Читать книгу 📗 "Время выбора 3 (СИ) - Босин Владимир Георгиевич "VladimirB""
Я пригласил Аксакова и рассказал о сегодняшнем разговоре.
— Не знаю, я в эти ведовские штуки не верю. А вот к твоей кухне присмотреться надо бы попристальнее.
Хм, я тоже подумал, что косточками меня не испугаешь. А вот травануть даже царя можно легко.
Перед тем, как блюдо попадало на царский стол, оно проходило многоступенчатую проверку. Сначала в присутствии дворецкого его пробовал повар. Затем пробовали слуги, переносившие блюда. Последним снимал пробу стольник или чашник. Но это эффективно только для сильных быстродействующих ядов. А вот травить тем же мышьяком можно и небольшими порциями. Яд будет накапливаться в теле человека и приводить к постепенному ухудшению самочувствия. Но в этом случае лучше рассчитывать на вдумчивую работу с персоналом.
Через три дня одновременно я получил две новости. Обе не из разряда приятных. Патриарх Иоасаф прочитал мне нудную лекцию о колдовстве и ведовстве. Попытки обращаться к потусторонним силам, не связанным с верой в Христа, всегда порицались церковью. Колдунов и ведьм пытали и сжигали на кострах по всей Европе. Но на Руси к этому относились не так ожесточённо. Подобные случаи редки и их расследует сама матушка-церковь. У неё есть свой суд и свои дознаватели. И я не собираюсь в это влезать. Но, подозреваю, что в церковных застенках подозреваемых в колдовстве не шибко балуют. Наверняка пытают.
Поэтому я смотрю на симпатичную девицу весьма юных лет, зарёванную и всклокоченную, и во мне подымается волна возмущения. Возможно, если бы на её месте оказался страхолюдный мужик, я прошёл бы мимо. Но, нормальный половозрелый муж с правильным воспитанием по отношению к женщине, не может отвернуться от молоденькой и весьма симпатичной, хотя и глупенькой девчонки.
Аксаков смог вычислить, кто подсунул мне эту колдовскую дребедень в опочивальню. Это не так было и сложно. Служанок, допущенных в царскую опочивальню, немного. Все они из знатных родов, черни здесь нет. Вот и эта Настёна, оказалась какой-то там внучатой племянницей главы боярского рода Стрешневых. Её не надо было пытать, она сразу вывалила на дознавателя всё, что знала. Прямо со дня рождения. В слезах и слюнях, икая, заваливала его нужной и не очень информацией.
Если ей верить, а я склонен доверять этим ненаигранным эмоциям, её матушка, служащая комнатной боярыней у вдовы брата Марии Милославской, решила помочь моей жене забеременеть. Якобы Мария через матушку сама попросила Настю разложить эти обереги в моей опочивальне определённым способом. Недалекой девушке и самой казалось странным, что моя супруга не ходит с животиком, как другие женщины. Вот дурёха и согласилась. Дичь, конечно, но чаще всего так и происходит.
— Эту запереть, но вреда не учинять. Начинайте работать с её матерью. Нужно узнать у той подробности такого «внимательного» отношения к моему семейству, — Я специально при Ртищеве отдаю приказания Петру Аксакову. Пусть понимает, что я ему доверяю, но при этом задействую свою личную службу.
Действовать надо быстро. Арест исполнительницы скоро станет известен заказчикам. Через полчаса служба Аксакова вместе с парнями Ртищева потащили мать задержанной в подземелья церковников. Я не против, раз церковь решила, что это её дело, пусть разбираются.
А с утра пошли аресты более серьёзные. Надо понимать, что та тётка раскололась. Следы ведут к боярским родам столицы. Что замечательно, что инициатива исходит от церковного судьи. То есть я, как бы и ни при чём. Но допросные листы мне приносят ежедневно. Вскоре выяснилось, что сформирован заговор против меня и моих ближников. В группе заговорщиков представители старых московских боярских родов. Головка из пяти человек и десяток примкнувших мастью поменьше. Но в целом это уже не шутки. Тот же боярин Стрешнев показал, что меня собирались обложить со всех сторон. Кроме попытки навести на меня порчу, есть среди моей челяди и их человек, которому поручили подсыпать в моё питьё яд. У арестованного слуги обнаружили пузырёк с тёмной жидкостью. По косвенным признакам это настойка болиголова. Несколько капель выжимки из ядовитого растения приводили к параличу нервной системы. Вовремя моя жёнушка подсуетилась. Не исключали они и коварный удар кинжалом с лезвием, покрытым ядом. Крепко видать я их зацепил.
