Читать книгу 📗 "Воин-Врач II (СИ) - Дмитриев Олег"

Эффект от самогонки поразил и сотников, и стариков, которым выпало дегустировать первую партию. Ими же наутро было принято решение, что выпускать и тем более торговать лекарским снадобьем с таким серьёзным действием, должны только проверенные единицы. И стоить лекарство должно изрядно. Память Всеслава ничего не говорила о подобных ограничениях в прошлом на ставленые меды или брагу. Государственная монополия на спиртное пришла на Русь значительно раньше, делом оказалась вполне прибыльным, а, значит, могла сыграть немаловажную роль в укреплении страны. Это вам не виноградники рубить, тут головой думать надо. А поставленные в глиняных корчагах пять настоек на смородине, меду, перце, хрене и калгане, давали необъятный простор для фантазии и крайне широкий ассортимент для экспорта. Приглашённые к экспертизе Иван с Антонием признали горючее вино делом сугубо богоугодным и до крайности пользительным. Настоятель Печорского монастыря тут же навскидку предложил едва ли не три десятка рецептов, которые высшая комиссия из великого князя, патриарха, воеводы и волхва немедленно решительно одобрила, повелев инициатору, в соответствии с известным правилом, не откладывая приступить к изготовлению чудо-эликсиров.

Раздобыв через третьи руки в разных местах серы и селитры, добрались и до пороха. Само собой, не в тот же вечер, когда дегустировали «всеславовку», как на днях обозвал-нарёк напиток патриарх. Увиденное настолько ошарашило Рысь, что он враз забыл бубнить и жаловаться, что, мол, «какая нужда была в таком секрете эти камни да вонючие тряпки искать?». Поняв и правильно оценив этот самый секрет. И пообещав отобрать двух-трёх верных людей, чтоб продолжить необходимые опыты. Мои рассказы про фугасы и огнестрельное оружие его заинтересовали так, что аж дышать перестал. Я рассказал всё, что смог вспомнить: и про деревянные пушки, обтянутые мокрой кожей, и про бронзовые и медные. И отдельно — про последствия разрывов некачественно выделанных стволов орудий, от которых живых и даже просто целых людей не оставалось на несколько шагов вокруг. Медную трубку, которую от греха подальше запаливали с длинным фитилём за стеной из обхватных брёвен, разворотило в «ромашку». Грохот и вонь сбежавшимся ратникам и дворовым Рысь, не моргнув, объяснил тем, что из Пекла вылез бес, но князь-батюшка немедленно спровадил нечистого обратно, предварительно настучав тому по сусалам. Ибо у нас тут Русь святая, церковь православная и Боги Старые, а чертовщину да паскудство всякое мы на своей земле не потерпим. Эта неожиданная, но искренняя импровизация задрала наши с ним авторитеты и вовсе до небесных высот.

В делах, хлопотах и беседах минул листопад-ноябрь и половина груденя-декабря. Из важного можно было упомянуть, пожалуй, открытие санэпидемстанции при том же монастыре. В обязанности специально обученных монахов входила проверка общепита, торговых рядов и хранилищ припасов. За нарушения ввели строгие штрафы, отрядив следить за этим монахов под руководством самого патриарха. Результаты не заставили себя ждать. Число отравлений снизилось кратно, очень заметно. Особенно важно это было по отношению к отравлениям спорыньёй, грибком, поражавшим злаки. Пара заражённых колосков, обнаружить грибок на которых было под силу только тем, кто знал, что и где искать, могли отравить целую семью. Здесь это называли «Антонов огонь» — мучительные боли, лихорадка, галлюцинации. В тяжёлой форме отравление приводило к гангрене конечностей и гибели. Лекции из истории медицины говорили о целых деревнях, что вымирали от спорыньи и наводили ужас на проезжавших путников. Европейцы считали «Антониев огонь» Господним наказанием за грехи. Горожане же, увидев и почувствовав на себе результаты работы церковной СЭС, не уставали благодарить Бога, патриарха и великого князя. А одного носатого торгаша, что принялся скандалить, когда дюжие монахи выгребли у него из ларей ядовитое зерно, и отказался платить штраф, избили до равномерной синевы и пинками выкатили из городских ворот. Проникся, словом, народ. А мы со Всеславом искренне радовались, что смогли помочь людям. После акушерок, это было второй важной победой на ниве средневекового здравоохранения. Которого в моей истории не было, как такового. По крайней мере, сведений о нём в памяти точно не сохранилось.

