Читать книгу 📗 "Сделка с врагом. Ответ на измену (СИ) - Беж Рина"

Масло масленое с маслом. Вот так и тут. Искренности — ноль. Подхалимажа, лести, раболепства и заискивания — веником не отмахаться.

Шампанского столько, что легко можно наполнить бассейн размером с теннисный корт. Чего стоит один фонтан из этого напитка посреди зала. О деликатесах, грозящих проломить столы, и говорить нечего.

Икра красная, икра черная, икра белая. Шашлык из говядины, свинины, баранины, овощей и форели. Фуа-гра. Грибы Мацутако. Белые трюфели. Голубой тунец, устрицы, сыр из молока лося.

ЧЕГО?

— Хочешь попробовать? — подмигивает Руслан.

— Вот как-то не очень, — шепчу, скривив нос, — я б лучше картошечки со сметанкой и зеленым лучком навернула. А сверху селедочки малосольной.

— Скажу Марине, она дома организует, — смеется Арбатов. — Тут вряд ли такая экзотика найдется.

Ну да. Верно. Какая картошечка? Какая селедочка?

О таких простых вещах блистательное общество вообще не вспоминает.

Небожители озабочены совершенно иными вещами. Мужчины укрепляют и без того налаженные связи, сводят новые нужные знакомства и прощупывают возможности будущих выгодных партнерств. Женщины обсуждают отдых на Гавайях или Фиджи, последнюю коллекцию Гуччи, шопинг в Сингапуре и на чьем самолете они туда полетят на этой недели, острую потребность в специализированном холодильнике для шуб и втором паспорте, Кипрском, но лучше Австрийском, а также прочие полезные в быту мелочи.

Поскольку-постольку участвуя в разговорах, безмерно радуюсь самому важному моменту — Арбатов постоянно рядом. Он обходителен и внимателен. Чуток и отзывчив. Сплошная галантность и забота.

А его жест, когда я замечаю среди присутствующих Измайлова и вздрагиваю, поражает до глубины души.

— Ничего не бойся. Я рядом, — произносит тихо.

Приобнимает за плечи и прижимается губами к моему виску.

Кажется, ничего сверхъестественного. Обычные слова. Кто-то слышит их ежедневно. Обычный жест. Окружающие видят нечто похожее постоянно.

Но не для меня.

Сердце на разрыв. Огонь по венам. В душе весна. В животе бабочки порхают.

Такую защиту, тепло и успокоение я испытывала только в глубоком детстве, когда были живы родители. И я знала, чувствовала, что я — их сокровище, за которое они порвут, но защитят.

Боже, как же остро мне, оказывается, не хватало именно этого: «Я рядом».

— Привет, ребята. Рус, Арина, прекрасно выглядишь, — Самков выныривает из-за спины под руку с Инной, той самой, с которой был на посиделках в доме Арбатова в прошлую субботу.

Мой адвокат жмет руку другу, подмигивает мне, и еще раз (как понимаю, на всякий случай) представляет свою даму.

Полчаса шуток от Михаила по поводу присутствующих сменяются несколькими безобидными подколками в сторону Сатаны. Искрометные ответы от последнего, чтобы отбрить Самкова, звучат не менее остро.

Вечер кажется вполне милым, даже когда мужчины, сменив усмешки на серьезные мины, увлекаются обсуждением какого-то срочного вопроса:

— А как вы познакомились? — интересуется Инна, потягивая просекко.

Усмехаюсь. Хороший вопрос.

— Неофициально — давно. Два года назад, когда он заступился за мою честь перед одним не совсем трезвым мажором, — отвечаю, не задумываясь.

Руслан, в этот момент разговаривающий с Михаилом, поворачивается и, прищурившись, смотрит прямо на меня.

Судя по удивлению, мелькающему во взгляде, понимаю, что он не подозревал: я видела его на балконе, когда отпрыск Мироновых полез меня лапать, а я двинула козлу между ног. Как и видела, что позже он поймал это богатенькое недоразумение и хорошенько приложил головой об стену, убеждая, что девочек обижать нельзя.

Да, он один в один повторил тогда мою фразу, чем покорил, сам того не подозревая.

— А официально — недавно, — продолжаю, потянувшись к столику и взяв свой бокал.

— На званом ужине... случайно столкнулись.

Мне очень хочется увидеть реакцию Руслана на мою версию событий, но сдерживаю любопытство и не подаю вида. Смочив губы шипучим напитком, интересуюсь у Инны в ответ.