Москва забурлила, пошли слухи о том, что на царя покушались бояре. Назывались имена причастных. Хорошо, что зараза не вышла за пределы столицы. На периферии пока тихо.
Я со своими советчиками решил воспользоваться ситуацией и на две недели раньше начал реформу госучреждений. В один прекрасный день комендант перекрыл все входы в Кремль. Служаки, торопящиеся на службу, получали извещение, что их вызовут в другой день. Заранее набранный царский указ опубликовали обе московские газеты. Также глашатаи на площадях зачитывали его для народа. С сего дня приказная система приказала долго жить. Теперь в стране есть двадцать три коллегии и несколько специальных учреждения типа «Царской канцелярии» и канцелярии «Тайных дел». Утверждены штатные единицы, изменены частично названия должностей. Но во главе коллегий по-прежнему дьяки и подьячие. Ну не хочу я этих президентов и вице-президентов. Возможно попозже поменяю. Одиннадцать основных — это военная, адмиралтейская, иностранных дел, мануфактур, горная, торговая, большой казны, ревизионная, судная, вотчинная и главного магистрата. Я сознательно не использовал слепо немецкие названия, только если выхода не было.
Отдельно опубликован и Табель о рангах. Как и у Петра там четырнадцать разрядов, только статские должности немного изменены.
Боярская Дума отменена, она и так практически не работала, скорее агонизировала. Теперь у нас имеется Госсовет. Туда входят на первом этапе одиннадцать моих ближников из числа именитых бояр во главе с Артамоном Матвеевым. А также девять моих советников. Согласно табели о рангах им сразу присвоены чины восьмого ранга надворных советников, что автоматически делает их дворянами. При чём потомственными. Неплохая карьера для вышедших из подлого сословия. Таким образом я получаю лояльный мне государственный орган высшей власти. Его функционал обширен — законотворческая, исполнительная, надзорная и судебная. Скорее всего Госсовет будет расширяться по мере надобности.
Нам понадобился месяц, чтобы новые коллегии стали пусть со скрипом, но работать. Думаю, даже уверен, что у Петра Великого на это ушли годы. Просто я знал в каком направлении двигаться и у меня были грамотные помощники. А ему приходилось идти наощупь и пинками гнать своих дворян и слуг. Теперь сформированные бригады разъезжались по городам. В их составе обязательно был член Госсовета и пара человека из моих ближников. Ехали в сопровождении сильного отряда. Смысл в том, что моих ближников бесполезно перекрикивать своим высокородством. Они и сами из первых исконных боярских родов. И провинциалам быстро найдут укорот. А вот мои советники и займутся переформатированием новых госучреждений. Наместник же должен оказывать им самую действенную помощь. Губные и земские избы, которые играли роль органов местного самоуправления, перешли под руку наместника и теперь действуют по новым правилам.
Три месяца шли разбирательства по делу о покушении на жизнь государя и колдовстве. Ну и так как разбирательство со знанием дела проводили церковные дознаватели, то и суд состоится под эгидой церкви. Но вот предложение патриарха Иоасафа заставило меня призадуматься. Он собирается действовать на основе Соборного уложения моего брата от 1649 года. В нём была ужесточена ответственность за покушение на основы государства. Это как раз наш случай. И по нему тем, чью вину суд признал доказанной, полагается смертная казнь. Но на Руси в этом плане к боярам всегда относились снисходительно и предпочитали отправить в ссылку или постричь в монахи. Но Иоасаф требует более радикальные меры, — пойми Иван Михайлович, если сейчас не вырубить с корнем эту заразу, то бояре так и будут ставить нам палки в колёса.
Ну, его можно понять, он продвигает свою церковную реформу, и она буксует из-за противодействия епископов на местах. Не все хотят жить по-новому. Ведь Патриарх, продвигая реформы, задуманные Никоном, хочет навести порядок в церкви:
