Читать книгу 📗 "Приключения Печорина, героя из нашего времени (СИ) - Ангелов Августин"

— Или судьба дала вам еще один шанс, — сказал я.

Он посмотрел на меня с внезапным интересом, проговорив:

— Вы странный человек, Печорин.

— Это взаимно, — улыбнулся я.

Позже, когда мы вышли на улицу, тускло освещенную отсветами сторожевых костров и лунным светом, я заметил в полумраке силуэт высокого и широкоплечего казака. Он стоял в тени дома напротив, наблюдая за нами.

— Кто это? — спросил я.

Вулич пожал плечами.

— Какой-то из станичных казаков. Кажется, Ефимычем зовут. Давно примелькался. Часто мне на глаза попадается.

Серб даже не подумал, что убийца может следить за ним. Но, я уже знал — это он. Киллер. Тот самый, кому поручено коварными англичанами убрать Вулича. Но, на этот раз рядом с Вуличем держался и я, заранее зарядив оба своих пистолета, подвешенных в кобурах к поясу. Вскоре нам на дороге попалась мертвая свинья, изрубленная шашкой, и я поднял тревогу, намереваясь не оставлять Вулича без своего внимания ни на минуту.

Когда на мои крики к месту гибели свиньи прибежали казаки, мы с ними сразу пошли к тому месту, напротив дома майора, где мы с Вуличем видели этого самого Ефимыча. Но, там его уже не было. Как выяснилось, убийца животного заперся в пустой хате на другом конце станицы. И мы двинулись туда с вооруженным отрядом. Вскоре мы подошли к хате, которую тут же окружили казаки с факелами. Окна в доме были плотно закрыты ставнями, а дверь заперта изнутри. В воздухе стояла тягучая тишина, прерываемая лишь громкими рыданиями каких-то женщин, видимо, хозяек погибшей свиньи.

— Ефимыч! Выходи! — крикнул урядник.

Ответа не последовало.

— Он там не один, — прошептал мне ближайший казак. — Я подбежал первый и слышал голоса…

Я переглянулся с Вуличем. Он стоял рядом, холодный и бесстрастный, будто все происходящее его не касалось. Но я видел, как его пальцы сжимали рукоять клинка.

— Кто-то еще там внутри? — спросил я.

Казак мотнул головой:

— Не знаю… но мне показалось, что там с казаком еще двое людей. И говорили они между собой не по-нашему.

Вулич вдруг резко шагнул вперед, приказав:

— Довольно ждать! Выламывайте дверь! Я пойду первым!

Его голос был тверд, но в глазах читалось что-то лихорадочное.

— Нет, Милорад! Не ходи туда! — я схватил его за руку. — Это ловушка. Они и хотят, чтобы ты первым вошел, чтобы тебя прикончить.

Он усмехнулся:

— Ну и что? Разве это не предопределено?

Я стиснул кулаки, проговорив:

— Если ты так хочешь смерти — подожди хотя бы до завтра.

Дверь вдруг распахнулась сама с ужасным скрипом.

В проеме стоял Ефимыч — высокий, бородатый казак лет тридцати, с мутными, словно затуманенными хмелем глазами. Тот самый, что следил за нами возле дома майора. В руке он держал окровавленную шашку.

— Чего шумите? — прокричал он. — Да, это я свинью зарубил, чтобы свою новую шашку опробовать, хорошо ли заточена, — ну, и что с того? Заплачу я хозяйке, сколько надо!

Глава 7

Меня удивило, что на этот раз события не повторились в точности, как в той книге. И пьяный казак, зарубивший свинью, внезапно сам вышел из хаты. Но, сыграла роль быстрота, с которой мы рванули к этой избе. Ведь я уже знал, где он прячется. И он не казался настолько уж пьяным, смотрел зло и говорил с вызовом.

Внезапно я увидел: за его спиной в глубине хаты мелькнула тень. Он явно кого-то прикрывал. Значит, в прошлый раз, который в книге, те его гости успели улизнуть. Но, на этот раз мы подошли к хате слишком быстро. И они не успели удрать.

— Там еще кто-то есть! — крикнул я и выхватил пистолет.

Ефимыч резко рванулся в сторону, и в тот же миг из-за его спины из темноты помещения грянул выстрел. Пуля просвистела рядом с моей головой.

— Выходи, гаденыш! — взревел Вулич и бросился вперед, выхватив свой клинок из ножен.