— А вы с Михаилом?

Есть один нехитрый, но весьма действенный способ, как переключить нежеланное внимание с себя в сторону. Нужно лишь попросить собеседника рассказать что-то про себя любимого. Желательно, приятное и эмоционально ярко окрашенное.

Например, про первую встречу с «любимым» или завязку отношений.

Клянусь, такая тема для неодиноких женщин — самый беспроигрышный вариант.

Кто? - как? — когда? — а ты? - а он? - да ладно? — и что дальше? - и всё обязательно подается в подробностях, с легким оттенком ностальгии о пережитых эмоциях.

Мы находимся на вечере три с лишним часа. И всё это время Арбатов постоянно с кем-то общается, но ни разу не опускает меня от себя ни на шаг. Обнимает за талию, держит за руку, поглаживает локоть. Несколько раз интересуется: «Всё ли хорошо?», «Что я хочу попробовать?» «Желаю ли пройтись по залу, подышать свежим воздухом, освежиться?»

Насыщаюсь его вниманием и заботой, как губка. И к концу нашего пребывания на празднике чувствую себя будто в сказке. Всё слишком хорошо, чтобы быть реальностью.

— Устала? Поедем домой? — тихонько спрашивает Руслан, щекоча теплым дыханием ухо, в половине одиннадцатого.

— Если ты не против, то — да, — отвечаю также негромко.

Не знаю, как Руслан, но я в такие минуты, когда передо мной сияют его колдовские глаза, ничего кругом не замечаю.

— Идем. Попрощаемся, — легонько тянет за собой, поглаживая пальцы обхватывающие его локоть.

На выходе из ресторана, явный закон подлости, пересекаемся с Измайловым.

Мужчины стопорятся, сверлят друг друга взглядами, молчат. Не знаю, как Владислав, Руслан напрягается. Он будто только и ждет отмашки, любой глупости от муд...жика напротив, чтобы свернуть тому голову.

Компаньон моего пока еще мужа это четко осознает и, похоже, решает не рисковать. Отходит на пару шагов в сторону и делает вид, словно собирается прикурить.

Какое же счастье я испытываю, когда мы всё-таки уезжаем прочь, а глаза, прожигающие мне спину, остаются где-то далеко позади.

Понятное дело, мерзкие люди по жизни всем попадаются — никуда не деться. Но в некоторых индивидах эта грязь просто зашкаливает.

Следующий день не радует.

С раннего утра мне неожиданно становится худо. Крутит желудок, а потом еще и рвет.

— Это всё твой голубой тунец виноват, — шучу, чтобы не стонать в трубку, когда в начале одиннадцатого Руслан звонит уточнить, почему я не выхожу из дома.

Оказывается, у машины меня дожидается Сергей, а я куда-то запропастилась.

Ну да, нашла силы отзвониться начальнице и предупредить об отгуле за свой счет.

Дальше всё — выдохлась, уснула и про Савина, засранка, забыла.

— Ты пробовала его всего чуть-чуть, — задумчиво произносит Арбатов, но по голосу слышу, как он хмурится. Явно прикрывая динамик, что-то тихо выговаривает Эльзе, а потом, громче, обращается ко мне. — Так, я вызываю врача, и после встречи тоже еду домой.

— Не надо приезжать. И врачу отбой. Руслан, простое отравление, я себя уже углем полечила, — отбрыкиваюсь, сворачиваясь в закорючку, и прижимаю подушку к животу. — Посплю пару часиков и полегчает.

Да кто бы меня слушал?!

Как итог, через сорок минут приезжает доктор, через полтора часа хозяин дома. И начинаются танцы с бубнами.

Ладно, вру Доктор осматривает, опрашивает, делает укол, дает порошок и выписывает микстуры. До кучи предлагает госпитализацию, ну, на всякий... однако я отказываюсь.

Руслан топчется рядом и, прищурившись, проводит собственный ренген взглядом.

Выдыхаю, когда меня оставляют одну. Засыпаю моментально. И так до самого вечера. Просыпаюсь бодрячком около восьми. Тогда и узнаю, что детей дома нет.

Их Арбатов отвез к бабушке, чтобы те не шумели и не мешали мне болеть.

Жесты.

Честно, впадаю в шок. Это их дом, а я тут как бы... подселенка. Но разве с Сатаной кто-то спорит?

Не-е-ет. Дураков нет.