Читать книгу 📗 "Под прицелом - Клэнси Том"

Том Клэнси

Марк Грини

ПОД ПРИЦЕЛОМ

1

Русские называют свой боевой вертолет Ка-50 «Чёрной акулой». И это азвание ему отлично подходит : гладкий и стремительный, он движется изящно и непредсказуемо, настигая и убивая свою добычу потрясающе эффективно.

Пара «Чёрных Акул» вынырнула из полосы предрассветного тумана и пронеслась по безлунному небу со скоростью двести узлов, всего в десяти метрах над твердью долины. Вместе они мчались в темноте плотным, колеблющимся строем с погашенными бортовыми огнями. Они летели над землей, следуя вдоль пересохшего русла ручья через долину, огибая тридцатикилометровую дугу к северо-западу от Аргвани, ближайшего крупного села здесь, в западном Дагестане.

Противоположно вращающиеся соосные несущие винты Ка-50 рассекали разреженный горный воздух. Уникальная двуроторная конструкция не нуждалась в хвостовом винте, что придавало этим вертолётам значительную скорость, поскольку большая часть мощности двигателя могла быть направлена на движение, а также делало их менее уязвимыми для зенитного огня с земли, ведь критических точек, попадание по которым неминуемо вызовет катастрофу, на этой машине было на одну меньше.

Эта особенность, наряду с другими резервными системами — самогерметизирующимся топливным баком и корпусом, частично изготовленным из композитных материалов, включая кевлар, — делает «Чёрную Акулу» исключительно мощным боевым оружием- сколь надёжным, столь же и смертоносным. Два вертолёта, несущихся к своей цели на российском Северном Кавказе, были полностью загружены боеприпасами класса "воздух-земля": каждый нес четыреста пятьдесят 30-миллиметровых снарядов для подфюзеляжной пушки, сорок 80-миллиметровых неуправляемых ракет, загруженных в два внешних контейнера, и дюжину управляемых ракет класса «воздух-земля» AT-16, подвешенных на двух внешних пилонах.

Эти два Ка-50 были ночными моделями, так что скользить в полной темноте им было привычно и комфортно. Когда они приблизились к цели, только приборы ночного видения пилотов, дисплей движущейся карты ABRIS и FLIR (инфракрасный радар дальнего обзора) не позволили вертолётам врезаться друг в друга, в отвесные скальные стены по обе стороны долины или в холмистый ландшафт внизу.

Ведущий пилот проверил время до цели, затем произнес в микрофон своей гарнитуры.

— Семь минут.

— Понял, — донесся ответ от «Чёрной Акулы» позади него.

В деревне, которая должна была сгореть через семь минут, петухи спали.

Там, в сарае, расположенном в центре скопления построек на каменистом склоне холма, Исрапил Набиев лежал на шерстяном одеяле поверх соломенной подстилки и пытался заснуть. Он укутал голову в куртку, крепко скрестил руки на груди и обхватил ими снаряжение, прикрепленное на груди. Густая борода защищала щеки, но кончик носа щипало; перчатки согревали пальцы, но холодный сквозняк, гулявший по сараю, забирался в рукава до локтей.

Набиев был родом из Махачкалы, города на берегу Каспийского моря. На его долю нередко выпадало спать в сараях, пещерах, палатках и грязных земляных траншеях под открытым небом, но вырос в бетонном многоквартирном доме с электричеством, водой, водопроводом и телевизором, и теперь ему не хватало этих удобств. Тем не менее, он оставил свои жалобы при себе. Он знал, что эта поездка была необходима. Это было частью его работы - совершать обходы и навещать свои войска каждые несколько месяцев, нравится вам это или нет.

По крайней мере, он страдал не в одиночестве. Набиев никогда никудане ходил один. Пятеро его охраннников спали рядом с ним в холодном сарае. Хотя там было совершенно темно, он слышал их храп и чувствовал запах тел и оружейного масла от их автоматов Калашникова. Остальные пятеро бойцов, сопровождавших его из Махачкалы, будут стоять снаружи на страже вместе с половиной местных силовиков. Каждый солдат бодрствует, винтовка лежит у него на коленях, рядом стоит чайник с горячим чаем.

