Читать книгу 📗 "Твоя нелюбимая жена (СИ) - Бонд Юлия"
***
– Вот сюда ложитесь, – приветливая медсестра помогает мне устроиться на кушетке.
Коснувшись головой прохладного материала кушетки, я поднимаю край футболки, оголяю живот. Врач-узист, мужчина в почётном возрасте, добродушно улыбается. Мажет мне живот специальным гелем, чтоб вскоре начать обследование.
Неожиданно в кабинете УЗИ открывается дверь. Я даже толком сообразить не успеваю, что происходит.
– Мужчина, выйдете немедленно! – строго отчитывает медсестра только что ворвавшегося в кабинет мужчину.
А я смотрю на незваного посетителя и хмурюсь. Блин, Ольховский! Ты серьёзно?
– Не выйду, я специально пришёл посмотреть на ребёнка, – отрезает Богдан, игнорируя свирепый взгляд медсестры.
– А вы кто такой? Что значит, посмотреть на своего ребёнка? Здесь не зоопарк, – медсестра грудью готова лезть на амбразуру, зря, конечно же.
– Это будущий отец моего ребёнка. Не выгоняйте его, – в итоге мне приходится вмешаться, а Богдан уже миновал разделяющее нас с ним расстояние и теперь мостится на соседнем с кушеткой стуле. – Продолжайте, доктор, пожалуйста.
Видимо, монохромная картинка на мониторе пробирает Ольховского до глубины души. Он, как зачарованный, сидит на стуле и глаз не сводит с монитора, а там уже видны ножки и ручки, которые показывает врач-узист.
– А когда нам скажут пол ребёнка? – с нетерпением интересуется Богдан.
– В двадцать недель, на втором скрининге, – поясняет врач, а Ольховский хочет спросить что-то ещё – видно по его взгляду, но сдерживается.
Услышав от врача, что с ребёнком всё хорошо, он развивается согласно срокам и без отклонений, я облегчённо выдыхаю, да и будущий отец тоже. Странно вот так – находиться рядом друг с другом. Я не звала Богдана в больницу, но этого и не нужно, как оказалось. Догадываюсь, откуда растут ноги. Без тёти Любы не обошлось. Не скажу, что Ольховский сильно раздражает своим присутствием, но и радости от нашей встречи я не испытываю.
Обследование завершается, я вытираю сухой салфеткой остатки геля на животе и спешу отдёрнуть край блузки. Без одежды мой округлившийся живот уже немного заметен, его не спутаешь ни с чем другим, а вот в блузке – нет. На моей работе, кроме самых приближённых, до сих пор не знают о беременности.
Перед тем как захлопнуть дверь с той стороны, благодарю медиков за проделанную работу. А Богдан, как галантный кавалер, открывает передо мной дверь в кабинете и пропускает вперёд.
– Ух ты, я и подумать не мог, что он там такой маленький, – на эмоциях выдаёт Богдан, когда мы оказываемся в больничном коридоре.
– Она, – поправляю, а Ольховский ведёт бровью, мол, ничего не понял: – Я чувствую, что это дочка.
Да, знаю, звучит не убеждающее, но моё материнское сердце на одной волне с крохой. Я не должна ошибаться. Мне даже снилась моя малышка. Да что там снилась, я её сегодня, как увидела на мониторе, так и поняла: внутри меня растёт моя маленькая принцесса.
Скосив взгляд на мой живот, Ольховский смотрит как-то подозрительно. И когда я уже жду от него непонятно чего, он шокирует своей весьма неожиданной просьбой.
– А он… то есть она, – кивает на живот, – уже шевелится?
– Нет ещё.
– Можно потрогать, Уль? Ну в смысле, можно прикоснуться к животу?
Ощутив лёгкий шок, я всё же даю согласие потрогать мой живот. И когда большая ладонь Ольховского несмело опускается на живот, прислушиваюсь к внутренним ощущениям. Нет, ничего не чувствую.
Я думала, он только разок прикоснётся и сразу отдёрнет свою руку, но нет. Вместо этого Богдан гладит живот, водя ладонью вверх-вниз.
– Думаю, достаточно, – тактично намекаю, что мне уже становится неловко.
Покинув коридор, мы идём к лестнице, соблюдая молчание. А оказавшись на улице, я жадно глотаю свежий воздух, приходя в себя после больничного запаха. Кто бы что ни говорил, но все больницы одинаково дурно пахнут. Эта смесь лекарств с какой-то хлоркой, которой моют полы и дезинфицируют всё вокруг, просто в лёгкие въедается.
