Читать книгу 📗 "Измена или Восстать из пепла (СИ) - Барсук Екатерина"

— Я боюсь спросить, а приданое для дочери нужно? Или может будет выкуп невесты?

— Ну что вы, что за пережитки прошлого.

Пытаюсь не засмеяться, но получается с трудом. Ладно, моя дочь в безопасности. В безопасности от счастливой половой жизни.

— Я принес вам подарок.

Он протягивает мне пакет, я вежливо беру и заглядываю внутрь. «Хоть бы не павловский платок» — загадываю.

Внутри — коробка. Открываю. Это колье, которая я выпрашивала у Сережи несколько лет. Видимо, Дина записала куда-то название. Я бросила мечтать о нем, когда цена его выросла со ста пятидесяти до двухсот тысяч. Слишком дорого.

Так что сейчас я не верила своим глазам. Десятки аккуратных белых камней, розовое золото, аккуратное литье в форме листочков. Приятно, конечно, но в честь чего такие траты?

— Арсений, я польщена. Большое спасибо. Но я не могу не спросить…

— Я перебью вас. Это не плата за что либо, я просто хочу поблагодарить вас за то, что вырастили такую дочь. Таких сейчас не встретишь.

— Таких как вы тоже.

Он счел это за комплимент и улыбнулся, хвастаясь ямочками.

— Как бы не продолжилось наше знакомство и чем бы не закончилось, колье — ваше. Дело в том, что я хотел бы сделать предложение Дине.

Ну вот, то, чего я боялась. Куда дети всегда торопятся? Как будто брак — это что-то невероятно прекрасное, а не наоборот. Хорошее дело браком не назовут.

— А если я откажу?

— То я буду добиваться Дину до тех пор, пока вы не скажете «Да». Я люблю ее слишком сильно.

— Куда торопиться? Ей скоро поступать — а если она уедет, как вы будете общаться?

— Я оплачу нам съем в любом городе. Если она не поступит на бюджет — то обучение тоже. И все остальное, что ей будет нужно. Я работаю дистанционно, даже если она скажет, что хочет учиться в Стэнфорде — я все устрою.

С каждым новым словом мои глаза все больше становились похожи на пять копеек.

— Я не захочу учиться в Стэнфорде, мам!

А Дина не так поняла мое удивление.

— Знаете, я вижу, что ты, Арсений, ее не обидишь. Ответь только на один вопрос. Если она захочет уйти, ты ее отпустишь? Скажу честно, твоя настойчивость кажется мне подозрительной.

— Если Дина скажет мне, что не любит меня — да. Я оставлю ее.

— Отлично. Мы живем в России, так что вступить в брак вы все равно сможете только в 18. Если Дина до этого не передумает — делайте что хотите. Главное — по взаимному согласию.

Арсений поднялся и подошел ко мне.

— Можно я вас обниму, матушка?

— Только если больше никогда в жизни так меня не назовешь.

Я смеюсь и обнимаю его сама. Ну и зятек.

Спустя полчаса, когда мы поели, поговорили о всяком и нам принесли счет, я даже не сомневалась, что он сам все оплатит.

Для приличия достаю карту, но Арсений меня чуть ли не по рукам бьет.

— Никогда не позволю дамам платить за себя в моем присутствии.

Вижу, как он запихивает в банку для чаевых пятьсот рублей — хороший знак. В целом с официанткой он был очень вежлив. Покажи, как мужчина ведет себя с обслуживающим персоналом, и я скажу, как он будет вести себя с женой через пару лет.

Он даже довозит нас обратно до дома, высаживает на площадку, открывает двери автомобиля и прощается с каждой.

Оставшись с дочерью на улице одни, мы смотрим друг на друга и смеемся.

— Дин, ты правда его любишь?

— Да.

— Как скажешь.

— Он тебе не понравился? Только честно.

— За исключением того, что он девственник — он слишком положительный.

Она смущается.

— А что, лучше бы он с половиной города переспал? Или как папа, был любителем сходить налево?

Пытается уколоть меня, защищая своего суженого. Зараза.

— Делай, что хочешь. Потом это будут твои проблемы.

Остаток вечера прошел спокойно — Миша привез Соню и уехал к себе, а я начала готовиться к завтрашнему выступлению.

