Читать книгу 📗 "Измена. Цена прощения (СИ) - Кучер Ая"

Пока я подбираю извинения, Мирон взрывается громким смехом. Шикаю на него, прижимаю ладонь к его губам, глушу звуки. Глазами указываю на стену, за которой спит Руслан.

– Псти, - бормочет невнятно, и я одергиваю руку. – Прости. Знаешь, никто раньше не критиковал. Но если тебе так удобней – делай, мне главное, чтобы я не терялся в отчете, а мог сразу всё увидеть. Процесс меня не особо волнует.

– Процесс пока долгий, зато потом – быстрее. Иногда лучше потратить лишние часов пять, чтобы потом сэкономить время.

– Ну, ты же у нас эксперт, тебе виднее. Помнится, в университете у тебя были таблички по… Всему. Даже план подготовки к сессии – и тот был.

– Да-да, я помешанная. Спасибо, знаю.

Фыркаю, отсекая любые насмешки. Я понимаю, что иногда меня заносит. Не всё, что я делаю полезно или продуктивно. Но мне нравится этим заниматься, пусть Дима и посмеивался время от времени.

Мужу хватало стандартных бухгалтерских отчетов и оборотов по счетам, чтобы считывать общую картину. Только иногда просил детальные, когда его что-то волновало. И это тоже нормально,

– Это не был упрек, Тая. Каждый сам выбирает себе хобби или область занятости. Я тоже помешанный на другом, это нормально. Ты с табличками играешься, я открываю фирму за фирмой.

– Почему, кстати? Так много, но почти все стройкой занимаются или арендой. Даже с точки зрения черной бухгалтерии – не обязательно столько.

– Не умею вовремя тормозить? И с точки управления удобнее. На каждую фирму – своя задача. Не нужно думать какой отдел ошибся, если объем задач каждой фирмы маленький. А ещё я люблю число тринадцать.

– Но у тебя двенадцать компаний.

– Черт.

Я тихо хихикаю, глушу звуки прикусив губу. Толкаю Шварцу локтем, обращая внимания на таблицу. Он так и не одобрил мои правки, заново изучает. После кивает, соглашаясь.

Отлично.

Я прижимаю к себе одну ногу, укладываю подбородок на колено, и начинают вносить данные. Это механическая задача, которая не требует от меня так много внимания.

– Как ты справляешься? – спрашиваю, переключаясь на записи бухгалтерии. – У тебя довольно много фирм, но при этом устраиваешь себе выходные посреди недели, можешь пропустить работу…

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​– Я ленивый, - отвечает быстро и честно, вызывая новый приступ смеха. – Да ладно, Тай. Ты ведь меня знаешь, если есть шанс что-то не делать – я не делаю. Как повторяет отчим: лень двигатель прогресса.

Я каждый раз замираю, когда Шварц говорит о семье. Просто… Я знаю, что его мама сошлась с отчимом ещё до рождения Мирона, а тот всё не признает их родства. Четко проводит линию.

Невольно думаю о Руслане и своем сыне. Я ведь когда-то смогу… Если встречу кого-то… Даже думать о другом мужчине кажется предательством моих чувств к Диме. Но если так случится – сын тоже не примет этого?

Как малыш будет жить, когда с самого начала его родители в разводе?

– Так что так, - Мирон о чём-то говорил всё это время, я не слушала. Встряхиваю головой, киваю невпопад. – Спихнул всё на управляющих, вмешиваюсь, когда это действительно необходимо. Встреча с инвесторами и проверка отчетов – вот и все мои обязанности.

– Довольно практично и правильно.

Я думаю о муже, который сам постоянно бросался решать всё. Управлял компанией, заводом. В один момент взвалил на себя всё, когда Степан Артемович ушел на пенсию.

Дима не хотел передавать кому-то обязанности, считал, что должен сам всё контролировать. Может, если бы муж изначально не так много работал, всё у нас было бы по-другому.

– А… - Мирон замолкает, словно сомневаясь. Сдается: – А как  ты  справляешься?

– С табличками?

Я невинно хлопаю ресницами, но тяжелый взгляд мужчины прижимает к месту. Я понимаю, о чём спрашивает Шварц. Он ведь уже знает о моем разводе с мужем, после – я в пылу чувств призналась в том, что Дима завёл роман с сотрудницей.

