Читать книгу 📗 "Сделка с врагом. Ответ на измену (СИ) - Беж Рина"

А непонятно откуда взявшийся медик, его я определяю по униформе и чемоданчику, подхватывает меня под локоток и уверенно тащит в соседнее помещение, где, с помощью нехитрых манипуляций определяет целостность костей и накладывает холодный компресс.

Ушиб кисти не так страшен, как перелом, но не менее болезненный. Руки распухают на глазах. Любое движение вызывает ноющую боль. А необходимость ставить укол.

— желание поскорее сбежать прочь.

— А, может, не надо? Бинтов вполне будет достаточно.

На мою попытку свинтить «не уколотой» мужчина в спецодежде лукаво усмехается.

— Надо, голубушка, надо. Это обезболивающее. Вам сразу станет легче.

— Ну раз надо.

Смиряюсь и поддаюсь.

Однако, все это меркнет, когда по телу пробегаю разряды тока. Я нутром ощущаю приближение Арбатова. Мне кажется, я слышу его шаги, хотя это маловероятно.

В соседнем помещении до сих пор стоит шум и громче всех вопит Измайлов, обещая непременно добраться до Зотова и отправить его в могилу.

А потом появляется Руслан. Не один. В окружении мужчин со звериными глазами.

И шум уходит на десятый план.

От его мощной энергетики кружится голова. И я, секунду назад собиравшаяся вставать, снова опускаюсь на стул и прикрываю правой забинтованной рукой лицо.

Все. Финиш

Сейчас начнется полный звездец.

— Вам плохо? — голос медика выводит из оцепенения и привлекает внимание Сатаны.

— Нет-нет, нормально, — сиплю, встречаясь глазами с темными провалами.

А там ураган бушует, особенно в тот, момент, когда немигающий взгляд оценивает мое состояние и забинтованные конечности.

— Руслан, — всё, на что меня хватает.

А тот будто и не дышит.

Становится страшно. Причем, не за себя и не за Павлова, вот уж кого ни разу не жалко. А за Сергея, на которого падает очень грозный взор, и за Романа, залетевшего в помещение с новостями и виноватой рожей.

— Арина. Теперь эти уроды точно сядут, доказательств больше, чем достаточно. Ты — молодец:

— Они точно сядут Надолго. А вот тебя я снова в кому отправлю, — тихо, без эмоций произносит Сатана, глядя в глаза моего бывшего мужа.

И честно, у меня волосы на голове шевелятся. Особенно вот от такого арктического его спокойствия.

Зотов кивает, не рискуя спорить. А Арбатов уже подходит к медику и внимательно выслушивает рекомендации по уходу.

— Тугая повязка, не напрягать, косыночный бандаж, на осмотр к врачу через две недели.

— Мы всё сделаем. Прослежу.

Сглатываю.

Шика-а-арно звучит. Чего уж.

Протестовать даже не пытаюсь... ради собственной безопасности.

63.

В машине едем в полной тишине. Так же молча входим в дом.

Вокруг витает напряжение, про которое обычно говорят — можно резать ножом.

— Чего дрожишь? — спокойно спрашивает Арбатов, пропуская меня первой в кабинет, и, не дожидаясь ответа, вдруг огорошивает. — Неужели я такой страшный?

Ох Ау... прекрасно!

Бросает в пот... образно выражаясь.

Он что, сомневается?

Зря. Потому что очень часто производит такое неизгладимое впечатление, что памперс из лишнего предмета в обиходе превращается в вещь просто незаменимую.

Вот как сегодня в фонде час назад. Видел бы себя со стороны .. вопросов, однозначно, стало б меньше. А то: куда все подевались? Куда все подевались?

Прячутся, чё?!

— Не очень, — признаюсь, бравируя.

— А вот и проверим, — усмехается и, не разрывая зрительного контакта, начинает медленно приближаться.

Не будь дурой, тихонечко пячусь.

Жаль, кабинет не резиновый, да и кружить долго не выходит. К тому же выпускать меня никто не собирается. «Догонялки» заканчиваются у стола, в который упираюсь попой. Руслан придвигается вплотную, нависает.

В горле моментально пересыхает. Смятение ползет по коже, охватывая тело. Руки от волнения начинает тянуть.

— Руслан.

— Арина.

Хрипло.

Пипец котёночку!

Его дыхание обжигает мои губы. Потряхивает. Мы слишком близко подходим к чему-то необъяснимо медово-притягательному и остро-жаркому одновременно.

