Читать книгу 📗 "Неприкаянный 1 (СИ) - Калбазов Константин Георгиевич"
— Кстати, а что это были за дымы? — не удержался от вопроса Молас.
— Генератор дымзвесы. Ничего сложного, я опишу всё самым подробным образом. Только горючего расходуется чрезмерное количество.
— Непременно укажите в рапорте. Так к чему вы ведёте, мичман?
— Разрешите «Варягу-02» учувствовать в крейсерских операциях в качестве разведки и посыльного катера.
— Участвовать в крейсерских операциях? Каким образом, мичман? Да вам с вашими четырнадцатью узлами, которые вы можете выдавать непродолжительное время, нет места в строю. И потом, какой от вас прок в море? Вам вообще известна концепция применения минных катеров?
— Охрана базы и якорной стоянки корабля носителя, — ответил я.
— Вижу, что знаете.
— Ваше превосходительство, но вы ведь можете нас пока не переводить никуда хотя бы в течении недели?
— Это я могу. Но зачем?
Заинтересовал его странный мичман, оказавшийся сегодня у всех на слуху. И дело даже не в иностранных изданиях, а в том, что я сейчас наверняка супер-пупер-мега популярен в народе. Экипажи «Варяга» и «Корейца», превозносят все кому не лень. Но до статей француза и англичанина, на страницах газет мелькало лишь имя Руднева. Теперь же ещё и моё. И да, чёрный пиар, работает где-то даже лучше и имя этого русского ублюдка, которого нужно непременно распять, врезается в память весьма отчётливо.
И ещё один момент. Вот такие шебутные подчас являются либо источником проблем, либо хорошей возможностью заявить о себе за чужой счёт. Понятно, что задница станет гореть у меня. Но кто мой командир и чьи приказы я выполняю? Вот то-то и оно. Иначе он со мной и говорить бы не стал. Разве только ему предстоит решить стоит ли ставить на меня. Ведь я могу и проблемы создать.
— Катер слегка поистрепался за время длительного перехода, имеется ряд неисправностей. Разрешите встать на недельный ремонт? — попросил я, с явным намёком.
— Хотите удивить меня? — понял Молас.
— Пока мне это удавалось.
— Хорошо. Будь по-вашему, — легонько прихлопнул он ладонью по столу.
Ага. Кажется он всё же решил поставить на меня. Не иначе как в свете того, что на должность командующего назначили Макарова. Степан Осипович и сам не чужд риска, и рисковых любит. К тому же стоял у истоков миноносок, а потому такую поддержку со стороны Моласа оценит, что положительным образом скажется на карьере. Если же что-то пойдёт не так, то все шишки можно сбросить на молоденького и не в меру ретивого мичманца.
— У вас есть эта неделя. Пока же, «Варяг-02» с экипажем будет прикомандирован к «Новику». Он сейчас в ремонте, вот и пристраивайтесь неподалёку. Там же становитесь на довольствие. Соответствующее распоряжение получите у флаг-офицера. Ещё вопросы?
— У нас на борту винтовки, револьверы, пулемёт, минный аппарат и сорокасемимиллиметровая пушка и боеприпасы, которые я хотел бы сдать.
— Передайте всё на склад. Соответствующее распоряжение так же получите у лейтенанта Шереметева. Надеюсь это всё?
— Так точно, ваше превосходительство, — поднявшись отдал я честь.
— Можете идти.
Когда я вышел из каюты, меня встретил флаг-офицер лейтенант Шереметев. Окинул оценивающим взглядом, покачал головой, мол, одобряю и восхищаюсь, и скользнул в каюту начальства, за распоряжениями…
Парни восприняли новость о приписке к «Новику» с нескрываемой радостью. И понять их несложно, если только вспомнить в каких условиях им приходится проживать уже целую неделю. Но даже поле этого они были готовы идти за мной.
— А вот и наша знаменитость. Ну здравствуйте, мичман. У нас вопросов к вам, не с версту, но с две точно, — по-простому встретил меня командир крейсера, капитан второго ранга Эссен.
Нужно ли говорить, что я был удивлён? Нет, я конечно же читал о том, что Николай Оттович не страдал чванством и о людях судил по их заслугам. Что мог выслушать предложение матроса, и если находил его дельным, принимал разумные доводы. Что собрал на своём крейсере чуть не всех неугодных и дебоширов эскадры, которые потом дрались как черти.
