Читать книгу 📗 "Крик тишины (ЛП) - Уиллинк Дакота"

— Мне не нужен секс, чтобы быть счастливым.

— Ни на минуту в это не верю, — усмехается она.

Смеюсь и тянусь за мочалкой, висевшей на лейке душа.

— Ладно, хорошо. Признаюсь: я хочу быть внутри тебя больше всего на свете. Как я могу не хотеть этого? Но, честно говоря, мне кажется, секс – это просто формальность для настоящей близости, которая уже есть между нами. Я доволен тем, что просто нахожусь рядом с тобой, несмотря ни на что. Что могу сказать? Наверное, я старомоден.

Выдавив немного геля на губку, взбиваю его в пену и начинаю нежно проводить ею по ее спине и плечам. Одним пальцем провожу линию вдоль позвоночника, скользя по его тонким изгибам.

— Или, может быть, в тебе живет бойскаут.

— Нет. Я всегда был безнадежным романтиком. Моя сестра говорит, что я унаследовал это от отца. Это может прозвучать странно, но я никогда не понимал современные знакомства, основанные на свайпах.

Провожу большим пальцем по ее лопатке, стараясь снять напряжение.

— Ни одна из девушек, с которыми я встречался, не была честна в своих намерениях. У одних была аллергия на обязательства, другие уже заглядывались на следующий профиль, третьи хотели замуж после первого свидания. Никакой середины. Знакомства сейчас – полный бардак.

Джианна согласно кивает.

— Моя подруга Наталия всегда говорит, что рыцарство умерло. Все предпочитают пялиться в экран, а не смотреть человеку в глаза. Думаю, ты – редкое исключение. Могу по пальцам одной руки сосчитать, сколько раз ты мне писал. Ты всегда звонишь или говоришь со мной лично.

— Я бы писал тебе чаще, но ты постоянно переживаешь, что выйдешь за пределы лимита. Знаешь, — добавляю после паузы, — мы могли бы решить эту проблему, если бы я добавил тебя к своему тарифному плану.

Я замечаю, как она напрягается.

— Нет. Когда-нибудь сама подключу себе нормальный тариф… но спасибо.

— Справедливо, — отвечаю, вспоминая ее слова о контроле со стороны мужа. Теперь понимаю, почему для нее важно сохранить независимость. Как бы ни хотелось облегчить ей жизнь, уважаю ее решение.

— Интересно, была ли романтика трудной для наших бабушек и дедушек, — задумчиво говорит она, возвращаясь к теме. Она чуть вытягивает шею, позволяя мне массировать сухожилия под ключицей. — Не хочу идеализировать патриархат, но всё же интересно, не делали ли старомодные ухаживания отношения проще.

— Наша история.

— Что ты имеешь в виду?

— Подумай о шести месяцах, которые мы провели в роли, так называемых, друзей. Разве это не было старомодным ухаживанием?

— Хм… возможно, — она ненадолго замолкает, пока я продолжаю массировать ее шею и плечи. Наконец, она откидывает голову назад, чтобы посмотреть на меня:

— Дерек, можно я кое-что спрошу?

Мои пальцы скользят по приподнятой области около ее плеча. Я останавливаюсь, чтобы взглянуть на нее. Цвет ее кожи в этом месте напоминает тот, что я видел на животе в тот день в «Camilla’s» – ещё один шрам. Подавляю ярость, грозящую вырваться наружу, и сосредотачиваюсь на ее вопросе.

— Ты можешь спросить меня о чем угодно.

— Почему я?

Внимательно изучаю ее лицо, стараясь понять, о чем она думает. Ее глаза влажные, будто она сдерживает слезы. У меня есть для нее тысяча ответов, но не уверен, что они исчерпывающие. Эмоции сжимают горло. Эта женщина владеет моим сердцем во многих смыслах. Рискуя, обнимаю ее мокрые плечи и прижимаю губы ко лбу. Она не отталкивает меня, закрывает глаза и расслабляется рядом.

— Думаю, более важный вопрос – почему не ты? После всего, что ты пережила, никто бы не осудил тебя, если бы ты не захотела снова вступать в отношения. Я преклоняюсь перед твоей силой. Для меня честь, что ты выбрала меня. Я был бы дураком, если бы не хотел быть с такой, как ты. Когда мы впервые встретились, я понял, что в тебе что-то есть. Просто не знал, что именно. А потом ты ушла, и в груди появилась боль. Не знаю, будет ли это иметь смысл, но ощущение было похоже на фантомную боль – как будто я потерял часть себя, которой у меня никогда и не было.