Приготовила девочкам гороховый суп и с удивлением обнаружила, что меня тошнит на горох. Никогда такого не было. Попросила Дину доготовить самой, а сама ушла в комнату, отдыхать. Барсик облюбовал мою кровать, как бы я не пыталась приучить его к лежанке. Сейчас он взобрался ко мне на живот и мягкими лапками топчется по нему, мурлыкая. Ласкуша.

Еще позже, перед сном, я решила рассказать Соне про папу, укладывая ее спать. После ее рассказов про огромного жирафа, зебр и о том, как они с дядей Мишей козочек кормили, я спросила:

— Сонечка, с твоим папой кое-что случилось. Ты уже взрослая девочка, я могу тебе рассказать?

Она обхватила ручками и ножками большую игрушку в форме единорога.

— Да, мам.

— Он хотел навредить Ксюше, помнишь ее?

— Помню, она такая классная! А зачем?

— Чтобы сделать мне больно. Ему обидно было, вот он и натворил дел. Теперь его закрыли от людей в тюрьму, чтобы он больше никому не навредил. Пока непонятно, на какое время. Его там кормят, поят и исправляют. Ты хочешь с ним увидеться?

С удивлением вижу, как она мотает головой из стороны в сторону.

— Если он хотел навредить Ксюше, то я его боюсь! Она очень хорошая. Я пока не хочу к нему.

Она насупилась. Я начинаю гладить ей волосы — она всегда засыпает через пару минут после такого.

Не буду я ее заставлять или разубеждать. Через какое-то время сама попроситься, если будет готова.

Странно, что со мной не связывалась мама Сережи. Надеюсь, она не готовит новый геморрой для меня и семьи.

Завтра у меня соревнование, нужно выспаться. Как только Соня засопела, я накрыла ее одеялом и выключила светильник, оставила только ночник. Барсик зашел в комнату и прыгнул к ней на кровать, свернулся хвостиком у ее ног. Видимо, контактировать с детьми он хотел только тогда, когда они спали зубами к стенке. Замучили бедного.

Перед сном решила попить чай с вкусненьким. Захотелось зефира со скумбрией, но дома, хвала богам, был только зефир. Не знаю, с чего бы это.

Я открыла сайт с адвокатами для Сережи — искала кого-то не сильно дорогого, но с хорошими отзывами. Так и уснула, сидя за столом и откусывая зефир.

И совсем не услышала пару десятков звонков, пока утром Дина не затрясла меня за плечо.

Глава 29

Спина и шея страшно ноют, а дочь продолжает трясти меня за плечо.

— Мама! Да что ж такое то.

— Что за паника на корабле? Убили кого? В реанимацию попал кто?

— Нет, просто…

— Тогда не надо так меня пугать с утра пораньше. Еще всего — смотрю на часы — ДВЕННАДЦАТЬ УТРА?

— Да, мам. Мы с Соней тебя не будили, но сейчас это уже странно…

Не слушая дочь, я бегу чистить зубы и собираться. Соревнование по плаванию сегодня в четыре, мы с девчонками договорились собраться сильно заранее. Сообщений в чате накопилось под сотню, мне звонили все — и тренер, и каждая из участниц, и… Мама Сережи… Узнала, что сын совсем с ума сошел и меня решила во всех смертных грехах обвинить?

С щеткой во рту бегу наверх, ищу приличные джинсы и футболку — нет смысла сильно наряжаться, все равно в бассейне придется переодеться в черные слитые купальники, которые всех стройнят и делают похожими на шпроты в банке. Кстати, шпрот очень хочется.

Не обращая внимания на новые вкусовые предпочтения, натягиваю штанину, второй перебираю футболки — у одной подмышки пожелтели от неподходящего дезодоранта, у другой устаревший принт Нью-Йорка яркий и в стразах. Миша все хотел сводить меня на шоппинг — видимо, пришло время его обанкротить.

Нахожу все-таки старую голубую футболку, не налезавшую на меня последние два года. Момент истины — скинула ли я с себя вместе с разводом помимо лишнего мужчины еще и лишние килограммы?

Наделась легко, хотя даже в лучшие годы была в облипку. Подхожу к зеркалу — сидит идеально. Если не поднимать глаза на невыспавшееся и опухшее от неудобной позы лицо — можно принять меня за молодую красотку. Если с лицом — то разве что на гоблина сгожусь.