Не знаю, что тут правда, а что вымысел, но факт остаётся фактом, встречал он нас сейчас не просто тепло, а как старший брат, младших, в чём-то изрядно преуспевших. Не скажу, что незаслуженно, а потому ни капли неловкости я не испытал. Удивился, это да, но принижать свои заслуги у меня даже мысли не возникло.
— Боцман, команду разместить, выдать койки, определить место. Таких орлов принимать у себя на борту за честь. Андрей Максимович, определите пожалуйста каюту для мичмана. Советую привести себя в порядок. У нас конечно же вопросов много, но сдаётся мне, что вас ещё потянут на доклад к Старку, а в штаб лучше являться свежим и до синевы выбритым.
Николай Оттович оказался прав. Однако я успел отобедать в компании офицеров крейсера, и поведать о своих приключениях. В отредактированной версии, ясное дело. Доверился одному, вот и ладно. На этом пока остановимся. Эссен мне особой протекции не составит и под его крылышком мне не отсидеться. А потому, при всём моём уважении, я и не подумаю с ним откровенничать.
Что же до дымогенератора, то никаких проблем. Я сразу после обеда тут же, в кают-компании, набросал принципиальную схему, а дальше пусть механики додумывают, как это лучше обустроить и приладить на «Новике». Ничего невозможного. Как и в увеличении выработки дыма, чтобы укрыть крейсер, а не маленький катер.
— А ловко у вас получается обращаться с карандашом. Ни готовальни тебе, ни линейки, и транспортир без надобности, — покачал головой Хвицкий, служивший на «Новике» младшим инженером-механиком.
— Полагаете, что окружности и углы соответствуют заявленным в должном масштабе? — усомнился его коллега Пото.
— Уверен в этом, — глянув на меня, заявил тот.
— Можете даже биться об заклад, — подмигнул я.
А что такого. Да здравствует моя абсолютная память, а ещё способность словно отстраняться от тела, что позволяет управлять им словно аватаром. Благодаря этому у меня получается весьма быстро овладевать различными боевыми искусствами, точно стрелять, чертить без использования каких-либо принадлежностей, рисовать в стиле гиперреализма, определять вес с точностью до грамма и много чего ещё.
— Не о том думаете, господа, — заметил Лазарев. — Лучше обратите внимание на то, как проста задумка и каков получается эффект на выходе. Говорят, что миноносцы было не рассмотреть. Только и того, что над трубами завеса была более тёмной.
— Это потому что моя установка была изготовлена на скорую руку, без должных расчётов и инструментов, — ответил я старшему офицеру и постучал по своему чертежу. — Вот это, вполне возможно рассчитать так, чтобы прикрыть вашего «Новика».
Всё ребятки. Дальше сами. Я конечно готов подсказать, поправить, если занесёт куда не туда, но так-то и вам не помешает поднапрячь свои извилины. И вообще, составлять проработанные чертежи, со всеми пояснениями мне попросту некогда. Молас мне дал только неделю, и нужно с толком использовать каждый день.
К слову, офицеры «Новика» так же не стали засиживаться в кают-компании. Непродолжительное безделье после обеда подошло к концу и они вернулись к плановым работам по восстановлению крейсера. Экипаж той же «Паллады», по большому счёту, сдал свой корабль в порт, и благополучно умыл руки, в ожидании когда им его починят. Здесь же команда вкалывала как проклятая, стремясь как можно быстрее вернуться в строй…
Как и предполагал Николай Оттович, вскоре меня вызвали. Только не в штаб флота, а в резиденцию наместника, где сам хозяин Дальнего востока учинил мне форменный допрос. Он не скрывал своего неудовольствия как моей горячностью, так и тем, что Руднев в принципе отпустил подчинённого, снабдив его сопроводительными документами.
Да чего уж там, Алексеев вообще выступал за то, чтобы Всеволода Фёдоровича предать суду. Генерал-адмирал полагал, что тот не сумел воспользоваться нейтральным статусом Чемульпо и сберечь корабли, интернировавшись на месте. Наивный чукотский парень. Либо командир «Варяга» где-то перешёл дорогу наместнику. Либо тот просто не великого ума, и выдаёт свои хотелки за должное.