Исрапил держал свою автомат на расстоянии вытянутой руки, поскольку это была его последняя линия обороны. У него был АК-74У, вариант заслуженного, но мощного автомата Калашникова с укороченным стволом. Перекатившись на бок, чтобы отвернуться от сквозняка, он протянул руку в перчатке к пластиковой рукоятке пистолета и подтянул оружие ближе. Он еще мгновение поерзал в подобном положении, затем перекатился на спину. С зашнурованными ботинками на ногах, пистолетным ремнем на талии и нагрудным ремнем, набитым автоматными магазинами, закреплёнными на разгрузке, было чертовски трудно устроиться поудобнее.

И не только неудобства сарая и его снаряжения не давали ему уснуть. Нет, это было гложущее постоянное беспокойство о возможном нападении.

Исрапил хорошо знал, что он был главной целью русских, они так и говорили о нём : будущее сопротивления, будущее его народа. Не только будущее исламского Дагестана, но и будущее исламского халифата на Кавказе вообще.

Набиев был первоочередной целью для Москвы, потому что практически всю свою жизнь провел на войне с ними. Он воевал с одиннадцати лет. Он убил своего первого русского в Нагорном Карабахе в 1993 году, когда ему было всего пятнадцать, и с тех пор убил многих русских в Грозном, Тбилиси, Цхинвали, и Махачкале.

Сейчас, когда ему еще не исполнилось тридцати пяти лет, он служил военным оперативным командиром дагестанской исламской организации «Джамаат Шариат» («Община исламского закона») и командовал бойцами от Каспийского моря на востоке до Чечни, Грузии и Осетии на западе, и все они сражались за одну и ту же цель: изгнание захватчиков и установление шариата.

И, иншалла, с Божьей помощью, вскоре Исрапил Набиев объединит все организации Кавказа и увидит исполнение своей мечты.

Как говорили русские, он был будущим сопротивления.

И его собственные люди тоже знали это, что облегчало его тяжелую жизнь. Десять бойцов из его службы безопасности вместе с тринадцатью боевиками местной ячейки "Аргвани" - каждый из этих людей с гордостью отдал бы свою жизнь за Исрапила.

Он снова повернулся всем телом, чтобы защитить его от сквозняка, перемещая автомат с собой, пытаясь найти положение хоть немного поудобнее. Он перекинул шерстяное одеяло через плечо и стряхнул с бороды прилипшую солому.

Ну что ж, подумал он про себя. Он надеялся, что никому из его людей не придется расстаться с жизнью до рассвета.

Исрапил Набиев заснул в темноте, когда на склоне холма прямо над деревней прокукарекал петух.

* * *

Крик петуха прервал передачу русского, лежащего в сорняках в нескольких метрах от большой птицы. Он подождал второго и третьего звонка от петуха, а затем снова прикоснулся губами к рации, прикрепленной к его нагрудному ремню.

— Группа "Альфа", наблюдаю вас. Передадим ваше местоположение через минуту.

Ответа не последовало. Снайперская группа была вынуждена приблизиться на расстояние десяти метров к стене шлакоблочной хижины, чтобы получить прямую видимость цели, находящейся еще на расстоянии ста метров. Они не разговаривали, даже не перешептывались, находясь так близко к противнику. Наблюдатель просто дважды нажал кнопку передачи, передав пару щелчков в качестве подтверждения того, что получил сообщение.

Над наблюдателем, чуть выше по крутому склону, восемь человек услышали два щелчка, а затем медленно двинулись в темноте.

Восемь бойцов вместе с командой снайперов из двух человек были военнослужащими российской Федеральной службы безопасности. В частности, эта группа входила в состав управления "Альфа" Центра специальных операций ФСБ. Самое элитное из всех подразделений российского спецназа, группа "Альфа" ФСБ, были экспертами в контртеррористических операциях, освобождении заложников, штурмах городов и широком спектре различных смертоносных искусств.

Все бойцы этого подразделения также были профессиональными альпинистами, они обладали даже лучшей горной подготовкой, чем требовалось для этой операции. Вершины позади них, к северу, были намного выше холмов этой долины.