Читать книгу 📗 "Бывший. Цена твоей любви (СИ) - Макова Марта"

– И я тебя. – на секунду удержала его обнимая.

Миша умчался, а я, опираясь на подлокотник, тяжело поднялась с кресла. Девятый месяц беременности, скоро рожать. Живот стал огромным, словно в нём поселился слонёнок. Нет, скорее жеребёнок, потому что наш с Леоном малыш любил брыкаться и пинать меня в самые неожиданные места. Вот и сейчас упёрся ножкой в рёбра и давил что было силы.

Погладила живот, успокаивая сынка.

– Тсс... Ну что ты так. Больно же.

Скорей бы уже родить. С этим животом так неудобно спать, ходить и даже сидеть.

Подошла к окну. На улице Леон и Миша садились в машину. Дружно подняли головы и одновременно посмотрели на окно, у которого я стояла. Одновременно помахали мне рукой.

Это уже был своего рода наш ритуал. Последние два месяца я не ездила с ними на виноградники. Нагрузка на травмированную ногу дала о себе знать, и я с трудом ковыляла даже по дому. Просто подняться по лестнице на второй этаж стало тяжёлым испытанием, поэтому мы перебрались с Леоном в гостевую спальню на первом.

После родов меня ждала операция. Леон нашёл хорошую клинику в Германии, которая специализировалась на лечении таких травм. Они обещали исправить то, за что не рискнули взяться медики в Подольске.

В доме со мной постоянно была мадам Робер. Она полностью взяла на себя все хлопоты по хозяйству, а ближе к родам, на помощь мне должна прилететь Анна.

Автомобиль с моими мужчинами скрылся за углом, а я обвела взглядом крыши маленьких старинных домов, стоящих на противоположной стороне улицы, яркое апрельское небо и пушистые облака над ними, и счастливо улыбнулась.

Всё так изменилось. Два года назад мы с Леоном вернулись в Везле вместе с Мишей. Я долго не могла поверить в свершившийся факт. Мой сын был со мной.

Ещё, наверное, год просыпалась по ночам в холодном поту, панически колотящимся в груди камнем вместо сердца. Бежала в соседнюю комнату, чтобы убедиться, что Миша спит в ней. Спокойно и безмятежно, прижав к груди плюшевого кота Матроскина.

Очень долго меня не отпускал страх, что Борис снова отберёт у меня сына. Передумает. Что это правда, а не какой-то очередной его дьявольский план, каверза. Но Леон успокаивал: всё хорошо, больше никто не отнимет у меня ребёнка.

Несколько месяцев я пыталась добиться у моего солнечного, тёплого Леона правды – как он сумел убедить Бориса отдать нам Мишу. Муж только посмеивался и обнимал меня, но так и не признался. Тайну мне открыла Анна.

Борис остался единственным полноправным хозяином всего семейного бизнеса.

Леон просто выкупил нас с Мишей за свои сорок процентов акций семейного бизнеса. Отдал их Борису.

Даже за шестьдесят. Ещё двадцать своих Борису отдала Анна. И съехала из имения Росс к Федотычу. В его, тоже немаленький дом на другом конце города. Скромнее, конечно, чем шикарная вилла семьи Росс, но не менее красивый и комфортабельный.

Дворецкий оказался не таким простым человеком. Как выяснилось, у него был небольшой, но доходный бизнес, плюс акции каких-то прибыльных предприятий и компаний, а служение в доме Бориса – просто возможность быть рядом с Анной. После смерти её мужа, отца Леона, Федотыч сразу устроился в семью Росс на работу. К тому времени он был уже в разводе, его семейная жизнь изначально не сложилась.

Долгие годы он добивался своей Анечки, пытался вернуть её, но мать Леона боялась переступить дурацкую черту, проложенную другими людьми. Теми, кто разлучил их с Федотычем много лет назад. А после нашей истории плюнула на предрассудки, осуждение людей её круга и их пересуды, и ушла к человеку, который пронёс свою любовь к ней через всю жизнь. И которого она все эти годы тоже любила. И вышла за него замуж! Теперь она носила фамилию Шевченко. Я была очень рада за них обоих.

А вот я стала Росс! Мы с Леоном сыграли скромную, но очень красивую свадьбу. Счастливый и довольный Миша, как и мечтал, нёс мою фату, как настоящий паж.