– Ты обедала сегодня? – интересуется Богдан, повергая меня в шок в очередной раз. Как-то много для одного дня, но, похоже, Ольховский полон сюрпризов, как волшебный сундук у фокусника.
– Нет ещё.
– Тогда позволь пригласить тебя в кафе.
Дурацкая улыбка расползается на лице Ольховского, а я смотрю на него и не могу понять, что он от меня хочет. Откуда это всё берётся. Припёрся на УЗИ, когда его не звали, живот попросил потрогать, а теперь в кафе приглашает. Неужели дядя снова надавил? Да нет же, Игорь Иванович бы не посмел, ведь обещал, что не станет настаивать на нашем браке.
– Уль, ты ничего такого не подумай. Я просто хочу пообедать вместе, – поясняет Богдан, сообразив, что я совсем не в восторге от его внезапного внимания.
– Зачем тебе всё это нужно, Богдан? – не конкретизирую, ведь Ольховский не дурак и точно понимает, о чём я сейчас.
– Да не за чем. Просто ты беременная и, как оказалось, ещё не обедала. Я хочу составить тебе компанию. Уль, не ищи подвоха там, где его нет. Просто позволь немного позаботиться о тебе, ты же мать моего будущего ребёнка.
Глава 7
Богдан
Устроившись за столиком в кафе, Ульяна долго рассматривает меню, не зная, что заказать. А мне на мобильный наяривает Мила. Устав сбрасывать её вызов, я просто перевожу телефон на бесшумный режим.
– Ты уже определилась? – интересуюсь я, когда Ульяна наконец-то заканчивает листать странички меню.
– Да. Пожалуй, остановлюсь на тёплом салате.
– И всё?
– Мне этого хватит, да и не голодная я.
– В смысле “хватит”? Уль, ты же беременная, тебе есть надо за двоих. А ты судя по тому, что я сейчас вижу, вообще ничего не ешь. Так не пойдёт.
На мою весьма строгую фразу племянница Скорикова улыбается. Ну вот не получается у меня злиться на эту девушку, как ни старайся. Хотя надо бы хорошенько отчитать её, чтоб за разум взялась. Внутри же неё ребёнок растёт, надо быть ответственной: следить за своим питанием, есть полноценную и сбалансированную пищу. Обычно беременные стремительно набирают вес, а эта девушка даже в лице не округлилась.
Сложив руки под подбородком, смотрю на Ульяна исподлобья. Ну вот как можно с ней серьёзно разговаривать, когда она мои слова ни во что не ставит. Продолжает невинно улыбаться. Хоть бы сказала мне что-то в противовес, так нет же – молчит!
– Может, хотя бы ещё десерт закажешь? – не оставляю идею накормить Улю. Вот просто интересно: она так всегда ест как птичка или только сегодня в присутствие меня стесняется? Но спросить об этом прямо – это вряд ли. Я собственно никто племяннице Скориковой.
– Чай с круассаном тогда закажу.
Вздыхаю с облегчением. Ну хоть что-то…
Пока готовится наш заказ, решаю поговорить с Ульяной на нейтральные темы. Спрашиваю её о работе, знаю, она любит своих детишек, поэтому на ближайшие десять минут у нас будет о чём поговорить.
– А у тебя как дела? – интересуется Уля, закончив болтать о своём детском саду. – Уже определились с датой свадьбы со своей девушкой?
Эм-м… Вопрос неожиданный, даже в ступор меня вгоняет на какие-то секунды. Серьёзно мы сейчас будем обсуждать мои отношения с другой девушкой? Уля реально не от мира сего, потому что Мила в жизни бы так спокойно себя не вела, будь от меня беременной и зная, что я собираюсь жениться на другой.
– Нет, со свадьбой не определись, – коротко отвечаю, надеясь, что Уля не станет развивать тему моей женитьбы.
– Почему?
– Тебя это серьёзно волнует?
В ответ Ульяна пожимает плечами, по её нечитаемому взгляду ничего не разобрать, и это ещё сильнее злит. Ну вот как у неё получается так мастерски держать маску холодной королевы? Хм… Возможно, она просто ко мне ничего не чувствует, тогда зачем встречалась со мной несколько месяцев назад, раз я ей совсем не нравился?
Ситуацию спасает официант только что подошедший к нашему столику. Пока он расставляет заказанные блюда на столе, мы с Улей храним молчание, хотя разговор ещё не окончен. Мне не терпится спросить о том мужике, которого я видел в её “сторис” в инстаграм. Кажется, это тот самый человек, который навещал её в больнице, когда лежала на сохранении беременности.
