Читать книгу 📗 "Василе Александри - Александри В. Стихотворения. Эминеску М. Стихотворения. Кошбук Д. Стихотворения. Караджале И.-Л. Потерянное письмо. Рассказы. Славич И. Счастливая мельница"

Зоя. Фэникэ, успокойся.

Типэтеску. Да, я спокоен… Потому что он… в отличие от других — не мерзавец, не каналья, не прохвост…

В глубине сцены появляются Фарфуриди, Брынзовенеску и Траханаке. Первые двое жестами указывают третьему на то, что происходит на сцене.

И наконец потому, что для таких избирателей, как ты, с таким трезвым умом и таким тонким политическим чутьем, нельзя и придумать лучшего кандидата, чем господин Кацавенку! (С отвращением отталкивает подвыпившего гражданина.)

Кацавенку (добродушно улыбаясь). Ну и зол!

Брынзовенеску. А!

Фарфуриди (к Траханаке). Вот оно, предательство! Что я вам говорил, почтеннейший?!

Все подходят ближе.

Траханаке. Имей чуточку терпения!

Зоя. Папочка! (Бросается к Траханаке, тянет его в сторону и что-то начинает ему шептать, усиленно жестикулируя.)

Кацавенку и подвыпивший гражданин тихо разговаривают в другом конце сцены.

Типэтеску. Да оставьте вы меня все в покое!

Фарфуриди. Оставим, оставим, уважаемый, но мы обратимся в Бухарест!

Брынзовенеску. И все сообщим…

Типэтеску (в сторону). Проваливайтесь ко всем чертям! (Проходит мимо Траханаке и Зои.)

Фарфуриди. В газеты!

Брынзовенеску. Центральному выборному комитету!

Фарфуриди. Правительству!

Гражданин (показывая Кацавенку на Фарфуриди и Брынзовенеску). Ай-яй… Не говори, меня мутит!

Кацавенку и гражданин тихо, но оживленно переговариваются с Фарфуриди и Брынзовенеску.

Траханаке. В конце концов, что здесь происходит, Фэникэ?

Типэтеску. Меня не спрашивай, Захария!

Зоя (энергично). Молчи! Папочка, так надо…

Траханаке. Почему?

Зоя (скороговоркой). Если ты меня любишь, если дорожишь мною — ни слова: потом я все расскажу.

Шепчутся втроем.

Кацавенку (к Фарфуриди и Брынзовенеску). Разрешите, досточтимые!

Все слушают, Типэтеску нервно прохаживается в глубине сцены.

Вы не можете рассчитывать на большее доверие в высших сферах, чем уважаемый господин Типэтеску, самый честный префект нашего отечества!

Траханаке. Верно!

Кацавенку. Самый неподкупный!

Траханаке. Да!

Кацавенку. Самый преданный!

Зоя. Конечно!

Кацавенку. Разрешите мне сказать: вся ваша суета — это только забота о своих шкурных интересах, не больше, и когда идет речь о таких личностях… как вы…

Гражданин. Ну-ну-ну!

Фарфуриди. Еще и оскорбления!

Брынзовенеску. Браво!

Кацавенку. Торгаши! Шкурники! Дальше своего носа ничего не видите, уважаемые!

Зоя (к Траханаке). Разумеется!

Кацавенку. Избиратели скажут свое слово…

Зоя (подбадривая подвыпившего гражданина и Траханаке). Да, избиратели скажут свое слово.

Траханаке. Разумеется, избиратели скажут свое слово!

Гражданин (серьезно). Да, мы скажем свое слово!

Те же и Гицэ Пристанда, который вбегает, запыхавшись, с телеграммой в руке.

Пристанда. Господин Фэникэ! Депеша, весьма, весьма срочная!

Зоя. Депеша?

Все оборачиваются.

Типэтеску (нервно раскрывает телеграмму и читает). «Во что бы то ни стало ваш город должен избрать депутатом господина Агамемнона Данданаке.

Общее движение.

Это последнее испытание вашей преданности…»

Фарфуриди и Брынзовенеску. Ага!

