Читать книгу 📗 "Я уничтожил Америку. Назад в СССР (СИ) - Калинин Алексей"

— Искренне рад слышать подобные слова, Семён Абрамович, — кивнул я. — Искренне рад.

— Ну, вы чаво тут разгалделись с утра? Стоят и чешут языками, стоят и чешут, как будто никому никуда не надо, — пробурчала вышедшая из дверей своей комнаты Матрона Никитична. — А мне вот на рынок надоть, а они тут стоят и болтают…

— И вам доброе утро, Матрона Никитична, — проговорил я с радостной улыбкой. — У вас невероятно красивый платок. Вы прямо помолодели лет на двадцать!

— Чаво? — опешила она от моих слов. — Это ты чавой-то? Ась? Чаво?

Матрона Никитична застыла в дверях своей комнаты, широко раскрыв глаза, словно кошка, застигнутая врасплох внезапным ласковым поглаживанием. Видно было, что мои добрые слова застали её врасплох сильнее, чем любая утренняя ругань.

Похоже, что не привыкла старушка к такой любезности. Вот к рыку привыкла, к огрызанию тоже, а вот к добрым словам явно не приучена. Ну да ничего. Я тебя ещё приручу, грымза старая! Ты у меня ещё с руки будешь есть!

Хотя, какая она старая? Примерно моего возраста, если взять тот самый год, когда я улёгся на операционный стол. Ну, да я тот ещё старый пердун, так что пусть не обижается, если услышит мои мысли.

— Да погода, говорю, хорошая! В такую погоду солнце особо хорошо подчеркнёт блеск ваших глаз под этим чудесным цветастым платком, — сказал я с доброй улыбкой.

— Вона как тебя шандарахнуло-то, аж заговариваться начал, — покачала головой Матрона Никитична, но потом поправила невидимую складку на платке и походкой английской королевы пошуровала к входной двери.

— А вы умеете работать с тиграми, Петя, — проговорил Семён Абрамович, когда за соседкой захлопнулась дверь. — Вам бы в цирке выступать.

— Не до выступлений, Семён Абрамович, работать нужно, — подмигнул я в ответ и помчался одеваться.

Всё-таки как не хотелось мне ещё потрещать со стариком, но работа была на нынешний день важнее. С ней тоже были связаны определённые планы, поэтому следовало поторопиться.

Поэтому быстрый марш-бросок до троллейбуса. Праздничная пятиминутка работы локтями в переполненной машине. Чуток потрястись, немного повисеть, и вот хлынувшая волна вынесла меня на нужной остановке.

Я на несколько секунд замер, оглядывая массивную громаду завода имени Лихачёва. Вот где мощь! Вот где размах! Конца и края не видно за постройками!

Скажу честно, меня даже порадовало то, что я работаю на таком заводе. Хорошее предприятие было… дружелюбное к работникам. Тут ценили и уважали труд.

ЗИЛ совсем не скупился на отдых для своих сотрудников. Не было никакого разделения на цеха: привилегиями обладал только тот, кто больше работал. Распределением путевок занимался профсоюз — он оплачивал до семидесяти процентов путевки. Кроме того, под Наро-Фоминском у ЗИЛа был подшефный совхоз, который предоставлял землю под дачи. И даже после предоставления участков завод активно помогал работникам построить, например, водонапорную башню или провести дорогу.

Да и сам завод частенько закатывал движухи для своих ребят: концерты крутых исполнителей, походы по знаковым местам Москвы, театральные и музейные туры. Адекватное место, где царила нормальная атмосфера и полная поддержка друг друга.

Шагая мимо здоровенных цехов, забитых свежаком оборудования и классных станков, я реально кайфовал. Понимал, что тут делали отличные для своего времени машины, на которые миллионам потом крутить баранку. Тут работали профи высшего уровня, готовые замутить любое железо, выжать максимум продуктивности и выдавать идеальный конечный продукт.

Выдохнув глубоко родной заводской воздух, двинулся к проходной. День обещал быть жёстким и весёлым одновременно. Я понимал: делаю значимое дело, трудясь на месте, где вся создаётся немалая часть советской автопромышленности!

