Читать книгу 📗 "История всемирной литературы Т.5 - Бердников Георгий Петрович"
Большое место в произведении занимает описание эмоциональных состояний женщины — волнение в связи с болезнью мужа, тревога за отца, попавшего в опалу, беспокойство о сыне. Как запись непосредственных впечатлений очевидца событий, сочинение Хон по форме близко дневниковой литературе.
XVIII столетие было временем бурного развития литературы. Все изменения, которые происходили в ней, отражают общекультурную эволюцию, высшим проявлением которой было формирование и расцвет «Сирхак». Познавательный интерес к миру и людям его населяющим раздвинул границы внешнего мира и помог осознать место собственной культуры в дальневосточном регионе. Познавая внешний мир, человек одновременно открывал и самого себя. Огромный внешний мир оказался непредсказуемым, пребывание в нем требовало огромного внутреннего напряжения. Этот заряд эмоций требовал выхода и находил его в точном изображении в слове пережитых тревог, волнений, страданий и радостей. Особое внимание литературы в эту пору привлекают чувства человека.
В это время обнаруживается стремление осознать свою культуру не только «пространственно>>, но и во времени: обратившись к собственной истории и опыту других стран, трезво оценить положение своего государства, его экономику, социальную структуру и т. д. с тем, чтобы определить пути развития на будущее, выбрав, по возможности, лучший путь. Разумеется, эти проблемы должны были решать достойные люди. Не случайно в центре внимания сирхакистской мысли и, соответственно, литературы XVIII в. находится проблема ценности личности. Обращение к личности вне сословной ее принадлежности ввело в литературу нового героя, он активно входил в литературу и общественную жизнь, выступая не только героем, но и автором поэтических произведений на родном языке, их исполнителем и собирателем.
Все эти тенденции привели к появлению новых видов и жанров корейской литературы на родном языке и к перестановке акцентов в пределах словесности на ханмуне. Гораздо большую роль, чем когда-либо ранее, в корейской литературе начинает играть лично увиденное и пережитое. В поэзии на первый план выходят такие жанры, в которых личное наблюдение становится непременным условием. Одной из особенностей эпохи становится усилившееся взаимовлияние жанров, опирающихся на более или менее общие эстетические установки, что влечет образование новых видов и форм литературы на корейском языке. Развивается проза на родном языке. В XVIII в. были заложены все возможности для стремительного развития литературы на родном языке, которые и реализовались в XIX столетии.
*Глава четвертая*
ВЬЕТНАМСКАЯ ЛИТЕРАТУРА
ОБЩЕСТВЕННАЯ СИТУАЦИЯ И ОСОБЕННОСТИ ЛИТЕРАТУРНОГО ПРОЦЕССА
В XVIII в. продолжался процесс формирования территории Вьетнама. Она расширялась за счет освоения земель на юге, в долине Меконга, где вьетнамские феодалы успешно соперничали с вассалами сиамского короля. Отсутствие тесных экономических связей между вновь осваиваемыми и исконными землями еще во второй половине XVI в. привело к постепенному формированию двух обособленных княжеств: северного («Внешний удел») и южного («Внутренний удел»). Хотя государь, «сын Неба», утратил реальную власть, правители княжеств не решались свергнуть старую династию Ле, которая оставалась символом утраченного единства страны.
В жизни страны происходили значительные перемены. Росли торгово-ремесленные центры — города, а также ремесленные поселения, специализировавшиеся на выделке тканей, гончарных изделий и даже на печатании книг, изготовлении лубочных картин. Князья Чини на севере и Нгуены на юге создавали монетные дворы, судоверфи, оружейные мастерские. Добывались полезные ископаемые, велась оживленная торговля. Однако феодалы, официально провозглашавшие политику «подавления торговцев», душили хозяйственную инициативу ремесленников и купцов, чиня произвол и взимая всяческие поборы.
Общий рост культуры, правда, повлек за собой некое «наведение лоска» на государственный фасад — отказ от некоторых наиболее одиозных форм узаконенного феодалами насилия: например, в 1721 г. было отменено как мера наказания членовредительство; теперь преступников заставляли чистить клетки, в которых содержались боевые слоны.