Казаки ринулись за ним. В избе началась свалка. Вспышки выстрелов из-за перевернутого стола, крики, звон клинков. Я увидел, как Ефимыч замахнулся на Вулича шашкой, окровавленной в свиной крови. Но, я вовремя успел выстрелить в убийцу. И пуля отбросила его от серба. Казак рухнул, хрипя, с простреленной печенью.

Вот только, он, действительно, находился в помещении не один. Из глубины хаты из-за перевернутого стола несколько раз выстрелили, подстрелив двоих наших казаков, а потом оттуда через окно стремительно выскочил человек в черкесской одежде — высокий, с бледным, как у покойника, лицом. Он метнулся к задней стене, распахнул ставни и ловко выпрыгнул во двор.

— Держи его! — закричал я, но было поздно.

Сразу за этой крайней хатой начинался овраг, а в овраге стоял его конь. Наши же лошади находились на другом конце станицы. Английский агент быстро добежал до коня, вскочил на него и исчез в ночи.

Но, мы застрелили его сообщника, который прикрывал отход ряженого в черкесскую одежду, отстреливаясь из-за перевернутого стола. Этот мертвец имел вид обычного горца. Когда все стихло, мы осмотрели избу. Но, ничего интересного найти не удалось. На трупе неопознанного «горца» не имелось ни единой улики, чтобы хотя бы приблизительно понять, откуда именно он здесь взялся.

Ефимыч был еще жив, но его рана оказалась смертельной. Однако, перед смертью он все-таки ответил мне на вопрос, почему собирался убить Вулича. Казак не стал отпираться, предчувствуя собственную кончину, потому сказал честно:

— Тот, который сбежал, представился майором Михаилом Суворовым. Имени второго, которого вы застрелили, я не знаю. А тот, Суворов, назвался полицмейстером секретной военной полицией. Какую-то бумагу с печатью мне показывал. Да я не грамотный, не разобрал, что там написано было… Он посулил золото моей семье… Обещал потом вытащить меня с каторги… Сказал, что этот поручик — предатель, который и сам ищет смерти оттого, что совестью мучается… И убить его греха не будет…

«Хитро работают англичане. Про нашу новую секретную службу, создаваемую на Кавказе, не только уже осведомлены, но и замаскировались под нее», — подумал я.

А Вулич стоял над умирающим Ефимычем бледный, как полотно, пробормотав:

— Так вот оно что…

Я посмотрел ему в глаза и сказал откровенно:

— Надеюсь, теперь ты понимаешь, Милорад, насколько глупо выглядит твоя бравада? Ты — опасный свидетель для них. И они не остановятся.

Он медленно кивнул, спросив меня шепотом:

— Но, почему Ефимыч убил свинью?

Я ответил столь же тихо:

— Чтобы никто не сомневался, что он пьяный и сумасшедший. Чтобы твоя смерть выглядела глупой случайностью, а ему не присудили смертную казнь, а только каторгу.

Вулич засмеялся, горько и резко, потом проговорил:

— Ирония судьбы. Я играл роль фаталиста, а оказалось, что за мной действительно охотятся.

— Теперь ты знаешь — твоя жизнь не просто ставка в игре, — сказал я.

Он посмотрел на меня. Впервые за все время в его взгляде появилось что-то живое.

— Спасибо тебе, Печорин, что спас меня. Значит, ты мой ангел-хранитель? — проговорил он с усмешкой.

— Скорее, сослуживец, — намекнул я.

Вулич замер. Потом сказал:

— Значит, ты все-таки из тех, кто верит, что можно обмануть рок?

— Я из тех, кто верит, что ты — не самоубийца, а достойный офицер. И у тебя есть приказ, которым нельзя пренебречь. Нельзя заиграться.

Его глаза сузились. Он понял, что мы служим в одной конторе.

— Кто тебе сказал? — прошептал он.

— Неважно. Важно другое. Если ты застрелишься из-за своих личных неурядиц, то погибнет замысел, ради которого мы здесь.

Вулич долго смотрел на меня, потом неожиданно улыбнулся.

— Любопытно. Ты первый, кто попытался меня спасти, а не подтолкнуть к краю.

Я кивнул, а он тихо произнес:

— Что ж… Может, и правда, стоит пожить еще немного?

Он пожал мне руку. И впервые за долгое время в его глазах не было пустоты.

Потом какие-то женщины с криками прорвали казачье оцепление. То были мать, жена и прочие родственницы Ефимыча. Женщины от горя выли и причитали, потеряв своего кормильца. И нам пришлось выйти на воздух. А сразу после происшествия казаки передали, что меня ждут в доме коменданта.