Читать книгу 📗 "Наследник по крови (СИ) - Николаева Елена"

— Князь, тебе какая больше нравится? Брюнетка или блондинка? — напоминает о себе Руднев.

— Ты о ком? — спрашиваю я со стоном. Пальцы массажистки снова творят чудеса. Она так умело массирует мою шею, что головная боль, вызванная дымом кальяна, постепенно отпускает.

— Я о танцовщицах.

— М? — говорю я, лениво приоткрыв один глаз и посмотрев на Давида. — Да мне по хрену. Можешь разделить их со Стасом.

— Уверен?

— Абсолютно.

— Макс, в этой бане два массажных кабинета. Один из них занят Валевским, второй пока ещё пуст. Может, свалите туда? Ритуль, покажи-ка ты ему, как делается массаж тестикул.

— Я, пожалуй, схожу за вискарем, — озвучивает Стас и выходит из комнаты.

Девушка послушно убирает с моего затылка руки и огибает диван. Опускается передо мной на колени. Садится между моих разведённых ног. Её ладони проникают под полы моего халата и медленно движутся вверх по расслабленным бёдрам. Пах тяжелеет. Я чувствую, как усиливается моё возбуждение, и кровь приливает к члену с новой убойной силой. В затылок прилетает волна кипятка.

Откидываю голову на спинку дивана и слегка съезжаю к краю, медленно опускаю веки. Схожу с ума. Перед глазами снова плывёт. Мелькают фигуры калейдоскопа. Проносится в голове весь гребаный, тяжелый день. А за ним, как вишенка на торте, всплывает размытый образ Иванны.

Не могу решить: злюсь я на неё или хочу, чтобы меня трогали её нежные руки.

«Ваня…» — мысленно зову.

Она смотрит на меня в упор и что-то тихо шепчет, касается своими губами моих, и я непроизвольно сглатываю, облизывая пересохшие губы. Дыхание учащается.

Её взгляд пронзительный, полон тоски и нежности, он настолько доверчив и раним, что возникает желание сию же секунду застрелиться.

Блядь, Макс…

Блядь…

Сука, я собой ни хуя не горжусь…

Нет, маленькая, в этом ты не права.

Так хреново, как сейчас, мне никогда не было.

Растерев лицо ладонями, распахиваю уставшие глаза. Сажусь и пытаюсь собраться с мыслями.

Зачем мне этот чертов массаж тестикул?

Не нужно трогать мои яйца, не нужно к ним прикасаться и мять их кому попало!

Пространство вокруг меня медленно раскачивается, словно я не на диване сижу, а нахожусь на палубе яхты в открытом море. Тонкие женские пальцы раздвигают мои ноги шире и обхватывают под халатом гудящий ствол. Мягко сдавливают. Жар бросается мне в лицо. Резко вдохнув прокуренный воздух, я ловлю тонкое запястье. Фиксирую руку Риты. Не хочу, чтобы мне надрачивала какая-то левая девка. Тупо. Не. Хочу.

Завтрашний отходняк мне явно не понравится.

Будет весь день тошнить.

— Свободна, — я с хрипом выдыхаю, убирая ладонь массажистки со своего члена.

Рита смотрит на меня с недоумением, часто моргает, её глаза горят похотью, девочка жаждет продолжения, я же встаю с дивана, нахожу среди своих вещей портмоне, достаю из него несколько крупных купюр и запихиваю ей в лифчик.

— Домой езжай. Или займись парнями. Как хочешь.

Дёрнув её за плечо, поднимаю с пола.

Пару секунд девушка пристально смотрит мне в глаза, словно хочет понять, не изменю ли я своего решения. Не дождавшись от меня никаких действий, Рита уходит к Давиду. Садится к нему на колени и выпивает из своего бокала шампанское, которое мы заказали для девчонок в баре.

— Ты дал Кристине обещание хранить ей верность? — спрашивает Руднев, оправившись от легкого шока. — Сегодня у тебя мальчишник. В такой день можно позволить себе отступить от правил. Можно разок согрешить.

— Ну вот ты с Черкасовым согрешишь за нас троих, а мне пора домой, — отвечаю, натягивая на себя боксеры.

— Пожарский, у тебя на личном фронте вообще как? — не сумев пролезть в мою голову, Руднев пытается вытащить из недр души недостающую информацию. Собственно, тут нечему удивляться. Так странно с товарищами я себя ещё не вёл. — Что-то ты сильно темнишь, старик. Нормально всё?