Зоя (энергично). Нет. Не может быть! Мы будем бороться против кого бы то ни было… Мы будем бороться против правительства!..

Типэтеску устало падает в кресло.

Траханаке. Имей чуточку терпения!

Зоя. Да, папочка! Мы будем бороться против правительства!

Кацавенку, Зоя и Траханаке стоят с одной стороны; Фарфуриди, Брынзовенеску, удовлетворенно потирая руки, — с другой; Гицэ — в глубине; Типэтеску устало сидит в кресле, не принимая участия в том, что происходит. Подвыпивший гражданин — в центре.

Гражданин (с увлечением). Да! Мы будем бороться против… (Икает и меняет тон.) То есть нет… я не буду бороться против правительства!..

Занавес.

Большой зал примэрии, формой напоминающий шестигранник. Видны только три его грани. В глубине три двери, средняя ведет в коридор, на первой двери табличка: «Запись актов гражданского состояния», на левой: «Архив». На заднем плане дверь с табличкой: «Кабинет примаря». На правой стороне другая дверь с табличкой: «Регистратура». Левая сторона до двери архива отделена от сцены деревянным барьером, затянутым зеленой материей. Возле барьера, на левой стороне сцены, эстрада, на которой стоят стол и кресло председателя. Перед столом, чуть пониже, трибуна. На столе два подсвечника, чернильница, колокольчик и стопка бумаги. На кафедре графин с водой и стакан. На правой стороне тесные ряды стульев и скамеек, свободен лишь узкий проход, идущий от средней задней двери через всю сцену. Вдоль стен висят лампы, бросающие тусклый свет. Поднимается занавес. Траханаке восседает в председательском кресле, позади трибуны. Вокруг стола — Брынзовенеску и другие граждане. Перед трибуной — избиратели. Одни стоят, другие сидят на скамьях и стульях. На правой скамье, в центре — Кацавенку вместе с Ионеску, Попеску и другими его сторонниками. Фарфуриди на трибуне. Занавес поднимается во время небольшой паузы. В зале шум. Председатель звонит в колокольчик.

Траханаке, Кацавенку, Брынзовенеску, Фарфуриди, Ионеску, Попеску, граждане-избиратели.

Шум.

Фарфуриди (с трибуны). Позвольте! (Пьет воду из стакана.) Позвольте!

Шум.

Траханаке (звонит в колокольчик). Уважаемые! Почтенные! (Ласково.) Прошу спокойствия! На повестке дня — жгучие вопросы… Имейте чуточку терпения. (К Фарфуриди.) Дальше, уважаемый, ваше слово!

Фарфуриди (к собранию).…Покончив с тем, о чем я говорил с исторической и юридической точки зрения, я буду по возможности краток…

Попеску. Только бы ты сдержал свое слово!

Смех в группе сторонников Кацавенку.

Фарфуриди. Прошу не прерывать!

Траханаке (к сторонникам Кацавенку). Почтеннейшие… не перебивайте!

Фарфуриди. После всего, что я говорил с исторической и юридической точки зрения, я закончу, как уже сказал, по возможности кратко. (Отпивает глоток воды и, передохнув, продолжает раздельно и медленно.) Ровно в одна ты-ся-ча во-семь-сот двад-цать первой году[90]…

Замешательство и возгласы в группе Кацавенку.

Попеску. Велика радость, если мы опять начнем с тысяча восемьсот двадцать первого года!

Фарфуриди. Позвольте… В ты-ся-ча во-семь-сот…

Все (хором, подражая его тону)… двадцать первом году — ровно…

Замешательство в возгласы.

Фарфуриди. Позвольте.

Траханаке (звонит в колокольчик). Уважаемые, не прерывайте, имейте чуточку…

Кацавенку. Какое тут может быть терпение, господин председатель. Время-то уж позднее. Записаны и другие ораторы.

Все из группы Кацавенку. Да! Да!

Кацавенку. Уважаемый оратор обещал быть по возможности кратким, но если он снова начнет с тысяча восемьсот двадцать первого года…