Читать книгу 📗 "Любовь по контракту, или Игра ума - Тихонова Карина"

– А какие отношения у нее были с любовницами мужа?

– Я же тебе сказал, деловые! Она по очереди посетила всех дам, которых Вацек принимал бесплатно, и пригрозила, что если они не будут платить за услуги, то она подкинет кое-какую информацию прессе. А женщины почему-то страшно не любят говорить о затраченных усилиях на борьбу с возрастом. К тому же многие из них – публичные особы. Одна – актриса, другая – политик, третья – телеведущая, четвертая – жена очень известного бизнесмена и так далее... Скандалы им ни к чему.

Я расхохотался. Марина Анатольевна мне по-прежнему не нравилась, но в ее деловом цинизме был некоторый шарм.

– Да! Мне Вацек рассказывал, что Марина сама выписывала счета в конце месяца всем его любовницам.

– А были случаи, чтоб не заплатили?

– Ни одного! – торжественно ответил Криштопа. – Платили, как миленькие. Вацлава это очень напрягало, человек он был широкий, любил делать подарки, тем более, что они ему ничего не стоили! Он попробовал возмутиться, но жена ему ответила, что за удовольствие надо платить. Не знаю, кого она имела в виду: Вацлава или его дам.

Я снова расхохотался. Похоже, Марина Анатольевна могла извлечь деньги из всего. Даже из своего разбитого сердца.

– Ну, хорошо, – сказал я, отсмеявшись. – Значит, она получит довольно неплохое наследство.

– Это ты к тому, что смерть мужа ей была выгодна? – Криштопа с сомнением покачал головой: – Не думаю. Что ей останется? Медицинский кабинет? Так после смерти Вацлава ему цена гривенник. Передача, естественно, тоже накроется медным тазом. Квартира? Машина? Дача? Живой Вацлав приносил в десять раз больше, чем все это вместе взятое, так что... Нет, ей смерть мужа была абсолютно не нужна.

– Откуда она, такая деловая? Кто ее родители?

– Она, кажется, москвичка, – медленно произнес мой педагог, словно размышляя, стоит ли мне это говорить. Вздохнул и решился:

– Родителей у нее нет. Погибли, когда она была совсем маленькой.

Он сочувственно взглянул на меня и, отводя взгляд, пробормотал:

– Извини, Никита. Говорю же, у вас много общего.

Я промолчал. Говорить о Марине Анатольевне мне почему-то расхотелось. Это было корпоративное чувство солидарности двух калек, не желающих обсуждать увечья друг друга.

Мы посидели с Криштопой еще немного, потом он посмотрел на часы и заспешил.

– Все-все, извини, Никита, скоро Оленька домой придет. Позвони мне, когда будет время, ладно?

Он быстро нацарапал на салфетке два телефонных номера и отдал мне.

– Домашний и мобильный. Звони. Придешь в гости, посидим, потрепемся. И Оля будет рада тебя увидеть.

– Хорошо. Спасибо, Роман Петрович, – ответил я, вставая вместе с ним.

– Не за что. И, знаешь, что...

Он на секунду задержался возле стола.

– Возьми это дело под контроль. Жалко глупышку. Я про Юльку, не про вдову. Маринка себя в обиду не даст.

Он кивнул мне на прощание и ушел. Я подозвал официантку.

– Давайте рассчитаемся.

– А за все уже заплачено! – мило улыбаясь, сказала девушка.

– Как? – оторопел я. – Когда?..

– У Романа Петровича здесь свой счет, – объяснила девушка. – Наши постоянные клиенты пользуются специальными карточками. Так что не беспокойтесь.

Мне стало неловко. Не виделся с педагогом много лет, и нате вам! Пообедал за его деньги. Я достал сторублевую бумажку и протянул официантке.

– В таком случае, это вам.

– Спасибо, но чаевые входят в счет.

Я оторопел. Какое странное заведение. Пока я раздумывал, что сказать, девушка отошла и скрылась за дверью, ведущей в служебное помещение. Мне ничего другого не осталось, как забрать со стола сигареты и двинуться к выходу. Бумажную салфетку с номерами телефонов я аккуратно сунул в бумажник, чтоб не дай бог, не потерять. Не люблю оставаться в долгу.

Было уже слишком поздно, чтобы ехать к моей клиентке, поэтому я решил отложить знакомство до завтра.