— Жигулёв! Стой, Жигулёв! А разве тебя не уволили? — ко мне подскочила симпатичная девушка и схватила за рукав.

Глава 9

Меня? Уволили? Вот тебе и новости!

Похоже, что я кое-чего не знал о том, чьё тело сейчас занимаю! Меня не полностью проинформировали касательно этого аспекта многострадальной жизни советского инженера.

Уволили! Надо же…

Я закашлялся, как будто поперхнулся и моментально начал прикидывать варианты своего дальнейшего поведения.

В СССР за что могли уволить? Уволить могли по нескольким причинам, в основном связанным с нарушением трудовой дисциплины или несоответствием занимаемой должности. Основными причинами были: прогулы, невыход на работу, появление на работе в состоянии алкогольного или наркотического опьянения, а также несоответствие занимаемой должности из-за недостаточной квалификации или состояния здоровья. Также увольнение могло произойти при ликвидации предприятия, учреждения или организации, либо при сокращении штата работников.

За что же уволили Жигулёва?

Вроде бы в пьянке себя не замечал. Вены чистые, в комнате по-холостяцки убрано. Не скажу, что сильно здоров, и «надо-надо подкачаться». До ликвидации завода ещё далеко, так что же? Неужели несоответствие занимаемой должности?

— Я сейчас хочу во всём разобраться, — ответил я честно, когда прокашлялся. — Мне кажется, что там какая-то ошибка.

— Ну, какая же это ошибка? Ты сам виноват, что не поехал на овощную базу, — хмыкнула девушка и пошла, чуть повиливая задом. — Надо быть, как все…

Надо быть, как все? Что это значило?

Я догнал девушку и начал исподтишка выспрашивать о том, что я конкретно не так сделал. Вернее, что конкретно не так сделал бывший хозяин тела?

Как оказалось, Пётр не совсем был тихоня и смирняга! Он заявил руководству, что отказывается ездить на овощные базы и в колхозы. Наташа, так звали девушку, сказала, что Пёт очень сильно выбился из коллектива, когда высказал своё недовольство.

— Предъявите мне закон, — потребовал он, — где сказано, что советский инженер обязан трудиться на овощной базе?

— Нет такого закона, — согласились руководители. — Можете не ездить.

Петр выдержал немногим больше полутора лет — вскоре у него возникли сложности. Когда попытался отпрашиваться к врачу, получил отказ. Руководитель подразделения указал ему на Кодекс законов о труде, где было предписано, что «Время, порядок очередь пользования отпусками должны быть установлены по соглашению между органами управления предприятием, учреждением или хозяйством и органами самоуправления трудящихся». И сейчас такое время, когда очень нужно присутствие Петра…

Отлучка зависела исключительно от решения руководителя. А руководитель решил не соглашаться. Увы, поликлиники не вели предварительную запись. Утром выдавали талоны к специалистам первой смены, днем — второй, и их мгновенно расхватывали. Поликлиники были закрыты по выходным. Таким образом, попасть к врачу можно было только в рабочие часы.

Что тут скажешь?

Надо быть, как все…

Следующая квартальная премия Петру была сокращена с пояснением, что остальным платят надбавку за работу на овощной базе, а поскольку он туда не ездит, значит, нечего жаловаться. Петр пытался обратить внимание на название ведомости, где говорилось, что премия начислена за выполнение планов инженерской деятельности, однако руководство оставалось непреклонным.

Да и никто из сослуживцев за него не вступился — сотрудники смотрели на Петра свысока: мол, думает себя особенным, все вынуждены ходить на обязательные работы, а он почему-то исключение?

Отказали ему и в предоставлении летнего отпуска, несмотря на то, что остальные спокойно договаривались с руководством и уходили отдыхать тогда, когда считали нужным, независимо от месяца, указанного в официальном графике отпусков. Графиком определялся лишь период выплаты отпускных денег. Однако Петру приказали следовать графику строго, и отпуск пришлось брать в ноябре.

То, что дозволялось другим сотрудникам, запрещалось Петру. Например, случалось, что кто-то шел обедать раньше положенного перерыва, задерживался после обеда или отсутствовал продолжительное время в течение рабочего дня. Руководители могли закрыть глаза на такие проступки или сделать незначительный выговор виновному сотруднику.