Борис к нам во Францию никогда не приезжал. Два раза в год забирал сына на десять дней, чтобы съездить с ним куда-нибудь отдохнуть, а всё остальное время жил в своём имении один. Как граф Дракула в своём замке.

Миша очень быстро стал называть меня мамой. Сначала это были просто оговорки в обращении ко мне. Миша смущался, и каждый раз пытался исправиться на Лиру, но я успокоила его. Сказала, что буду просто счастлива стать для него мамой. Всей правды он не знал, мы решили пока не посвящать его в сложные перипетии некрасивой истории его рождения. Может быть, потом, когда подрастёт. Или никогда. Это было условие Бориса.

Прошлой осенью к нам в Везле приезжали погостить Гриша с Катей со своим малышом, названным в честь деда Галактионом. Галаша или Тиоша, так ласково звала его Катька. Галаш-калаш – дразнил его Гриша за способность выдавать звучные очереди в штанишки. Милый, замечательный малыш, очень похожий на моего сына.

История рождения Миши и поступок Бориса повергли брата сначала в шок, а потом в бешенство. Мне с трудом удалось убедить его не связываться с Борисом. Не мстить, не трогать его. Как бы там ни было – он был отцом Миши, и сын очень любил его.

Моя приёмная семья тоже приезжала к нам в Везле. Дядя Лёша и тётя Марина очень радовались за меня. С обожанием смотрели на Леона и Мишку. Им историю с похищением мы рассказывать не стали. Просто попала в аварию, потеряла память и по счастливой случайности нашлась через четыре года.

– Мадам Росс, Лира, я приготовила для вас чай. – вырвала меня из мыслей наша домработница. Я обернулась и приняла в руки свою любимую чашку с дымящимся над ней ароматным паром.

– Спасибо.

– Что желаете на обед?

– Я не буду обедать, мадам Робер. Подожду Леона с Мишей. Потом вместе поужинаем. – отпила крошечный глоточек чая и снова уставилась в окно.

Скорей бы родить. Мне не нравилось оставаться одной дома. Я любила наши виноградники, обожала проводить на них время вместе с Леоном. Или заниматься дома с Мишей. Только чтобы не одна. В такие дни у меня пропадал аппетит, я жутко скучала и с нетерпением ждала их возвращения.

– Вам нужно хорошо питаться. Я приготовлю для вас лёгкий тыквенный суп. – безапелляционно объявила мадам Робер. – И пирог со смородиной.

– Спасибо. – улыбнулась в спину выходящей из гостиной женщине. Золотой человек. Она чем-то неуловимо напоминала мне мою маму. Может быть несмотря на отказы, упрямой заботой?

******

– Леон, мы скоро поедем домой? Мама, наверное, ждёт нас. – Миша устало плёлся позади меня, а за ним бодро семенила Молли. Вот уж кому неведомо чувство усталости.

– Сейчас ещё к управляющему зайду, и поедем. – пообещал, а сам мысленно прикинул, сколько дел ещё осталось на сегодня. Дааа… Немало. Но вернутся домой прямо сейчас хотел не только Миша. Что-то не давало мне покоя, тревога нарастала как снежный ком. С самого отъезда из дома выкручивала жилы и не давала сосредоточиться на делах. Пожалуй, на разговоре с месье Базелем и закончим сегодняшние дела.

Уже в машине, по пути в город, набрал Лиру. Но отвечать она не спешила. Сигналы вызова шли один за одним и, наконец, трубку взяли. Но вместо моей жены ответила мадам Робер.

– Месье Леон, у вашей жены только что отошли воды. Я везу её в клинику. Рожаем, месье Леон. Ваш сын решил, что пришло время появиться на свет.

Ни капли волнения в её голосе. Железная женщина. А у меня затряслись руки, лежащие на руле, сердце в груди делало кульбит за кульбитом. Лира рожает! Мне срочно нужно к ней. Я притопил педаль газа.

*******

– Лира. – голос Бориса в трубке звучал глухо, безжизненно. – Поздравляю с рождением сына. Я очень рад за вас с Леоном.

Я в панике прижала сына к груди. Наверное, мне никогда не избавиться от этого страха.

– Откуда ты узнал?

Малыш родился чуть больше двух часов тому назад. Как Борис, живущий в другой стране, мог так быстро получить эту информацию? Я даже Грише с Катюхой ещё не сообщила эту новость. Борис следит за нами?