Читать книгу 📗 "Houseki no kuni: Философский камень в стране самоцветов (СИ) - Петров Виталий Владимирович "Эльхар""

В какой-то момент, осознав, что свет почти окончательно исчез, я понял, что тьма вокруг меня была не просто проявлением ночи. Это был мрак глубин, бездонный и всепоглощающий. Это было место, откуда нет возврата. Моё тело стало тяжёлым, и я почувствовал, как будто сама вода сдавливала меня, не давая двигаться. Но я не мог позволить себе просто сдаться. Когда мои глаза вновь открылись, я уже не видел света. Вода вокруг была чёрной, как смола, и я не мог различить ни верх, ни низ. Но что-то заставило меня остановиться. В один момент я почувствовал, что больше не двигаюсь. Нечто твёрдое попало под мою свободную руку. Илистая почва подо мной казалась нереальной, но, получив шанс, я впился в неё с отчаянием. Я нашарил небольшой камень и вцепился в него, словно от этого зависела моя жизнь.

Существо, тянувшее меня, почувствовало сопротивление и замедлилось. Я напряг все свои силы, удерживая камень. Неизвестный тянул меня с ещё большей силой, но я не отпускал свою опору. Вода вокруг затихла, и наступила мёртвая тишина. Наконец, рука, что держала меня, ослабила хватку, и я почувствовал, как давление на мою руку исчезает. Тьма вокруг стала ещё глубже, но уже не было того удушающего ощущения. Я услышал тихие шаги, приближающиеся ко мне. Существо отпустило мою руку и теперь стояло надо мной. Сердце забилось быстрее, когда я приподнял голову и увидел перед собой тёмный силуэт. В этот миг, несмотря на полумрак, я узнал её.

Это была… Аквамарин, та самая кристальная дева, что когда-то спасла меня из тьмы океана.

Её очертания лица, обрамлённые длинными голубыми волосами, и школьной формы были всё ещё неясными, но я не мог не узнать её. В этот раз всё было иначе. Вместо того чтобы спасти меня, она тянула меня в глубину, туда, откуда нет возврата. И теперь она стояла надо мной, как воплощение этой бездны. Но я не мог позволить всему закончиться так. Я почувствовал такой знакомый прилив звериной ярости – не на неё, а на себя. За то, что позволил себя загнать в эту ситуацию. Сжавшись всем телом, я удерживал камень, и Аквамарин, казалось, понимала мою решимость.

Я не собирался отпускать.

Я не дам себе утонуть в этой тьме.

— Прости меня…

Её голос, знакомый и чужой одновременно, пронзил меня, как острие ледяного кинжала. Он был таким же, как в тот момент, когда она спасла меня из холодных глубин океана, но теперь в нём слышалась неизбывная тоска.

Ощутив неожиданный прилив сил, я медленно поднялся на ноги, чувствуя, как пыль осыпается с моих плеч. Первым, что я осознал, было то, что это вовсе не море. Я огляделся вокруг и увидел, что мы стоим на Луне. Самой настоящей Луне. Блестящий песок, перемешанный с лунным грунтом, редкие крошечные осколки самоцветов, разбросанные повсюду – всё это резко напомнило мне о произошедшем. С ужасом я понял, что эти осколки... они были частью нас. Часть тех, кто оказался здесь раньше. И теперь я был одним из них.

— Прости меня, я не нашла твои осколки, сколько ни искала их здесь, — её слова эхом отдавались в окружающей тишине, и каждый звук казался ударом в грудь. — Я всё это время искала их, но это совсем не то море, в котором мы когда-то встретились. Но я обязательно что-нибудь придумаю. Ты главное не переживай. В крайнем случае Учитель точно сможет помочь. Я в этом не сомневаюсь, а пока что нам нужно идти.

Подняв голову, я увидел планету, висящую в чёрном небесном своде.

Земля. Она была голубая, далёкая, покрытая облаками. Так много воды, и так мало земли. Она выглядела так близко и одновременно недосягаемо далеко. Я повернулся назад, в сторону, откуда меня тащили, и увидел вдали силуэт города селенитов. Этот странный город, о котором мне рассказывал Акулеатус.

Я понял, что должен попасть туда, но мои силы иссякли, когда я встал и выпрямил спину. Я чувствовал, что сам туда не дойду. И тут пришла мысль – может, Аквамарин сможет мне помочь. Она была способна передвигаться здесь, будто море всё ещё окружало нас. Она говорила об осколках, но, возможно, она просто обманывала себя. А вдруг мои осколки действительно могут быть в этом городе?

— Здесь безопасно, — продолжила она, и в её голосе появилась странная уверенность. — Это место, где мы, самоцветы, можем жить спокойно. Лунаряне нас не потревожат. Здесь мы найдём покой.

Её слова звучали как приговор. Смирение, с которым она говорила, казалось, уже приговорило меня к тому, что ждало впереди. Но я не мог с этим смириться. Не сейчас. Не так.

— Нет… — едва слышно выдохнул я, пытаясь не потерять контроль над телом. Каждое движение давалось с невероятным усилием, словно я боролся против невидимой силы, удерживающей меня в этом мрачном месте. — Я никуда не пойду…

— Что? Но почему? — её голос задрожал от непонимания, и я услышал в нём нотки тревоги. Она сделала шаг ко мне, её тень удлинилась, сливаясь с окружающим мраком. — Здесь нет другого пути, нет другого выхода. Мы должны идти дальше… вместе.

— Нет, — я напрягся, собирая все свои силы, чтобы произнести эти слова чётко и уверенно. — У меня остались сёстры. Семья. Они в опасности… Я не могу оставить их одних. Я не могу позволить себе уйти, не завершив свои дела. Мы почти построили водный канал, систему подземных укрытий с тоннелями, новый вид пушек уже отлили… Фос ещё не стала рыцарем…

Аквамарин вздохнула, её голос стал тише, почти шёпотом:

— Но здесь, в море, тоже есть наши сёстры. Они тоже ждут тебя. Они, как и я, хотят узнать, что происходит дома… Ты ведь знаешь, что здесь, в этом месте, ты можешь найти покой. Море примет тебя, оно успокоит твою душу.

— Это не море, — выдохнул я, чувствуя, как холодная ярость зарождается в моей груди. — Это не мой дом. Это… это нечто другое. Я чувствую это. Здесь всё не так, как должно быть. Это место… оно не настоящее, пойми это.

Аквамарин замолчала, словно бы осмысливая мои слова. Она сделала шаг назад, и её образ начал колебаться, будто волна прошла сквозь него. Она казалась растерянной, её голубые глаза наполнились сомнением.

— Но если это не море… тогда что это? — её голос прозвучал тихо, словно она боялась ответить на собственный вопрос.

— Это… — я попытался сосредоточиться, и наконец, правда начала проступать сквозь туман, что окутывал мой разум. — Это Луна… Мы на Луне, Аквамарин. Настоящей Луне.

Она выглядела ошеломлённой, её взгляд метался по сторонам, как будто впервые осознавая окружающую её реальность. Я видел, как она с трудом пыталась принять это, её сознание упорно цеплялось за образ моря, который она выстроила в своём разуме.

— Луна? — прошептала она, её голос прозвучал слабо, почти неуверенно. — Это где лунаряне живут? Но… я не могу этого понять… Это должно быть море, я чувствую это…

— Это не море, — я повторил, чувствуя, как внутри меня растёт решимость. — Но это не важно. Нам нужно выбраться отсюда. Мне нужно завершить дело. Аквамарин… мне нужна твоя помощь.

— Помощь? — она казалась сбитой с толку, её глаза наполнились тревогой. — Но как я могу помочь тебе, если я не могу даже найти твои осколки?! Я пыталась, искала их повсюду, но это было бесполезно. Я… я подвела тебя.

— Нет, ты не подвела меня, — я посмотрел ей в глаза, пытаясь донести до неё всю серьёзность своих слов. — Ты спасла меня тогда, и ты можешь помочь мне сейчас. Ты веришь, что мы в море, и это даёт тебе силу. Ты не могла найти мои осколки потому, что искала их не там. Но я знаю, где они.

Аквамарин замерла, её глаза широко раскрылись.

— Ты знаешь, где твои осколки? — спросила она, в её голосе вновь зазвучала надежда. — Тогда… я помогу тебе. Мы найдём их вместе. Но… когда мы это сделаем, ты пойдёшь со мной дальше?

Я закрыл глаза на мгновение, пытаясь справиться с волной эмоций, что накрыла меня. Я знал, что она просит невозможного, но у меня не было выбора. Я оказался в тупике и мне нужна была её помощь, как никогда прежде.

— Да, — выдохнул я, открывая глаза и глядя на неё твёрдо. — Я пойду с тобой. Но сперва… мы найдём мои осколки.

Аквамарин кивнула, её лицо стало спокойным, как поверхность тихого моря. Она протянула мне руку, и я, собрав всю свою силу, принял её помощь. В этот момент я почувствовал, как её решимость перешла ко мне, как будто она передала мне часть своей веры.