Читать книгу 📗 "Александрийская поэзия - Грабарь-Пассек Мария Евгеньевна"

Может ли кто наверное знать наш завтрашний жребий?

Только вчера мы тебя видели с нами, Хармид.

С плачем сегодня тебя мы земле предаем. Тяжелее

Здесь Диофонту-отцу уж не изведать беды.

Если ты в Кизик приедешь, то сразу отыщешь Гиппака,

Как и Дидиму; ведь их в городе знает любой.

Вестником горя ты будешь для них, но скажи, не скрывая,

Что подо мной погребен Критий, любимый их сын.

«Здесь погребен Харидант?» — «Если сына киренца Аримны

Ищешь, то здесь». — «Харидант, что там, скажи, под землей?» —

«Очень темно тут». — «А есть ли пути, выводящие к небу?»

«Нет это ложь». — «А Плутон?» — «Сказка». — «О, горе же нам…»

Кто бы ты ни был, прохожий, узнай: Каллимах из Кирены

Был мой родитель, и сын есть у меня Каллимах.

Знай и о них: мой отец был начальником нашего войска,

Сын же искусством певца зависть умел побеждать.

Не удивляйся, — кто был еще мальчиком Музам приятен,

Тот и седым стариком их сохраняет любовь.

Эти стихи Архилоха, его полнозвучные ямбы —

Яд беспощадной хулы, гнева кипучего яд…

Новой дорогой пошел Феэтет. И пускай ему этим

Новым путем до сих пор, Вакх, не дается твой плющ,

Пусть на короткое время других восхваляет глашатай, —

Гений его прославлять будет Эллада всегда.

Счастлив был древний Орест, что, при всем его прочем безумстве,

Все-таки бредом моим не был он мучим, Левкар.

Не подвергал искушенью он друга фокидского, с целью

Дружбу его испытать, делу же только учил.

Иначе скоро, пожалуй, товарища он потерял бы.

И у меня уже нет многих Пиладов моих.

Ищет везде, Эпикид, по горам с увлеченьем охотник

Зайца иль серны следов. Инею, снегу он рад…

Если б, однако, сказали ему: «Видишь, раненный насмерть

Зверь здесь лежит», — он такой легкой добычи б не взял.

Так и любовь моя: рада гоняться она за бегущим,

Что же доступно, того вовсе не хочет она.

Кикликов стих ненавижу; дорогой идти проторенной,

Где то туда, то сюда толпы бредут, не хочу.

То, что нравится многим, не мило мне; мутную воду

Пить не хочу из ручья, где ее черпают все.

«Ах, как Лисаний красив, ах, дружок!» — не успеешь промолвить,

Ахнет и Эхо: «Ах, друг! Это другой уж сказал!»

Что за чудесное средство нашел Полифем для влюбленных!

Геей клянусь я, Киклоп вовсе не так уже прост.

Делают Музы бессильным Эрота, Филипп, и наука

Лучшим лекарством, поверь, служит от всех его зол.

Думаю я, что и голод, при всей его тяжести, тоже

Пользу приносит одну: он отбивает любовь

К юношам. Вот что дает нам возможность бороться с Эротом,

Вот что способно тебе крылья подрезать, шалун.

Мне ты не страшен ничуть, потому что и то и другое

Средство чудесное есть против тебя у меня.

Менит из Дикта в храме сложил свои доспехи

И молвил: «Вот, Серапис, тебе мой лук с колчаном:

Прими их в дар. А стрелы остались в гесперитах».

Труд Креофила, в чьем доме божественный принят когда-то

Был песнопевец, скорблю я о Еврита судьбе,

О златокудрой пою Иоле. Поэмой Гомера.

Даже слыву. Велика честь Креофилу, о Зевс! 254

Баттова сына могилу проходишь ты, путник. Умел он

Песни слагать, а подчас и за вином не скучать.

АПОЛЛОНИЙ РОДОССКИЙ

Феб, начавши с тебя, вспомяну о славных деяньях

Древлерожденных мужей, что, следуя воле державной

Пелия, 255 на крепкозданном Арго 256 промчались сквозь устья

Понта меж черных скал, 257 за руном золотым устремившись.

Было предсказано Пелию, что ожидает в грядущем

Лютая доля его: быть убитым по злому совету

Мужа, кого средь народа узрит он в одной лишь плеснице.

И невдолге Эзонид по реченью правдивому бога

Переходя чрез Анавра 258 холодные воды, плесницу

10 Только одну сохранил среди ила, другую ж оставил

В иле глубоком завязшей у самого устья речного.

К Пелию в дом он пришел, чтоб участвовать в пире, который

Тот в честь отца Посейдона свершал и прочих бессмертных,

Лишь о богине одной позабыв, пеласгической Гере.

Как увидал его Пелий, так сразу приметил, и скорбный

Плаванья труд для Язона надумал, чтоб тот или в море

Или средь чуждых людей возможность возврата утратил.

Дней минувших певцы прославляют корабль, возглашая,

Что его выстроил Aрг по советам богини Афины.

20 Я же о роде теперь и об имени славных героев

Речь поведу, о долгом пути, о делах, совершенных

В странствии… Пусть мою песнь разгласят Аонийские сестры.

Первым Орфея помянем: его ведь сама Каллиопа, —

Так молва говорит, — родила, насладившись любовью

Недалеко от Пимплейских высот с Эагром-фракийцем. 259

И говорят про него, будто он некрушимые скалы

Звуками песен умел чаровать и потоки речные.

И, словно памяткой песни его, у Фракийского мыса,

Около Зоны, 260 стоят тесным строем, друг друга касаясь,

30 В пышном уборе дубы: их некогда вслед за собою

Лирой чаруя своей, низвел он с гор Пиэрии.

Был он таким, и его, в Пиэрии бистонской владыку,

Принял к себе Эзонид, покорный Хирона советам, 261

Дабы помощником был он ему в трудах предстоящих.

Прибыл к Язону и Астерион; рожденный Кометом,

Подле бездонных пучин Апидана, он жил по соседству

С горным Филлейским хребтом, в Пиресии; вместе несутся

Там Апидан многоводный и с ним Энипей светлоструйный, 262

Рядом сперва, а потом, подале, воды сливая.

40 Следом за ними пришел, Ларису родную покинув,

И Полифем 263 Элатид, что среди многосильных лапифов