Отвлекает стук в дверь. И следом та распахивается.

— Рус, ну, наконец-то, ты пришел.

На пороге вырисовывается уже знакомая блондинка.

Очуметь.

Вот же мымра крашеная!

Сжимаю челюсти до скрежета и ощущаю, как по венам несется огненная лава.

Неприятие ситуации и отвращение захлестывают. В ушах нарастает гул. Забывая про боль, упираюсь ладонями в грудь Руслана.

Хочу оттолкнуть.

— Ася, млин, снова без приглашения? — рыкает Сатана сквозь зубы, мельком взглянув на девицу. — Когда-нибудь ты точно нарвешься на то, что совершено не хочешь увидеть.

— ОЙ, я... что? Не вовремя? В другой раз тогда зайду, окей?

Пятится.

— Нет, не окей, — осаживает Рус. — Но раз пришла, знакомьтесь, девочки. Кстати давно пора. Это Ася — моя родственница по бывшей жене. Так?

— Угу, Тетя Макса и его крестная мама, — несмело поддакивает блондиночка.

И совсем даже не мымра крашеная, как вначале показалась.

— А это — Арина, моя.

— Знакомая, — влезаю в разговор, не позволяя Руслану договорить, и тут же получаю гневный взгляд.

— Моя пока невеста, --уточняет с вызовом.

Хмыкаю.

— И чего сразу не жена?

— Сам удивляюсь, на хрен тяну?

Открываю рот. На языке жжется громкое: «ЧТО?»

Арбатов, прищурившись и выпятив челюсть, только этого и дожидается. Мол, давай девочка, рискни.

Заминка выходит очень напряженной.

— У, ничего себе! — присвистывает Ася, напоминая, что мы вообще-то имеем зрителей. — Какие здесь жаркие страсти кипят. Хоть пожарных вызывай. А у нас в Германии скука смертная.

— Арина, значит ты с папой всё же подружилась? — перебивает ее довольная как слон Зося. Мелкая Арбатова выныривает из-за спины блондинки и, сияя ямочками на щечках, умильно прижимает ладошки к груди. — Теперь ты будешь жить с нами?

— Нет.

- Да.

Произносим с Русланом одновременно и скрещиваем взгляды.

— Ну, мы, пожалуй, пойдем... — хихикает Ася, перехватывает Дюймовочку за руку и утягивает за собой. — Скажу Марине, чтобы принесла вам ужин сюда. Но прежде дважды постучалась, — хохмит язва.

Дверь за девчонками закрывается. А меня накрывает. Не могу злиться на такую непосредственность. Утыкаюсь носом в грудь Арбатова и тихонько ржу.

И даже если это через смех из меня выходит истерика, накопленная за день, пусть выходит Главное, дышать реально становится легче.

— Осипова, ты пи.дец какая непредсказуемая, — бубнит мне в макушку Рус. —Бежишь, когда я уверен, что упрешься рогом, и смеешься, когда жду, что расцарапаешь лицо.

— Это плохо? — уточняю, почти успокоившись.

Отклоняюсь назад и заглядываю в графитовую бесконечность.

— Это, Ариша, охренеть, как по грани. Меня от твоих выкрутасов на части рвет и одновременно хочется тебя и зацеловать, и выдрать, и вые…

— Тш-ш, — забывая про перебинтованные руки, накрываю пошлый рот ладонью.

А он берет и самый кончик среднего пальца прикусывает. Затем подхватывает за талию своими огромными ручищами и на столешницу усаживает. Придвигает вплотную, растолкав мои ноги, запускает руку в волосы и фиксирует затылок.

— Скажи мне «да», Аришка... шепчет, обжигая мои губы горячим дыханием. —Давай, милая, сама сейчас скажи мне «да»

Сердце в галоп пускается, норовя пробить ребра. Как же остро. Дико. Откровенно.

И мир разделяется на «до» и «после». Жизнь разделяется на прошлое и будущее.

— Да.

Первый же поцелуй становится роковым. Выдержка машет ручкой. От возбуждения темнеет в глазах. Тяга друг к другу зашкаливает. Внутри просыпает голод. По венам ревет кровь.

Сопротивляться не могу и не хочу. Лишь руки берегу. От пары попыток упереться Руслану в плечи, чувствую нарастающую боль, потому вынужденно поднимаю их вверх, словно сдаюсь.