… Простите.

— Ксения?

— Я верну деньги за него. Но извините, переделать я все равно не успею. У нас одна ночь осталась, а я не осьминог.

— Нам нужен новый торт к завтрашнему дню.

— Я не успею, повторяю вам. Я верну деньги.

— Не надо возвращать деньги, а испеките нам новый. Мы поможем. Да мы не кондитеры, но хорошие исполнители. Я заместитель прокурора, эта девушка- медсестра.

Слово “прокурор” действует на кондитера, как заклинание. Она точно заколдованная смотрит на него с приоткрытым ртом и боится пошевелиться.

— Я не соглашалась, — подаю голос, с надеждой, что он изменит план.

— Она согласится, — меня злит и одновременно заводит такая его уверенность. Я вообще-то не согласна, но интересно, насколько он расширит свои границы, чтобы уговорить меня.

— Вы понятия не имеете, как это делать, — машет руками женщина.

— Главное, что это можете сделать вы — спокойно и уверенно отвечает прокурор. Он уже уловил свою линию обвинения и только ее дожимает.

Ее молчание принимает как согласие. Разворачивается ко мне, заглядывает в глаза.

— Саша, ты не представляешь насколько трудно мне сейчас тебя просить об этом. Если бы я мог это сделать один, я бы сделал. Я знаю, чего ты от меня ждешь, понимаю, что не могу этого обещать, но мне нужна твоя помощь. Это мой косяк. Ты не обязана его исправлять, но я не хочу испортить другу свадьбу из-за какого-то сраного торта.

— Давай купим торт в магазине, пять тортов и составим их друг на друга.

— Варя за пять магазинных тортов нас четвертует. Хочешь?

— Не меня, а тебя.

— Хочешь, чтобы в городе появилось еще три прокурора? Ну давай, мой лимит убеждений на сегодня подошел к концу.

— У прокурора закончились реплики?

— Где ты этого набралась?

— Да, пообщалась с представителями внутренних дел, начинаю мыслить их категориями.

Юра усмехается и наклоняется ко мне.

— Я боюсь оставаться с этой женщиной наедине. Она меня ненавидит и может отравить. Умышленное убийство, но тут тело могут и не найти.

— Если останусь, я ей помогу.

— Я знаю. От твоих рук умереть приятней. Ну давай, соглашайся. Ты же медсестра. Представь, что привезли пациента, надо его спасать. Тебе же не привыкать. Ты же опытная в этом. Уверен, работа в экстремальных условиях для тебя не нова. Торт по сравнению со спасением человеческой жизнью пустяки.

Смотрю ему в глаза.

Во взрослом мужчине сейчас вижу мальчишку, который искренне хочет, чтобы я осталась. Уйти, значит, точно испортить все. Так есть надежда, что он изменит свое мнение.

— С одним условием.

— Хочу напомнить, у нас есть правила.

— Я знаю. — Знаю, о чем думает. Но так играть сейчас, только поставить себя в невыгодное положение. Иногда надо уступить, чтобы потом заработать бонус. — Мое условие. Ты не будешь вести себя как засранец. И будешь таким, как когда мы с тобой познакомились. Как в тот вечер. Ты был другим.

Прикрывает глаза и выдыхает.

— Хорошо. — снова смотрит и наклоняется ко мне, но я от него уворачиваюсь.

— Я не про это. Это как раз лишнее. Ты же сам сказал, что нам не надо.

— Не понимаю тогда.

Я улыбаюсь, жду, чтобы улыбнулся в ответ. Если сейчас выставлю ультиматум, папа и чертов торт, получу отказ. С прокурором надо по-другому. Мне хотелось бы обрадоваться и самой потянуть его на эту авантюру, но я выбираю сдержанность.

— Я не понимаю.

Закатываю глаза, сложно капец с ним.

— Просто будь собой, а не тем, кого привык играть.

— Не думаю, что этот человек тебе тоже понравится.

Тем лучше. Не хватало еще влюбиться в него.

— Все ж приятней, чем прокурор-сухостой.

— Так вот как ты обо мне думаешь?

— Мы делаем торт или как? — оборачиваемся на Ксению, которая смотрит на нас в упор.

Юра берет меня за ладонь, обнимает сверху своей и тянет.

— Я ее уговорил. Мы готовы. Начинаем?

Я уступаю руководящую роль, одновременно чувствуя его желание меня защитить и помочь, если не хватит сил.