Читать книгу 📗 "Измена. Чтобы разлюбить (СИ) - Норт Лаура"

— Молчу! Всё понял. Пошли уже отсюда скорей, а? — взмолился он. — А то меня посетило желание остаться тут навсегда.

Это был неожиданно весёлый, но утомительный вечер.

Мама Филиппа внезапно решила остаться ночевать, и он повёз домой только меня.

— Я подумал… — Филипп смотрел перед собой и крепко сжимал руль. — Когда ты будешь писать мой портрет… будет всё-таки удобнее переехать ко мне.

49 глава

Я обещала подумать.

Думать было нечего, внутренне я уже согласилась, но упрямство нашёптывало, что надо сопротивляться до последнего.

И я сопротивлялась.

Кажется, не зря.

Я проснулась странно радостная. Как будто сегодня какой-то праздник или волнующее событие, которое я давно ждала. На работу летела, как на крыльях. Мелькнула даже мысль не уходить с работы, когда…

У пункта охраны разгорался скандал.

После прошлого раза, когда охранник пропустил внутрь свою жену, меры предосторожности ужесточились. Так просто в рабочую зону стало не попасть. Поэтому губастая шатенка на высоченных каблуках, в белом брючном костюме, который грозила прорвать её пышная грудь, не могла зайти внутрь без приглашения. И это её безмерно возмущало.

— Я — невеста директора! И когда он узнает, что меня не пустили, он всех тут уволит!

Шатенка покраснела от злости. Глаза её сверкали, губы некрасиво кривились.

Кажется, она совсем не ожидала такого приёма.

До меня не сразу дошло. А когда дошло — сердце рухнуло.

Невеста?

У Филиппа всё это время была невеста?

Такая… неприятная. Как он мог выбрать — такую? Или я просто его не знаю?

Но мне казалось…

Меня прожигали заинтересованными, сочувствующими и злорадными взглядами собравшиеся неподалёку работники. Держаться. Только держаться! Я подошла к ней и деловито спросила:

— Какого конкретно директора? У нас их два.

— Ккак… два? — от изумления шатенка даже начала заикаться. — Разве Фил здесь не главный?

Ну вот, сомнения отпали… Я почувствовала как будто крошки стекла раздирают моё горло, на глаза наворачиваются слёзы, но продолжала улыбаться — только улыбка стала натянутой — и вежливо спрашивать:

— А Филипп Александрович об этом знает?

— Конечно, знает! — истерически завопила она, но я уже успела увидеть промелькнувшую в её глазах неуверенность.

Облегчение рухнуло на меня настолько резко, что я чуть не пошатнулась. Врёт. Она врёт! А я чуть не поверила, чуть не ушла, развернувшись. Теперь точно навсегда.

— Что я знаю? — Филипп стоял на пороге. Красивый, в идеальном костюме, невозмутимый.

— Фил! — шатенка поспешила ему навстречу, распахнув объятья. — Я так скучала!

Филипп, нахмурившись, осторожно взял её за запястья, отвёл её руки от себя и шагнул в сторону.

— Лиза? — неуверенно произнёс он, вглядываясь в стоящую перед ним девушку. — Это… ты? Что ты с собой сделала?

— Тебе нравится? — она вытянула губы трубочкой. — Теперь я стала ещё красивее!

— Лиза, что ты вообще тут делаешь? — вдруг опомнился Филипп.

— Не притворяйся! Я же знаю, что ты сбежал из Москвы из-за меня!

Филипп несколько секунд смотрел на неё, сдвинув брови. Как будто пытался понять, что она такое говорит. И никак не мог.

— Так. — он отмер. — Не будем устраивать тут бесплатных представлений. Идём ко мне в кабинет.

Половина офиса, которая с любопытством наблюдала за этим занимательным разговором, разочарованно застонала.

Лиза сверкнула торжествующим взглядом, будто только того и добивалась, что попасть к Филиппу в кабинет, эффекто встряхнула своей роскошной гривой, и, покачивая бёдрами, поцокала за Филиппом.

Все переглянулись и потянулись к своим рабочим местам.

Сначала.

Как только дверь кабинета закрылась, жаждущая публика ринулась подслушивать.

Но этого даже не потребовалось.

