Читать книгу 📗 "Учитель. Назад в СССР 4 (СИ) - Буров Дмитрий"
— Ага, а потом ка-а-а-к схватит миску со стола и снова шмяк! На голову! — поддала подробностей гостья из толпы.
— Зачем? — не понял я.
— Так он падать не хотел, — доверительно сообщила дама в синем платье с платком на плечах.
— Ясно, — буркнул я, еле сдерживая желание хлопнуть себя по лицу. — Миску с помидорами?
— Ага, с ними. Вкусные такие, кисленькие… Жа-алко-о… — протянула женщина.
«То-то я и смотрю ошметки на рубашке странные, в полумраке решил что мозги наружу. Расслабился, Саныч, теряешь квалификацию от сытой жизни», — пожурил сам себя.
— Семен Семенович, тут диванчик какой имеется? — поинтересовался я. — Нехорошо… человек на полу… Надо бы перенести, свадьба все-таки… Криминала нет, полы протереть и празднуйте дальше на здоровье… А то может и расходится вовсе, чтобы до греха не дошло? -обратился к Лиходеду.
— Организуем, — кивнул председатель и крикнул поверх голов.
— Максимыч! Готовь кабинет! К тебе занесём.
— Ко мне? Как ко мне? Зачем ко мне? — запричитал пузатенький мужичок в костюме, невнятно топтавшийся в дверях.
— А куда еще? К тебе в кабинет, — распорядился Семен Семенович. — Мужики, хватайте за ноги, за руки, тащите к Дмитрию Максимовичу в кабинет. Там на стульчиках аккурат и положим, — приказал председатель. — Егор Александрович, так он точно в порядке? Пьяные и только? Сотрясения нет? — озабоченно поинтересовался товарищ Лиходед.
— Кто?
— Так Санек-от, — Лиходед указал на спящего пьяницу.
— Это к Зинаиде Михайловне, в побочке я не разбираюсь. — Могу только констатировать дышит или не дышит.
— Так дышит же, Егор Александрович, — заволновалась Зинаида Михайловна. — Я проверила, дышит! У, ирод! Свадьбу испортил! — Зиночка уткнулась лбом в плечо мужа и тихо заплакала.
Петр, неловко похлопывая жену по плечу, успокаивающе бурчал:
— Ну, будет тебе, будет. Жив и ладно. Сейчас унесут, столы поправим и за столы… Ну, Зинуш, ну чего ты? Ну, все ж хорошо!
— Воды ей дайте. А еще лучше, найдите подружку, пусть отведет невесту в дамскую комнату и приведет ее порядок, — посоветовал я растерянному жениху.
— Куда? — вытаращился на меня муж Зинаиды.
— В туалет, умыться, в порядок себя привести, — пояснил молодому мужу и обратился к Зинаиде. — Зинаида Михайловна, вам бы умыться… в себя придти, а где ваша дружка?
— Дружка? — фельдшерица отлипла от мужниного плеча, непонимающе на меня глянула.
— Свидетельница ваша где? Зовите и ступайте умываться, а потом и свадьбу продолжите отмечать. Петр, уводите ее, — призвал жениха к действию. — Семен Семенович, подскажите, к кому обращаться, чтобы порядки навели? Пол подмыть, осколки собрать. И хорошо бы все-таки доктора, спину товарищу осмотреть. Он на осколках лежа, мало ли что.
— Верно мыслите, Егор Александрович, — одобрительно закивал председатель. — Васька, а ну-ка бегом на кухне, уборщицу позови, да скажи, пусть совок и веник прихватит с тряпкой и ведром, — велел Лиходед пацаненку лет тринадцати из компании детворы, что крутилась рядом со взрослыми.
— Ага, будет сделано, Семен Семенович, — откликнулся мальчишка и помчался по указанному адресу.
Я посмотрел ему вслед, но так и не вспомнил, из какого он класса и как фамилия. Ну да ладно, к концу четверти всех запомню, было бы желание, а на память не жаловался никогда.
— Егор Александрович, — на горизонте снова возникла Зинаида, жених крепко удерживал жену за руку, но фельдшерица упрямо двигалась в мою сторону. — Вы же не уходите… извините, что так… Дождитесь, ладно? — заглядывая мне в глаза, запричитала Зиночка.
— Куда ж я денусь, Зинаида Михайловна, дождусь обязательно, не переживайте, — успокоил невесту. — У меня и подарки заготовлены, не оставлять же себе в самом деле, — пошутил напоследок.
Зиночка робко улыбнулась, а затем рассмеялась звонко и слегка истерично, похоже пошёл откат от неприятной ситуации.
