Читать книгу 📗 "Энола Холмс и Леди с Лампой - Спрингер Нэнси"

— Как же вы спаслись? — прошептала я.

Тут мне не было нужды кричать ей в рупор — она и так все поняла по моему выражению лица.

— Была там английская сестра... Как же я так, много лет об ней не вспоминала? Об той сестре все тогда были наслышаны. Солдаты ее величали Леди с Лампой. Каждый день она как мать родная о всех них заботилась — а их там сотни лежали. И как нашла на меня время, уж я не знаю. — Водянистый взгляд миссис Таппер устремился куда-то вдаль. Как будто смотрела она не на меня, а на место из далекого прошлого. — Услыхала, может, што я не... — Сухое бледное лицо моей хозяйки залил легкий румянец. — Ну, вы понимаете, о чем я. Как другие... другие, кто со мной в погребах жил, они на все были готовы ради еды и монетки-другой, ну и я их не виню, не мое это дело, а сама бы ни за что... Наверное, из-за этого. Точно вам не скажу. В общем, подошел ко мне как-то один из бедных уродцев, которых она к себе брала, и к ней позвал. Она в башне жила, высоко, а у меня и сил уж не было по лестнице карабкаться. Ну, поднялась кое-как, а там в комнате человек сто, все трещат о чем-то на французском, что ль, бегают кто с губками, кто с бинтами или пуговицами на рубашку, лимонами, йода пузырьком, свитерами вязаными и теплыми шапками, и бог знает с чем еще — это у нее там склад свой был.

— Как ее звали? — пробормотала я себе под нос, напрягая память. Дело в том, что и я слышала об этой выдающейся англичанке, но о Крымской войне знала унизительно мало. Мое образование в основном строилось на содержимом отцовской библиотеки и сводилось к чтению Сократа, Платона, Аристотеля и других классиков.

— Она проследила, штоб меня помыли да покормили, — восхищенно продолжала миссис Таппер, — одежку дала красивую, лучше той, в которой я замуж выходила, из своего кармана за мой билет домой заплатила. И любезно так со мной говорила, хотя я ничего, считай, понять не могла. Уже тогда была подглуховата, но ни слова никому об том не сказала: думала, само пройдет, што это из-за шума стрельбы в Севастополе — мы тогда с мистером Таппером везли бренди нашим солдатам, а на холме русские леди сидели, под зонтиками и с корзинками для пикника, наблюдали за сраженьем прям как за спектаклем.

Неужели я не ослышалась?! Она побывала и на поле боя?! Моя милая старая хозяйка?!

Даже не зная, что и думать, как дальше вести эту тяжелую беседу, я протянула ей загадочное письмо и закричала:

— Миссис Таппер, вы не...

— Не знаю! — перебила она меня и яростно помотала головой. — Не пойму, чего от меня хотят! Я там была никем!

Может, и никем, но человеком удивительно храбрым — и в то же время и правда всего лишь бедной вдовой, волею судьбы оказавшейся на войне. Кем же был ее загадочный враг и чего он — а судя по грубому, яростному почерку, это был именно «он» — от нее хотел? Тем более сейчас, тридцать четыре года спустя?

Я понимала, что мое любопытство, возможно, никогда не будет удовлетворено, однако считала себя обязанной по мере сил помочь моей милой хозяйке.

Глава вторая

Как и положено благородной юной леди, я обратилась за советом к человеку старше и мудрее меня, к достойному господину и моему начальнику — доктору Лесли Рагостину, ученому искателю.

Шутка. Доктора Рагостина я выдумала для прикрытия, чтобы свободно заниматься поисками потерянных вещей и пропавших людей. Весь следующий день, сидя за рабочим столом мисс Месхол, секретаря этого великого человека, я размышляла над таинственным делом миссис Таппер. Как же найти отправителя загадочного письма с угрозой?

По обычаю я первым делом составила список вопросов:

Почему она «почтовая голубка»? Потому что возвращалась домой как обученный голубь?

Потому что от нее ждут некоего послания?

«Голубь» — очень странное оскорбление. Американцы называют тайных осведомителей голубями.

Считать ли Анонима — назовем его так — американцем?

«Птичьи мозги» вместо «куриных» — тоже американизм?

Что за послание?

От кого?

Кому?

Как это касается Анонима?

Чего он хочет — получить послание, перехватить, уничтожить?

