Читать книгу 📗 "Меткий стрелок. Том III (СИ) - Вязовский Алексей"

Иван-староста поднял руку, его взгляд был спокойным, но твердым.

— Негоже это, Кузьма. Кровь проливать — грех. Да и не по-христиански. Может, договориться? Поговорить с ними?

— Говорить с ними бесполезно, Иван, — вмешался Олаф, его голос был грубым, но в нем чувствовалась усталость. — Они понимают только силу. Я видел этих танана. Дикие, как волки. И за озеро очень злые.

Все посмотрели на меня, я пожал плечами:

— Они напали первыми, мне даже не удалось с ними вступить в переговоры. Мы были в своем праве, защищались.

— Обязательно было второй раз туда лезть? — вздохнул Леонтий

— Про золото в озере уже было известно. Не мы, так другие бы спустили его.

Сержант Фицджеральд, до этого молчавший, наконец заговорил, его голос был ровным и лишенным эмоций, как всегда.

— Собрать ополчение, мистер Уайт, мы, конечно, можем. В Доусоне сейчас достаточно крепких мужчин, готовых за умеренную плату взять в руки оружие. Но толку от этого будет немного. Танана перешли к партизанской войне. Они не будут выходить на открытый бой. Они будут нападать из засад, убивать одиночек. А потом растворяться в лесу, в горах. Мы не знаем их троп, их стоянок. Мы не сможем их поймать. Это будет бесконечная, изматывающая война, которая истощит нас, а им не причинит особого вреда.

Он сделал паузу, обводя взглядом присутствующих.

— Единственный способ, который я вижу — тут Айван прав — это как-то с ними договариваться. Может быть, подкупить вождя и старейшин. Предложить им что-то. Землю, товары, золото.

Слова сержанта повисли в воздухе, все задумались. Подкупить. Договориться. Мои мысли, до этого сосредоточенные на практических аспектах проблемы, вдруг свернули в сторону.

Почему американцы и канадцы понимают только «деньги» и «сделки»? Да потому что те же Штаты состоят из приобретенных территорий. Часто США не завоёвывали, а покупали свои будущие земли. Это было в их крови, в их генетическом коде, если можно так выразиться. Наполеон, продал в 1803 году французскую колонию — Луизиану — Томасу Джефферсону, отдав тем самым почти четверть территории современных Соединенных Штатов за пятнадцать миллионов долларов.

Пятнадцать миллионов за земли, которые простирались от Мексиканского залива до Канады, от Миссисипи до Скалистых гор. Затем, в 1819 году, Соединенные Штаты приобретают у Испании Флориду за пять с половиной миллионов долларов — еще один кусок земли, купленный, а не завоеванный. В 1846 году американцы обменяли у англичан Орегон за право на их судоходство по рекам и каналам — не битва, не осада, а торговая сделка, где право на воду оказалось ценнее земли.

За период с 1835 по 1848 годы Соединенные Штаты получили еще примерно четверть своей нынешней территории за компенсацию Мексике в пятнадцать миллионов долларов — земли, за которые, возможно, стоило бы сражаться, но которые были получены за деньги. И, наконец, в 1867 году территория Соединенных Штатов снова расширилась благодаря продаже Российской империей Аляски за семь целых две десятых миллиона долларов. Семь миллионов за этот огромный, ледяной край, который теперь, как оказалось, был полон золота. Мои геологи, покатавшись по окрестным рекам и ручьям, вчерне прикинули возможную максимальную добычу желтого металла. В ближайшие пять-семь лет тут можно будет намыть и накопать миллионов семьдесят. Т. е. в десять раз больше, чем Штаты заплатили России. Супервыгодная сделка. А ведь на Аляске найдут еще и нефть! Я уже поручил геологам начать искать ее, заказал бур для добычи кернов. Жижа тут точно есть, но где именно, я разумеется, точно не помнил.

Последней крупной территориальной сделкой, которая завершит эту череду покупок, станет договор, заключенный между Соединенными Штатами и Данией в 1917 году, когда последняя продала Штатам Виргинские острова за двадцать пять миллионов долларов. Так что «осел, груженный золотом» — это был естественный способ ведения дел американцами, их философией, их пониманием мира. И, возможно, именно поэтому представитель власти — Фитцжеральд — так легко предлагал подкупить индейцев, приобрести за деньги их лояльность. Ведь для них это было понятным продолжением их собственной истории, их собственного пути к величию.