— Ей бы умыться и водички, — напомнил я жениху. Петр кинул на меня ошалелый взгляд, кивнул, обхватил благоверную за плечи и почти силком потащил куда-то на выход, видимо, в туалетную комнату.
— Вот вам сельская свадьба, — разве руками Лиходед.
— В городе тоже самое, Семен Семенович. Это национальная русская традиция. Какая свадьба без похищения невесты, без гармони и без драки, — усмехнулся я.
— Ну да, ну да, — вздохнул Лиходед, косясь в мою сторону.
Столовую начали приводить в порядок, замывали полы, собирали осколки. Женщины из гостей наводили красоту на столах. Мужики потянулись на улицу, бурно переговариваясь и в красках вспоминая происшествие. Да уж, местным кумушкам будет о чем поговорить в ближайший месяц.
Я развернулся и пошел на выход, воздухом подышать, может даже покурить. Старая привычка нет-нет, да и брала свое.
Общаться с председателем, торчать как тополь посреди зала, мне не хотелось. У нас с ним образовалась не то чтобы холодная война интересов, но хрупкое перемирие. Свирюгин исправно посещал уроки, но, судя по разговорам, председатель по-прежнему лелеял надежду на то, что парнишка останется работать в колхозе стазу после школы.
До меня дошли слухи, что товарищ Лиходед договорился с директором профессионального училища о взаимовыгодной сделке: Свирюгин учится по персональному графику, практически получает свободное посещение, чтобы не отвлекаться от колхозных задач. За это Владимир обязуется чинить учебную технику.
Насколько правдивы эти разговоры, я пока не выяснил, Володя ушел в глухую оборону, беседовать не желал. Помогать человеку, когда он сам не хочет помощи, труднее в разы. Да и не в моих правилах. Каждый сам хозяин своей судьбы, решение и ответственность за выбор лежит на человеке. Но все-таки я не мог оставить ситуацию просто так, потому прилагал все усилия, чтобы парень доверился мне, выговорился, пришел за помощью.
Володя на контакт шел, охотно участвовал в жизни класса, На День учителя Степан Григорьевич назначил его учителем труда в седьмом и восьмом классах. Вовка усердно готовился, но я-то видел, насколько парню тяжело крутиться как белка в колесе. С утра до занятий в мастерских, после уроков туда же, едва успев пообедав. И так до позднего вечера. Домашние задания, похоже, мальчишка делает по ночам. Разговор с матерью не состоялся, Серафима Юрьевна избегала меня, словно я прокаженный какой. почему не вмешивается школа, комсомол и оба парторга, я не понимал.
Я и с отцом Володи встречался неоднократно, но все бестолку. Упертый баран, по-другому не назовешь, свято верил в то, что никакой институт Вовке «не нужОн», он и «сам с усам, руки золотые, на жизнь заработает, а дипломы ваши только голову портят». Вот такую позицию занял Василий Васильевич Свирюгин.
И мне никак не удавалось сдвинуть его с места.
Даже маленькая победа не радовала. Свирюгин старший после бесед с участковым в милицейском участке, после моих, прямо скажем, угроз, угомонился, перестал распускать руки. Пить, к сожалению, не бросил, но хоть что-то. Лена Верещагина по секрету рассказала, что к воспитанию дяди Васи подключился и председатель колхоза. Честно говоря, лично я не впечатлился. Помогать товарищ Лиходед стал только тогда, когда я начал раскачивать лодку. Похоже, решил отделаться малой кровью.
— Митрич, ты никак бабу поменял? А что ж Федоровна? Хост не отчекрыжила?
— Ай да, Митрич, ай да молодец!
— А ничего так красота. Девушка, а давайте знакомиться, зачем вам старый хрыч? Я помоложе буду, да и комбайнер знатный!
Я с удивлением вслушивался в глумливо-шутливые пьяные реплики мужиков, которые стояли на улице возле столовой. Кого там уже Митрич привел, что мужское население Жеребцово так возбудилось. Точно, он же за кем-то ездил. Но зачем на свадьбу приволок постороннего? Или это сюрприз для новобрачных?
— Ты гляди, я те сам кочерыжку-то обрублю, Федорыч. Не погляжу, что ты комбайнер. Кочерыжка-от для комбайну без надобности. Тама главное что?
— Что? — поддались на провоцакию мужики.
— Мозг! А у тебя его нету, как и не было! — выдал дядь Вася. — Проходьте, проходьте, Оксана Игоревна, не слушайте балаболов. Они языком-то все молоть горазды, -продолжа разоряться Василий Дмитриевич. — А ну, посторонись, ишь, вылупились. Чего на девку таращитесь? Вы им того самого, Оксана Игоревна, разом всем уколы пропишите, чтобы, значитца, ум-то на место лег. ДА иголку потолщее.