Возвращаясь домой, я испытываю разные чувства. Во-первых, удовольствие оттого, что не нужно ни с кем объясняться по поводу того, где я был за день и почему ни разу не позвонил. Алла всю нашу совместную жизнь была твердо уверена, что моя главная обязанность на службе – созваниваться с ней каждые три часа. Если я забывал об этом, то она устраивала плаксивые разборки с лейтмотивом: ты меня не любишь. Первые три года я опровергал этот тезис почти искренне, последующие два – из вежливости, потом отмалчивался, потом стал соглашаться. Сначала про себя, затем вслух. Так и состоялся наш разрыв. Я поступил просто: купил жене с сыном двухкомнатную квартиру в Крылатском, а сам остался в той квартире, с которой связаны воспоминания детства. Говорят, что развод укорачивает жизнь мужчины на шесть лет. Мне он эти годы прибавил. Я сделал хороший ремонт, не оглядываясь на пожелания других людей, купил ту мебель, которая мне понравилась, и время от времени добавлял к интерьеру симпатичные безделушки, которые Алла назвала бы безвкусными.

И все же, все же... Иногда мне кажется, что мой дом слишком велик для одного человека. Я хотел бы разделить его с кем-то, но при условии, что он, точнее, она, примет все, как есть, и ничего не станет переделывать. Включая меня. Такого человека мне встретить не удалось, и я давно смирился с мыслью об одинокой старости.

Я твердо уверен, что каждый человек получает в жизни именно то, к чему стремится. Один мой приятель страстно мечтает о наследниках. Был женат три раза, но детей так и не нажил. Первая жена сделала в молодости неудачный аборт, вторая досталась ему с сыном от первого брака и рожать второго ребенка категорически не желала, а третья серьезно болела и не смогла забеременеть. Детская тема в наших беседах звучит постоянным рефреном, но положение дел не меняется. Так вот, скажите мне, что мешает взрослому, свободному, хорошо зарабатывающему мужику осуществить свою мечту? Если бы он действительно хотел окружить себя детишками, то они давно голосили бы у него под ухом. Но этот человек привык жить один. Привык к определенной независимости, привык к множеству мелких удобств, связанных с независимостью, привык к отсутствию ответственности перед другими людьми. А дети – это ведь так сложно. Пеленки, бессонные ночи, болезни, беспорядок в ванной, визг, плач... Я уж не говорю о том, что придется вместе с ребенком брать в нагрузку и его мать! Не знаю, понимает ли он, что остается один совсем не потому, что так складываются обстоятельства, а потому, что не хочет жертвовать привычным образом жизни. Наверное, нет.

Я – понимаю. Видимо, не так сильно тяготит меня одиночество, если я все еще один.

Я открыл многочисленные подъездные замки и вызвал лифт. Люди, живущие в нашем подъезде, попадают под определение «серьезные», поэтому меры безопасности приняты соответственные. Двойные кодовые двери. Охранник в будке из пуленепробиваемого стекла. Железные сейфовые двери, отгораживающие квартирные блоки от общего коридора. Мне лично это лишним не кажется, принимая во внимание нынешнюю криминализацию страны. И потом, просто приятно, что подъезд после недавнего ремонта выглядит цивилизованно. Женщины накупили всяких растений в больших и маленьких горшках, и лестничные клетки сразу стали похожи на скромный зимний сад. Рабочие положили красивую плитку на пол и стены, оштукатурили и покрасили потолки с помощью распылителя, и получилась симпатичная ненавязчивая абстракция. Новый лифт с зеркалами уже два года остается в первозданном состоянии, хотя дети кризисного возраста в подъезде имеются. В общем, зайти к нам в дом приятно.

С не меньшим удовольствием я открываю дверь в собственные апартаменты. У меня довольно большая трехкомнатная квартира, но после ремонта она стала казаться необъятной. Дизайнер присоветовал убрать стену между комнатой, коридором и кухней, и теперь сразу из дверей открывается перспектива на пятидесятиметровый простор. В отдалении я расположил кухню, которая не отгорожена от комнаты, но все же существует немного отдельно, благодаря высокой барной стойке. Все остальное пространство практически свободно от мебели. Только в правом углу от входной двери стоит огромный мягкий угловой диван, заваленный подушками, а перед ним – домашний кинотеатр с метровым экраном. За кинотеатром дизайнер поставил квадратную декоративную колонну из разноцветного матового стекла. Она подсвечивается изнутри маленькими лампочками и создает оптимальное освещение для того, чтобы не перегружались глаза. Большой прозрачный обеденный стол вместе со стульями находится в упаковке: мне не хочется загромождать комнату мебелью. В левой стене есть две двери, ведущие в библиотеку и спальню. Библиотека у меня вполне стандартная, без наворотов, да и спальня ничем оригинальным не блещет. Просто новая мебель, и ничего больше. А вот гостиная, соединенная с кухней и коридором, мне безумно нравится, и именно здесь я провожу почти все свободное время.