— Понимаю, — тихо отвечает она. — Я тоже думала о тебе. Наша встреча не должна была ни к чему привести, но ты часто был безопасным местом в моей голове, когда… когда всё было плохо.

Ее глаза блестят от слез. Она тянется и притягивает мою голову вниз. Наши дыхания нерешительно смешиваются – жду, когда она сократит расстояние. И когда она это делает, наши губы сливаются в идеальной гармонии. Ее язык танцует с моим в ритме желания и осторожности. Поцелуй сладкий, но невыразимо чувственный.

— Ты прекрасна, — шепчу, проводя языком по ее губам, заставляя раскрыться. Целую ее нежно, страстно и отчаянно. Я хочу стереть прошлое и подарить ей нечто новое, о чем можно мечтать.

Одна ее рука всё еще в моих волосах, другой она хватает мое запястье и направляет ладонь, покрытую мылом, к одной из своих грудей. Я чуть не стону, когда пальцы скользят по затвердевшему соску. Сжимая его, чувствую, как дрожь пробегает по ее телу, и она стонет. Провожу ртом по ее шее, пробую языком выемку у ключицы, покусываю изгиб плеча.

— Дерек… — выдыхает она. Звук моего имени на ее губах – как прикосновение, которое заканчивается агонией. Когда она пытается повернуться ко мне лицом, я останавливаю ее, прижимая спину к краю ванны.

— Нет. Просто оставайся здесь. Расслабься.

Хочу еще немного исследовать ее, насладиться этой сладкой близостью. Второй рукой обхватываю обе груди и заглушаю ее взволнованный стон поцелуем, перекатывая узкие пики между пальцами. Ее спина выгибается, ища большего контакта. Я подчиняюсь и провожу рукой вниз по ее талии, под воду, пока не достигаю складок, которых так жажду. Мне не терпится попробовать ее – исследовать языком каждый уголок, каждую интимную часть ее тела, но сейчас у меня другой план.

Нежно провожу подушечкой пальца по ее клитору. Она выгибается, из горла вырывается сдавленный вздох:

— О, Боже!

Раздвинув ее складки, медленно погружаю один палец внутрь и из горла непроизвольно вырывается резкое шипение. Она такая чертовски узкая. Ввожу еще один палец, поглаживая ее внутренние стенки, пока большим пальцем медленно, неторопливо описываю круги по пульсирующему пучку нервов. Ее мягкие, мурлыкающие вздохи разносятся по наполненной паром ванной, пока она медленно приближается к самому нежному оргазму, который я когда-либо видел. Проходит всего несколько минут, прежде чем она начинает сжиматься вокруг моих пальцев.

— Вот так. Расслабься, — шепчу ей на ухо. — Хочу, чтобы ты почувствовала всё, что я должен был заставить тебя почувствовать.

Ее голова мотается из стороны в сторону, когда она подается навстречу моей руке. Я двигаюсь быстрее, глубже и сильнее, подталкивая ее к освобождению, которого она так отчаянно хочет. Другой рукой тянусь и щипаю один из ее напряженных сосков. Ее тихие стоны сменяются бездыханными мольбами, когда я довожу ее до предела. Чувствую, как напрягается ее тело, слышу резкий вдох. Она кончает, выкрикивая мое имя, и это самое великолепное, черт возьми, событие, которое со мной происходило.

Мой член напрягается в штанах, и кажется, я могу кончить на месте. Мне хочется вытащить ее из ванны и трахнуть до бесчувствия прямо здесь, на полу. Потребность настолько всепоглощающая, что я едва могу мыслить здраво. Эта женщина выворачивает меня наизнанку.

Но я не могу поддаться ни единому импульсу, который может всё испортить. Я достаточно расслабил ее тело и разум – она не может мыслить ясно. Не хочу, чтобы она пожалела об этом утром. Именно это беспокойство заставляет вытащить пальцы из ее теплого тела. Позволяю своим рукам задержаться на ее пышной, великолепной груди еще на секунду, прежде чем подавить безумное желание и всё же сделать так, как пообещал.

Нехотя разрываю поцелуй и беру ее лицо в ладони. Видеть выражение чистого удовлетворения на ее лице для меня более чем достаточно на сегодня. Просто быть рядом с ней уже достаточно.

— Пойдем, Искорка. Уже поздно. Давай уложим тебя в постель.