Голоса Филиппа и так не услышал бы никто — он говорил слишком тихо. А вот Лиза, сначала пафосно восклицавшая, как она понимает чувства Филиппа, как страдает, что причинила ему невольную боль, сделав вид, что не замечает его преследований, через некоторое время сменила тональность и стала истерически визжать.

Первый вопль был такой силы, что мы — те, кто пробился к двери кабинета поближе — синхронно отшатнулись, чуть не сметённые мощной звуковой волной. И правильно сделали. Через несколько минут криков Филипп, весь красный, с плотно сжатыми губами, вышел из кабинета, таща за собой на буксире упирающуюся Лизу.

Он обвёл нас нечитаемым взглядом.

Довел разъярённую девушку до охраны и попросил её не пускать больше никогда в жизни. И если что — вызывать полицию.

— Я бросила всё! Прилетела сюда! А ты…!

Из её рта вылетал такой отборный мат, что все заслушались.

Охрана угрожающе придвинулась к ней, но Лиза вывернулась из рук Филиппа и гордо удалилась.

Наступила тишина. Благословенная тишина! Какой же всё-таки пронзительный у неё голос!

Филипп некоторое время напряжённо смотрел ей вслед, будто боялся, что она может вернуться. Потом его плечи расслабились, он издал протяжный вздох облегчения и, развернувшись, посмотрел на нас. Мы кинулись врассыпную и через пару секунд уже сидели на своих рабочих местах, внимательно глядя в мониторы. Кое-кто даже во включенные.

Несмотря на довольно забавную ситуацию мне было не смешно. Тот страх, что я испытала, когда на какое-то время поверила, что она действительно его невеста… он подсветил мои чувства.

Я слишком, слишком к нему привыкла…

Неужели я…?

Не обращая внимания на Инночку, которая демонстративно шушукалась и пересмеивалась с ещё парочкой завистниц, я спокойно (внешне) доработала свой рабочий день, не дожидаясь Филиппа, ускользнула с работы и на некоторое время отключила звук на телефоне.

Я хотела побыть одна.

Не заходя домой, я спустилась на набережную.

И долго стояла, пытаясь за шумом и криками купающихся людей расслышать голос моря.

Море, море, что ты мне посоветуешь?

Через некоторое время рядом со мной пролегла длинная тень. Ко мне подошла и встала рядом высокая фигура.

50 глава

Я перетаскивала сумки в машину Филиппа, пока он укладывал в багажник чемоданы.

Странное чувство — я ощущала себя так, будто всё предопределено. Как будто я давно к этому шла. И знала, что рано или поздно этим дело и закончится.

Я собиралась переехать к Филиппу.

Чувство, будто я иду по верёвочному мосту над пропастью, и не знаю — дойду или нет — с каждым днём усиливалось.

Тогда — мы стояли рядом и смотрели на море. Молчали. А потом Филипп начал рассказывать, как Лиза внезапно стала всё чаще появляться у их общих друзей тогда, когда там оказывался он. Заводила с ним разговоры. Интересовалась делами. Настойчиво звала на встречи.

А когда он прямо спросил — в чём же дело? Восприняла его слова, как агрессию, происходящую оттого, что он всё ещё не забыл её.

Видно, кто-то из общих знакомых рассказал, что теперь от Филиппа есть польза и Лиза решила, можно обратить на него свой благосклонный взор.

Но Филипп убедительно поговорил с друзьями, чтобы они прекратили устраивать им «случайные» встречи. Объяснил, что она ему не интересна. Что она ему неприятна.

И перестал с ней общаться.

А потом и вовсе переехал сюда.

Он думал — всё предельно ясно.

И никак не ожидал, что она сорвётся и приедет из Москвы!

— Знаешь… — задумчиво сказал Филипп. — Я так испугался тогда…

Он засунул руки в карманы, низко опустил голову, как будто рассматривал гальку под ногами — да может так и было — и слегка перекатывался с пятки на носок.

— Я подумал, что сейчас ты развернёшься и уйдёшь. Навсегда. И больше я тебя не увижу.

— Ничего страшного, ты парень видный. Быстро нашёл бы себе замену.

— Значит, всё-таки думала об этом?

— Да. Думала.

Мы опять замолчали, устремив взгляд на морскую гладь.