Читать книгу 📗 "Участковый (СИ) - Барчук Павел"

— Я… я не подозреваемый… — залепетал он. — Я ничего не видел…Извините. Пошутил. Да-с. Вот такие у меня дурацкие шутки. Да-с. Просто разозлился и ляпнул, не подумав. Да-с.

Не знаю, с какого перепуга, но Поташевский вдруг начал к каждому своему «да» добавлять эту нелепую «эс». Будто мы не в 1980, а где-то в дореволюционной России.

— Так видел или нет⁈ — Рявкнул на Поташевского Эдуард Павлович.

— Да! Нет! Не знаю! — Задергался в руках Семёнова Володя.

— Труп ты нашёл? — Тихим, напряжённым голосом спросил Сериков. Судя по заливающей его физиономию красноте, он медленно, но верно зверел от всего происходящего.

— Это мы нашли! — Подали голос двое мужиков с удочками.

— Это они нашли! Ничего не знаю! Ничего не видел! — Причитал Поташевский.

— Как не знаешь, если ты битый час дежурного изводил рассказами о трупе⁈ — Лицо у капитана стало такого цвета, что я невольно запереживал, как бы и он не прилег рядом с мёртвым парнем.

— Врут все! Врут! Не видел я! У меня помутнение было. Да! — Заявил Поташевский, чем изрядно впечатлил Серикова.

Глаза у следака сделались бешеные, а от злости, похоже, так перехватило горло, что он ничего не смог сказать в ответ. Только выдвинул вперед челюсть и сделал движение рукой, словно располовинил кого-то на две части.

— Да вы что! — Ужаснулся Семенов, неверно расценив жест следователя. — Мы ж советская милиция, а не звери какие. Зачем живого человека на части рубить? Ну не видел и не видел. Я с ним позже поговорю. А вам, товарищ капитан, настой корня валерианы попить надо, или пустырник еще неплохо помогает.

— Попить? — непонимающе глянул на Семёнова Эдик и тут же упрямо мотнул головой. — Нет, старлей, не время пить. Видишь, что творится. И почему это на нашей территории произошло? Нет бы, с другой стороны речки умер, сволочь… Тогда пришлось бы третьему отделу суетиться. Испортит нам теперь все показатели…

Затем мрачный взгляд Серикова снова переместился на Поташевского, который продолжал дрыгаться в руках Семёнова, не теряя надежды на освобождение, аж покраснел от натуги.

— Товарищ старший лейтенант! — Рявкнул Сериков, окончательно теряя терпение, — Уберите вы отсюда этого… этого…– Следак пожевал губами, подбирая приличные слова. А потом махнул рукой, наплевав на приличия, и закончил, — Дебила! Чтоб я его жо конца жизни не видел! Но недалеко! Возьмите у него показания!

Семенов, не выпуская Поташевского, широким шагом двинулся в сторону домов, видневшихся неподалеку. Володя что-то ныл, причитал и пытался освободиться, но старлей держал его крепко.

Я повернулся к следователю, который снова подошел к месту преступления, посмотрел на него, потом на синюшное лицо мёртвого парня, на иней, не таявший в майскую жару. Что-то мне подсказывало, это странное убийство перенесёт еще много проблем. А мне — особенно.

Еще больше бесплатных книг на https://www.litmir.club/

Глава 9

По окончанию всех мероприятий, положеных на месте преступления, мы с Семеновым отправились обратно в отдел. Пешком. Так решил Сериков.

На самом деле, думаю, Эдик просто по натуре своей является тем еще гадом, ему нравится глумиться над теми, кто не может послать его в интимно-половое путешествие.

Нет, чисто теоретически могли бы, конечно, но следак есть следак. К тому же, оказалось, товарищ капитан имеет какого-то важного родственника в Москве.

— Не связывайся. — Дернул меня за рукав Семёнов, когда я открыл рот, собираясь сказать Серикову все, что о нем думаю. — У него лапа мохнатая в столице сидит. Кум, брат, сват, не знаю. Себе дороже выйдет.

Старлей округлил глаза и сделал зверское лицо. Судя по выражению этого лица, «мохнатая лапа» принадлежала какому-нибудь члену Верховного Совета. Не меньше.

— Сучоныш… — Процедил я тихонько сквозь сжатые зубы.

Эдик как раз усаживался в УАЗик и нашего разговора с Семеновым не слышал. Предварительно он ехидным голосом велел нам со старлеем внимательно осмотреть все кусты, которые попадутся по дороге.