Как он нашел миссис Таппер?

Был ли он с ней в Скутари?

Пользы это никакой не принесло. Я сильно сомневалась, что записка с угрозой пришла от американца. Америка никак не была замешана в Крымской войне; мало того — было что-то неуловимо европейское в колючем почерке Анонима, и чернила...

Я дополнила свой список:

Индийские чернила — что это значит?

Ими пользуются для чернильных эскизов; возможно.

Аноним художник?

После этого я долго сидела, сверля взглядом лист с вопросами, пока не пришел мой помощник Джодди с утренними газетами и, поскольку на дворе стоял май, с букетиком сирени, который я попросила его принести, потому что мне нравился ее божественный аромат.

Меня так и не посетила ни одна дельная мысль, и все, чего я добилась, — это составила и напечатала на пишущей машинке — самой новой модели, которую приобрела совсем недавно, — следующий текст для колонки объявлений в газете:

У ПОЧТОВОГО ГОЛУБЯ НЕТ ПОСЛАНИЯ, ОН НЕ ЗНАЕТ НИ О КАКОМ ПОСЛАНИИ, НИЧЕГО НЕ МОЖЕТ ДОСТАВИТЬ. ДАЛЬНЕЙШИЕ РАССПРОСЫ БЕССМЫСЛЕННЫ. ПРОШУ БОЛЬШЕ НЕ ПИСАТЬ. МИССИС Т.

«Т», разумеется, означало «Таппер»; имени миссис Таппер я не знала.

Вернувшись в пансион, я с облегчением обнаружила, что она цела и невредима и стряпает на кухне очередной кулинарный ужас. Я показала ей листок с ответом и получила ее одобрение.

На следующий день я напечатала несколько копий, разнесла по всем издательствам Флит-стрит и понадеялась, что на этом все закончится.

Если бы.

Это была среда. «У почтового голубя нет послания...» появилось в утренних газетах в четверг. Тем же вечером, возвращаясь в ветхий пансион миссис Таппер, зажатый между другими домами в Ист-Энде, я думала только об ужине и гадала, не подадут ли мне что-нибудь хоть отдаленно съедобное. А когда поднялась на крыльцо, ожидала, что внутри меня встретит запах еды — тушеной селедки, куриной печени или более-менее аппетитного мяса... Но стоило мне открыть дверь, как все подобные мысли улетучились.

Все ящики были выдвинуты, стулья перевернуты, полки сняты, на дощатом полу валялись осколки посуды.

Пахло здесь только дымом сигар, китовым жиром, вытекающим из разбитой лампы, и страхом.

До меня донесся чей-то приглушенный крик.

— Помохите! — Это был женский голос, и я слышала жалобные всхлипы. — Помохите, пожалста!

У меня сжалось сердце. Что за бессердечный негодяй осмелился навредить милой глухой старушке!

И на что еще он способен?

Возможно ли, что он до сих пор где- то рядом?

Я достала кинжал, спрятанный у меня в корсете и прикрытый большой уродливой брошью, выпирающей между пуговицами, и с оружием в руках прошла в дом, опасливо оглядываясь по сторонам. Там я увидела связанную по рукам и ногам, с кляпом из кухонного полотенца...

...вовсе не миссис Таппер!

— Меня побили!

К стулу была привязана тощая девчушка лет двенадцати с заплаканным покрасневшим лицом, которое я узнала не сразу. А когда я разрезала веревки, она сама вынула кляп — и я поняла, что это Флорри, помощница миссис Таппер. Обычно она заканчивала все свои дела к тому времени, как я возвращалась с работы, и поэтому мы с ней виделись всего несколько раз.

Где же тогда миссис Таппер?

— Они меня трогали! — горько взвыла Флорри. Ясно было, что никакого толку от нее не добьешься.

Живот у меня скрутило от ужаса. Где моя милая хозяйка — в обмороке, ранена, а может, даже...

На первом этаже ее не было, поэтому я стиснула кинжал в кулаке и поспешила наверх, в ее спальню, оставив Флорри биться в истерике. Там меня ждала похожая картина: кровать лежала на боку, содержимое шкафа и комода разбросано повсюду, полностью закрыв ковер. Сначала я даже подумала, что миссис Таппер погребена под этими горами простыней, одеял, обуви, юбок, шалей и нижнего белья.