Вот только есть большая разница между просто рассказать и обсуждать это. Мне не с кем поделиться чувствами, выговориться и пожаловаться на происходящее.

Папу нельзя беспокоить, он начнёт волноваться, а у него сердце слабое… Близких подруг у меня нет. Родители Димы снова начнут рассказывать о всепрощении. Нет у меня жилетки для слёз. Но и Шварц ею точно не станет.

– А что случилось с тем, что ты не хочешь лезть в наши с Димой отношения? – чертыхаюсь, внося данные неправильно. Переделываю. – Какой лимит по времени? Ты не обозначил, через сколько тебе нужно уйти.

– Я никуда не спешу. А ты уходишь от ответа.

– Это был намёк, что я не хочу это обсуждать. Ты ведь должен проявить мужскую солидарность, во всём поддерживать Диму. А я справляюсь одна, отлично всё.

– Вино в одиночестве и таблички по вечерам?

– Ты…

Обрываюсь, слыша плач Руса. Я спешу к сыну, которому снова не дает покоя прорезающийся зубик. Надеюсь, у Шварца хватит такта не продолжать этот разговор, когда я вернусь.

Руслан выплёвывает пустышку, едва успеваю её поймать. Успокаивающе глажу малыша по щекам, целую и покачиваю, пока всхлипы не становятся реже и тише.

Вместе с сыном иду на кухню, желая приготовить для него смесь. Руслан плохо поел перед сном, может сейчас всё получится. Включаю чайник, нахожу сухую бутылочку.

– Это надолго? – Мирон спрашивает, бросая взгляд на часы. – Я тогда пойду. Мне ещё нужно созвониться с сестрой.

– О, как она? Я не видела Инну лет сто.

Младшая сестра Шварца мне нравилась, вот уж кто не заразился дурным характером. Мы виделись всего пару раз на праздниках. Дима ведь дружил с Мироном с детства, поэтому и Инну знал очень хорошо.

Забавная, кудрявая и невероятно приветливая. Или это я так её запомнила, потому что после нашей с Димой свадьбы – девушка уехала, решила путешествовать и набираться опыта.

Интересно, какой она стала?

– Изменилась, до неузнаваемости, - Мирон усмехается, захлопывая ноутбук. Поднимается. – Забеременела, теперь устраивает концерты. Ваши девичьи гормоны – зло.

– Неправда. Просто вы, мужчины, оказываетесь слабыми, не выдерживая нас.

– Она звонила мне ночью со слезами, потому что хотела шаурму.

– Мог бы заказать ей.

– Я и заказал, а после она разрыдалась снова – когда доставка приехала, Инка ничего уже не хотела. А виноватым оказался я.

– Совет для счастливой жизни, Шварц, когда вы с Анжеликой решитесь на детей. Во время беременности – виноват всегда ты.

Мирон фыркает, его улыбка превращается в ледяную ухмылку. Я понимаю, что сказала что-то не то. Может, Мирон вообще не планирует детей. Это нормально. Просто я обожаю своего сына, не представляю теперь жизни без него.

Но не все ведь такие, каждый расставляет приоритеты по-разному. А я всё лезу к мужчине с намеками, что ему пора обзавестись детьми. Глупо, чертовски глупо.

– Это сработает и с Инной. Она не собирается возвращаться в страну?

Я стараюсь исправить ситуацию, провожаю Мирона до двери. Сын лежит на моих руках, пальчиками сжимает мою косичку, пытается обслюнявить, забыв о всех проблемах.

– Уже, довольно давно, - Шварц обувается. – Пока… Она решила возле моря побыть. Свежий воздух и всё такое, - бормочет, намекая, что пора закрыть тему. – Наберешь завтра сама Лену? Проконсультируешь по отчету, она закончит.

– Да, конечно. Я почти всё сделала, там лишь немного осталось. Спасибо, что дал мне отвлечься.

– Ты такая странная, Тая, - усмехается, открывая дверь. – Ты единственная кто благодарит за то, что дал тебе поработать. Но утром всё равно жду ежедневные данные.

– Получишь их в десять ноль одну.

Мирон уходит, а я крепче прижимаю к себе сына. Надеюсь, что скоро черная полоса в моей жизни закончится. И я хотя бы один проведу спокойно и без новых неприятностей.

Но…

Жизнь та ещё стерва, я не получаю желаемого.

Глава 32. Дима

– Покричит и ладно.