— Во-первых, вы упустили свидетеля. — Заявил следак с умным видом.

Семёнов опустил голову и демонстративно засопел. Но молча. Ибо это действительно был косяк. Едва он оставил Поташевского скромненько стоять возле кустиков, тот, пользуясь суетой, совершенно гадским образом смылся.

— Во-вторых…

Сериков посмотрел на меня, я — на старлея, старлей на опера Волкова, а Волков, показывая, что не замечает никого, кроме следака, уставился на Эдика. Круг замкнулся. Сериков вздохнул и покосился на понятых. Но те пожали плечами и сделали стеклянные глаза, всем своим видом давая понять, что они вообще тут ни при чем.

— Во-вторых, проверите близлежащие улицы, вдруг там, поджидая новую жертву, спрятался Дед Мороз. — Хмыкнул товарищ капитан.

Волков тут же угодливо захихикал. После этой абсолютно дурацкой, на мой взгляд шуточки, Сериков окинул нас с Семёновым саркастическим взглядом и двинулся к автомобилю.

Дебильная фраза про Деда Мороза имела предысторию. Просто я несколько раз тактично попытался намекнуть товарищу капитану, что у нас все-таки убийство, а товарищ капитан совсем не тактично обозвал меня сказочником.

— Ну какое убийство, Петров⁈ Насмотрелся фильмов, что ли? Книжек начитался? — Заявил он, — С большой долей вероятности парнишка просто замерз да и все. Ты увидел на нем следы насильственной смерти? Колотые раны, может? Огнестрел? Или следы удушения? Вообще ни одного синячка. Мы его на вскрытие сейчас отправим, посмотрим, конечно, что там обнаружится. Но уверен, смерть была естественной. Замерз он.

— В мае? — Уточнил я на всякий случай. Вдруг этот придурок за своим раздутым эго не видит, какое сейчас время года.

— Да, в мае. И что? — Вскинулся Сериков. — Вон, пару лет назад град выпал в июне с куриное яйцо. Побило все к хренам собачьим. И лежал он на земле несколько часов, не таял. Может, и тут такая история. Это уже без тебя, Петров разберутся.

На этой «радостной» ноте я предпочёл заткнуться, ибо слова на языке вертелись матерные и сплошь оскорбительные.

Придурка Эдика не смущало ничего. Ни странного цвета трава, ни изморозь на чертополохе, ни плюсовая температура, ни выражение животного ужаса на лице умершего парня.

Я вообще за то время, которое мы провели на месте преступления (а я упорно продолжал считать его именно местом преступления) каких только версий не наслушался. Начиная от погодной аномалии в виде шаровой молнии и заканчивая «да черт его знает, может парень в речку свалился, а потом вылез и умер».

Последняя версия принадлежала оперу Волкову, который во всем поддакивал следаку, лишь бы тот был доволен. И вот с этими одаренными товарищами мне предстояло работать.

Скажу честно, заткнулся я не только из-за слов Семёнова о важном родственнике Эдика. Просто взял себя в руки, включил голову, отключил обычного мента и понял, конкретно в данном случае меня устраивали все озвученные «коллегами» версии.

Я был согласен на молнию, на грозу, на град с яйцо, который выпал именно на пятачке радиусом в пять метров, лишь бы только мысли коллег не свернули в правильную сторону. А правильная сторона здесь была одна. Руку даю на отсечение, в деле замешана нечисть.

И вот теперь, когда вся оперативная группа отчалила обратно в отдел, мы со старлеем были вынуждены пешим ходом шуровать на место службы. Естественно, по дороге мы никого не обнаружили.

Поташевский, уверен, уже сидит дома, спрятавшись за закрытой дверью. Следак напугал его своими угрозами. Теперь вытащить из Володи какую-нибудь информацию будет очень сложно.

Семёнов, обычно такой разговорчивый, топал молча. Только периодически бубнил себе под нос что-то невнятное, вроде: «Ну как так-то?.. Глаза у меня, что ли, на заднице?.. Земля фиолетовая… Иней…это было. Трупа не было… »

Мне показалось, старлей чувствовал себя виноватым. Это ведь это он уговорил меня не придавать значения словам Поташевского и загадочным природным явлениям. А если бы мы остались, например, то могли бы увидеть, кто притащил мёртвого парня. Но мы не остались, потому что так решил Семенов.