— Загнал ты себя совсем, Всеславушка, — посетовала жена.

Волька крепко спал, свесив ножку из люльки. Интересно, надо новую покупать, или пора уже ему на лавке спать, как большому? Он рос, как говорится, не по дням, а по часам, неуклюже бегал, не хотел сидеть на ручках.

— Потом отдохну, Дарён. Пока, сама видишь, некогда. То одно, то другое, — развёл руками князь.

— Береги себя, любый мой. Ярко светишь, не сгорел бы. Знаю, что не смогу тебя удержать или остановить, да и браться за то не буду. Не след бабам в мужские дела лезть. Ты — князь, тебе виднее, — мудрая она, хоть и молодая. Бывает же.

— Просто помни, милый, что за тобой жена да четверо детей, — закончила она мысль, опустив чудесные пушистые ресницы чуть смущённо.

«Трое же, где четверо-то?» — удивился про себя Чародей. «Женщинам, друже, тут совершенно точно виднее, чем нам, да на ранних сроках тем более. Вряд ли она нечаянно ошиблась, вместо трёх насчитав четырёх» — подумал в ответ я.

Глава 8

Наш ответ Гильдебранду

Перемену отношения к жене со следующего утра заметила первой внимательная Домна. Ночью мы с князем много говорили о беременности и родах, не самых, надо признать, распространённых темах в разговоре двух мужиков, пока тело бережно обнимало во сне жену. Я рассказывал о прямой связи между самочувствием, настроением и питанием матери и жизнью и здоровьем будущего малыша. Чародей признавал, опираясь на собственную память, что было много случаев, когда нерождённых детей теряли даже княгини, просто по незнанию или по воле неизменных Богов: то застудятся, то оступятся, то угорят, то ещё что. И мы пришли к выводу, что и в этом случае поможем Высшим силам сделать так, чтобы дочка или сынок родились в срок и здоровыми.

Поэтому когда Всеслав впёрся с раннего утра на кухню, опять напугав Маланью, потребовав кипятку и посмотреть, что готовят на заутрок для княгини-матушки, зав.столовой сперва всполошилась и решила было кликать монахов из обители, что женские болезни ведают. А после корявых, неумелых и на диво смущённых объяснений князя сложила два и два. И неожиданно твёрдым, командирским почти тоном велела не тревожиться и не переживать зря — это, дескать, бабы в тягости чувствуют и сами беспокоиться начинают. В общем, выкупила нас с Чародеем на раз.

— Мой-то, добрая ему память, тоже как увидит, что я с пузом несу чего, так враз подскочит, отберёт и давай квохтать, как наседка, — с напускным легкомыслием поделилась она. — А чем ближе срок роди́н, тем хуже. Аж с крыльца сходить не велел, да всю работу по дому на себя взял.

— Мудрый муж у тебя был, Домна, — ответил князь. — Берёг тебя, потому и детки здоровенькие народились. Вот и я того же хочу. Но гляди мне, ни полслова чтоб никому!

— Да уж ясное дело, про такое не говорят всякому. А ну как с дурным глазом попадётся кто? Или завистник? Но и ты уж, батюшка-князь, не только за ней, но и за собой теперь внимательнее гляди.

Сошлись на том, что она присмотрит сама, да покличет одну из братовых сестёр, того самого Грача жену. Та родила и выходила своих семерых, а уж у родни детишек приняла и вовсе без счёту. Ясно, что разговор шёл уже после того, как толстую повариху Домна выперла за дверь, велев принести с ледника творогу да сметаны свежих. Говорю же — толковая. Не стала великого князя уму-разуму учить на людях.

С утра за столом непривычно пустовало место Гната. Всеслав поспрашивал у сотников, но про то, где Рысь и с какого форс-мажора пропускает приём пищи, никто из них не знал. Зато порадовал Алесь, доложив, что прилетели вести из Полоцка. Сообщали, что груз с провожатыми уже шёл по льду Двины к городу. Судя по тайным словам, без проблем и без потерь. Это радовало несказанно, и наверняка радость была бы сильнее, доведись разделить её с Гнатом.