Читать книгу 📗 "Коллектив авторов - 12 великих трагедий"
(Опять приплясывает и напевает.)
Юный Пер Гюнт – сумасброд!
С радости сам он не знает-какою,
Левой иль правой, ступает ногою!
Юный Пер Гюнт – сумасброд!
Анитра
Вот радость – видеть, что пророк так весел!
Пер Гюнт
Э, что еще там за пророк! Все вздор!
Давай-ка поменяемся одеждой!
Живей!
Анитра
Но твой кафтан мне будет длинен,
И пояс твой широк, чулки же узки…
Пер Гюнт
Eh bien!
(Становится на колени.)
Анитра, причини мне горе!
Страданье любящему сердцу – сладко!
Когда ж ко мне во дворец приедем…
Анитра
В твой рай; а до него еще далеко?
Пер Гюнт
О, тысячи и сотни миль еще!
Анитра
Так это слишком для меня далеко!
Пер Гюнт
Послушай, там зато получишь душу,
Которую я обещал тебе.
Анитра
Спасибо, но… я обойдусь, пожалуй,
И без души. А ты просил о горе?
Пер Гюнт (вставая)
Да, черт меня возьми! Доставь мне горе!
Глубокое и острое страданье,
Но краткое, на день-другой… не больше!
Анитра
Анитра повинуется пророку!
Прощай!
(С силой ударяет его хлыстом по пальцам и пускает коня галопом в обратный путь.)
Пер Гюнт (стоит с минуту как оглушенный молнией)
Нет, это уж… Ах, чтоб ее!
На том же месте. Час спустя. Пер Гюнт степенно и задумчиво разоблачается, снимая с себя одну часть восточного одеяния за другой. Наконец, вынимает из кармана сюртука дорожную фуражку, надевает ее и снова становится вполне европейцем.
Пер Гюнт (отбрасывая в сторону тюрбан)
Там турок, а здесь – я. Сказать по правде,
И не к лицу язычество мне это.
И хорошо, что лишь на мне сидело,
А не внутри меня; как говорится,
Мне не успело въесться в плоть и в кровь.
Что нужно было мне на той галере?
Не лучше ль жить по-христиански скромно,
За перьями павлиньими не гнаться,
Законам и морали верным быть,
Самим собой остаться, чтоб по смерти
Тебя приличным помянули словом,
Украсили твой гроб венком!..
(Делает несколько шагов.)
Вот дрянь!
Чуть было ведь серьезно не вскружила
Мне голову! И будь я проклят, если
Теперь пойму я, чем был опьянен!
Но хорошо, что кончилось все разом.
Зайди игра еще на шаг подальше —
Я сделался б смешным… Да, маху дал я.
Но утешеньем мне вот что служит:
Ошибка вся произошла на почве
Непрочной положенья моего.
Оно виною было, а не личность,
Не «я» мое. Так не оно, не личность
И потерпела пораженье тут.
Удел пророков – праздное безделье,
В котором ты никак не сыщешь соли
Людских деяний, отмстило мне
Отрыжкою и тошнотой безвкусья…
Плохая должность – состоять в пророках,
По долгу службы напускать туману
И на себя и на других! Начать же
Судить и мыслить трезво – с точки зренья
Пророческой – себе дать шах и мат.
Так я на высоте был положенья,
Гусыню превратив себе в кумир.
Но тем не менее…
(Разражаясь смехом.)
Подумать только!
Остановить стараться время пляской,
Теченье запрудить – хвостом виляя!
Давать на лютне ночью серенады,
Вздыхать, миндальничать и, наконец,
Дать общипать себя, как петуха, —
Вот это по-пророчески безумно.
Да, общипать!.. Меня и общипали!
Хотя… я кое-что припрятал все же;
В Америке осталось кое-что,
Да и в карманах не совсем уж пусто,
Ну, словом, я еще банкрот не полный,
И, в сущности, ведь что всего дороже,
Милее? Золотая середина!
Ни кучером, ни лошадьми не связан,
Ни с багажом хлопот, ни с экипажем.
Я – положенья полный господин.
Какой же путь избрать мне? Их так много,
И выбор выдает – кто мудр, кто глуп…
С карьерою дельца покончил я
И, как лохмотья, сбросил с плеч своих
Я увлечения любви. Не склонен
Зады я повторять, ходить по-рачьи.
«Вперед или назад, а все ни с места;
внутри и вне – все так же узко, тесно» —
прочел я в некой остроумной книжке.
Итак, мне нужно новенькое нечто;
Поблагороднее занятье, цель,
Достойная расходов и трудов…
Не биографию ль свою составить
Чистосердечно, без утаек всяких,
Для назиданья и для руководства?…
Иль нет!.. Я временем ведь не стеснен,
Пущусь-ка путешествовать сначала
С научной целью; буду изучать
Времен минувших жадность вековую.
Как раз по мне занятие такое!
Я хроникой зачитывался в детстве,
Историей и позже увлекался, —
Путь человечества и прослежу я.
По историческим волнам скорлупкой
Носиться буду, вновь переживу
Историю всю, как во сне. Я буду
Борьбу героев наблюдать, борьбу
За благо и идеи; но-как зритель,
Из уголка укромного взирая.
Увижу я одних идей паденье
И торжество других на трупах жертв;
Создание и разрушение царств,
И мировых эпох возникновенье
По камешку, из мелочей… ну, словом, —
С истории снимать я буду пенки!
Я постараюсь как-нибудь достать
Том Беккера и объезжать в порядке
Хронологическом все страны мира.
Положим, скуден мой багаж научный,
А механизм истории хитер, —
Да наплевать! Чем точка отправленья
Нелепей, тем бывает очень часто
Оригинальней вывод, результат…
А как заманчиво – наметить цель
И к ней идти упорно, неуклонно!
(Растроганно.)
Порвать все нити дружбы и родства
И по ветру пустить все состоянье,
Сказать «прости» любовным наслажденьям, —
Чтоб только истины постигнуть тайны…
(Отирая слезу.)
Да, подлинный исследователь в этом!
О, как же счастливя, что разрешил
Загадку назначенья своего!
Лишь устоять теперь и в дождь и в ведро!..
И мне простительно теперь закинуть
Высоко голову в сознаньи гордом,
Что самого себя нашел Пер Гюнт,
Самим собою стал; сказать иначе —
Стал жизни человеческой царем!
В руках своих держать я буду сумму,
Итог времен минувших, и не стану
Я настоящего путей топтать, —
Подошв трепать не стоит; в наше время
Иль вероломны иль бессильны люди;
Их ум лишен полета, дело – веса;
А женщины —
(пожимая плечами)
и вовсе род пустой!
(Уходит.)
Летний день на севере. Избушка в сосновой бору. Открытая дверь с большим деревянным засовом. Над дверью оленьи рога. Возле избушки пасется стадо коз.
На пороге сидит с прялкой Женщина средних лет, с светлым, прекрасным лицом.
Сольвейг (устремляя взгляд на лесную дорогу, поет)
Пройдут, быть может, и зима с весной,
И лето, и опять весь год сначала, —
Вернешься ты, мы встретимся с тобой,
Я буду ждать тебя, как обещала.
(Манит коз, снова принимается за работу и поет.)
И где бы ни жил ты – Господь тебя храни;
А умер – в светлый рай войди, ликуя!
И ночи жду тебя я здесь и дни!
А если ты уж там – к тебе приду я!
В Египте. На утренней заре. Полузанесенный песками колосс Мемнона. Пер Гюнт подходит и некоторое время молча рассматривает его.
Пер Гюнт
Вот здесь свой путь начать мне будет кстати.
Я стану египтянином пока что,
Для развлечения, – то есть, конечно,
Я – египтянин на подкладке гюнтской.
Затем в Ассирию стопы направлю.
Опасно сразу поиски начать
С эпохи сотворенья мира, —
Недолго заблудиться. Я в сторонке
Библейскую историю оставлю, —
Следы ее ведь сыщутся и в светской;
По косточкам же разбирать ее —
И выше сил моих и не по плану.
(Садится на камень возле колосса Мемнона.)
Присяду отдохнуть здесь и дождусь,
Когда свой гимн он солнцу запоет.
Позавтракав, взберусь на пирамиду,
А хватит времени, так и внутри
Исследую ее я досконально.
Потом – вкруг моря Красного по суше;
Могилу фараона Потифара,
Быть может, там найти удастся мне.
Затем преображусь я в азиата
И в Вавилоне поищу следов
Садов висячих и блудниц – главнейших
Следов культуры, так сказать. А там
До Трои лишь рукой подать.
От Трои морем путь прямой в Афины;
На месте изучу я каждый камень
В проходе, где сражался Леонид.
И с лучшими философами также
Поближе познакомлюсь; разыщу
Тюрьму, где в жертву принесли Сократа…
А впрочем, нет! Теперь ведь там восстанье!
Так эллинизм мы по боку пока.
(Смотрит на свои часы.)
Однако безобразие, как солнце
Изволит долго прохлаждаться. Время
Мне дорого… На чем бишь я… на Трое
Остановился?
(Встает и прислушивается.)