В тот период класс феодалов во Вьетнаме не был однородным. Конечно, в XVIII в. существовали и помещики, но чаще всего феодал во Вьетнаме, как и в Китае, был одновременно государственным чиновником, получавшим свою долю в зависимости от места, которое он занимал в огромном бюрократическом аппарате. Путь к государственной должности, а стало быть, и к официальному положению в обществе, лежал через отбор, осуществлявшийся посредством системы государственных экзаменов, заимствованной из Китая. При этом из-за коррупции, даже открытой торговли должностями немало ученых-конфуцианцев, кандидатов на должности, главным образом из числа бедных и разорившихся представителей ученого сословия, оказывались вне государственной службы. Они становились учителями, врачевателями — это был своеобразный слой феодальной интеллигенции.
К ней относился и весьма характерный для XVIII в. особый тип небогатого, не связанного со службой ученого-книжника. Некоторые из бедных ученых участвовали в крестьянских восстаниях, нередко возглавляли их. В этой среде находили естественную почву оппозиционные идеи. Росло недовольство существовавшими порядками и в среде крестьянства, поскольку все более усиливались позиции нового эксплуататора — помещика-землевладельца, который захватывал также и административную власть в деревне.
Крестьянство, доведенное до отчаяния, бралось за оружие — XVIII столетие было во Вьетнаме веком восстаний. «На востоке и на юге, — писал историограф, — народ поднимался где тысячами и сотнями, а где более чем десятками тысяч; люди шли с вилами и дубинами, нападали на деревни и селения, грабили поместья, крепости; двор же не мог им воспрепятствовать». В последней трети века невиданная дотоле по размаху крестьянская война тэйшонов (1771—1802) смела враждовавшие между собой княжеские дома, но крестьянские вожди сами основали новую династию. Тэйшоны дали отпор попытке маньчжурских феодалов превратить Вьетнам в китайскую провинцию, сокрушили многотысячную армию короля Таиланда. Вьетнам стал единым. Впервые в истории Вьетнама для борьбы с крестьянским движением феодалы обратились за помощью к европейской державе — Франции, а в ставке владетельного князя Нгуен Аня, будущего императора За Лонга, в роли его ближайшего советника появился миссионер — епископ адранский Ж. Пиньо де Беен, инициатор первого неравноправного договора Вьетнама с Францией. У Нгуен Аня на службе состояло немало европейцев.
XVIII век, который потряс своими грозными восстаниями прочность феодальных порядков во Вьетнаме, дал жизнь новым социальным течениям.
Передовые мыслители XVIII — начала XIX столетия, в подавляющем большинстве своем ученые-конфуцианцы, выступали с критикой существовавших порядков с позиций конфуцианского идеала. Одним из излюбленных объектов критики была феодальная бюрократия. «Есть такие, кто, став чиновником, хватает взятки, закрывая на все глаза, сея бесчестность», — писал ученый Фам Динь Хо (1768—1839).
Появлялись различные проекты реформ, в том числе «очищения» экзаменационной системы, посредством которой формировался чиновничий аппарат. Ученый Фан Хюи Тю (1782—1840) предлагал провести передел земли, чтобы «каждая пядь земли была распахана, чтобы каждый простолюдин имел поле, чтобы избавить бедноту от голода и нищеты». Ле Куй Дон (1726—1783) и Фам Динь Хо ратовали за развитие ремесел и торговли. Критиковались установления, нравы и обычаи общества, в частности осуждался брак, заключаемый из корыстных побуждений.
В связи с развитием и углублением научных знаний начинается наступление, пока осторожное, на бессмысленное эпигонство и схоластику. Вырабатывается рационалистический взгляд на книги конфуцианского канона как на произведения определенной эпохи, а не как на священные тексты, дающие ответ на вопросы любого времени. Это было характерно и для передовых мыслителей Китая XVII—XVIII вв. Важнейшая мысль, которую выдвигали вьетнамские философы конца XVIII — начала XIX в., — утверждение и обоснование необходимости научного познания и научных исканий. Прямых посягательств на классический канон еще не было, но конфуцианская догматика по существу отвергалась. Фан Хюи Тю писал в начале XIX в.: «Ученый, читая книги, помимо конфуцианских классических книг и династийных историй, должен опрашивать широко, разыскивать вокруг, искать вдали, черпать вблизи, изучать, чтобы прийти к истине, только тогда он будет достоин славы человека широких познаний».