— У меня всё зашибись, Давид, — бурчу я, снимая халат. — Трахну Кристину и лягу спать. Завтра архиважный день. Мне нужно хоть немного отдохнуть. Иначе журналисты напишут, что глава строительного концерна всю ночь бухал и трахал баб. А затем явился на открытие проекта года в потасканном виде.

Если честно, ебал я такой мальчишник. Возможно, в другой раз мне бы это понравилось, а сегодня противно. Прикасаться, целовать и трахать блядей давно не вставляет. Я правда хочу домой. Под душ. Затем отключиться от всего мира. Забыться на пару часов. Уснуть мертвым сном, чтобы этот тяжелый день остался в прошлом. Стерся из моей памяти.

Одеваюсь. У выхода из комнаты отдыха встречаюсь с Черкасовым. Он принес ещё бутылку виски и смотрит на меня слегка ошарашенным взглядом.

— Не рановато?

— В самый раз, старик.

— С Кристиной что-то? — хмурится Стас.

— Просто устал. Празднуйте без меня.

— Ладно. Завтра созвонимся.

— Пока.

Выйдя на улицу, я делаю глубокий вдох. Это помогает мне прояснить мысли. Затем я достаю телефон и, не раздумывая, набираю номер Кристины.

— Макс?.. — на том конце провода я слышу немного охрипший после сна голос.

— Привет. Ты спала?

— Что-то случилось? — волнуется она.

— Нет. Всё в порядке, малыш. Тебе чего-нибудь привезти?

Кристина сглатывает и на пару секунд замолкает.

— Мне?.. То есть, да. Хочу спелое манго и… тебя…

— Скоро буду.

Глава 31

Макс

В квартиру попадаю ближе к двум часам ночи.

Бросаю связку ключей на комод, разуваюсь и прохожу в гостиную. Включаю тусклый свет. Ставлю пакет с фруктами на стол, а затем избавляюсь от верхней одежды и пиджака.

Уставший бреду на кухню. В горле сухо, на языке горечь. Глаза почти слипаются. От выпитого алкоголя меня слегка пошатывает и ведёт.

Лучше бы я не пил сегодня. Но этот день оказался одним из самых тяжёлых дней в моей жизни. Мне было также хреново, когда я потерял свою мать.

— Чер-р-рт… — остановившись у холодильника, я энергично растираю ладонями лицо, чтобы хоть как-то прогнать сон и вернуть себя в норму.

Тошно, сука…

Почему так тошно?..

Распахнув глаза, смотрю на своё отражение в отполированной поверхности кухонного гарнитура. Оно плывёт, а внутри пустота. Кажется, что из меня вытряхнули всё живое, оставив только телесную оболочку. К такому я не был готов.

В моих отношениях с женщинами я всегда соблюдал определённую дистанцию, не пускал их слишком глубоко в свою жизнь. Туда, где они имели бы надо мной абсолютную власть. Были на то причины. Были…

Душа — это слишком личное.

Мне казалось, что моя наращенная за годы броня больше не имеет ни одной бреши. Тогда какого хрена меня штормит?

Думал, спиртное поможет расслабиться, но оно лишь сильнее оголило чувства.

Чего мне в этой жизни, сука, не хватало?

Что со мной не так?

Открываю холодильник. Достав из дверцы бутылку прохладной воды, жадно пью прямо из горлышка, утоляю жажду и лишь потом делаю медленный и очень глубокий вдох.

И что теперь, Макс?..

Кого ты выберешь? Женщину, которая спит в твоём доме и носит под сердцем твоего единственного наследника? Или девчонку, лишившую тебя покоя и сна?

Выбор очевиден. И он будет в пользу Кристины и моего сына. А Ива…

Надо быть глупцом, чтобы не понимать, что с Иванной всё кончено.

Старик, ты налажал по всем фронтам.

Ты и твой, сука, гребаный младший братец, которому яйца мало оторвать!

Она не простит. Гордая, обиженная на всех мужчин, Ива больше к себе не подпустит.

Никогда не признает своих искренних чувств.

И сделать ты ничего не сможешь, Макс.

Потому что силой можно взять всё, абсолютно всё, но только не любовь этой нежной, наивной девочки. Ненависть — это лучшее чувство, которое она сможет позволить себе в полную силу. Острая, жгучая женская ненависть, но не любовь.

Я вспоминаю её заплаканные глаза, и чувство вины сжимает мне горло. Ебучая тоска отравляет. Она убивает меня. Всё внутри буквально переворачивает вверх дном. Хочется голову разбить, лишь бы избавиться от болезненного ощущения.