Я вернулся к реальности, к лицам, которые смотрели на меня, ожидая моего решения. Слова сержанта, хоть и циничные, были наполнены прагматизмом, который я ценил.

— Подкупить, — повторил я вслух, пробуя это слово на вкус. — Значит, придется торговаться.

Мой взгляд остановился на Кузьме, потом на Иване-старосте.

— А что вы думаете об этом, отцы? Позволит ли ваша вера такую сделку?

Кузьма нахмурился, но Иван-староста, после короткого раздумья, медленно кивнул.

— Если это спасет жизни, Итон, — произнес он, его голос был тих, но тверд, — и если это принесет мир… Ведь сказано в Писании: «Милости хочу, а не жертвы».

Слова старого старовера, его мудрость, всегда находили отклик в моей душе. Но было у меня сильное сомнение, что индейцы захотят договориться. Они хотят мести. А это чувство не знает рациональности.

— Хорошо, — сказал я, поднимаясь. — Значит, попробуем торговаться. Но сначала… нам нужно понять, с кем мы имеем дело. И сколько это будет стоить.

Я посмотрел на сержанта Фицджеральда.

— Сержант, мне нужны любые сведения. О племени танана. Их численность, их вожди, их обычаи. Их слабости. И их сильные стороны. Запросите Оттаву, наверняка в архивов министерства по делам индейцев что-то есть.

Фицджеральд кивнул, его лицо оставалось бесстрастным.

— Будет сделано, мистер Уайт.

— Доктор Стерлинг, — обратился я к врачу, — вы, как человек науки, возможно, сможете помочь нам понять их психологию. Их мотивы.

Доктор поправил очки.

— Я постараюсь, мистер Уайт. У меня есть несколько этнографических книг, изучу вопрос

— Ну вам, отец Леонтий, — мой взгляд остановился на священнике, — Остается только молиться за нас.

— Значит, так, джентльмены, — подытожил я. — Мы не будем проливать кровь, пока есть другой путь. Мы будем торговаться. Но если переговоры провалятся… — я обвел взглядом всех присутствующих, — … тогда мы будем готовы к любому развитию событий. И к войне.

На лицах моих советников отразилась решимость. Что же… город меня поддерживает, осталось найти способ решить все миром.

Увы, обстрелы, налеты продолжались. Погибло еще с дюжину человек. У меня состоялся неприятный разговор с Марго, которой я запретил ездить с доктором на прииски, проверять старателей на инфекционные заболевания. Риск был слишком высок.

Видит бог, я пытался договориться. Сходил в стойбище к Снежинке, поговорил насчет посредничества. Пара вождей тагишей, простимулированные мешком с золотым песком, отправились в земли танана с посреднической миссией. И пропали. Ни слуху, ни духу. А убийства продолжались и атмосфера в городе накалялась. Старатели были готовы взяться за оружие и убивать любых индейцев без разбору. А самосуд и волнения мне были даже рядом не нужны — из Оттавы за Доусоном внимательно наблюдали. И ждали, чем все кончится. Как говорится, падающего толкни — мигом объявят военное положение, пришлют своих администраторов в город. Нечто подобное я уже проходил в Джексон Хоуле.

— Итон, мы нашли стоянку танана — в один из дней меня рано утром разбудил усталый, грязный Сокол.

— Сколько времени?, — я посмотрел на часы в кабинете, где уснул на диване. — Шесть?

— Да

— Ты уверен?

— Видел своими глазами, Итон. Около ста семей. Женщины, дети и старики.

Я встал, подошел к карте. Попросил Сокола показать, где все было. Карту парень читать не умел, но объяснил на словах, как шел вверх по Клондайку, по левому берегу седьмой ручей… Я быстро нашел стойбище. На холмах, не далеко от ручья.

Женщины и дети танана… Это был единственный способ прекратить эту партизанскую войну, не допустить новых смертей. Да, это было жестоко. Но… необходимо.

— Зови срочно сержанта Фицджеральда! Картера и Кузьму — я начал повязывать галстук. — Немедленно всех ко мне! И Артура тоже!