Читать книгу 📗 "Лед (СИ) - Панченко Андрей Алексеевич"
Я лишь усмехнулся, вытирая солёные брызги с лица.
К утру ветер начал стихать. На рассвете яхта предстала в жалком виде: палуба залита водой, одна шлюпка сорвана и разбита, часть украшений смыло в море. Но команда пока держалась, потерь среди экипажа не было,. Никого не смыло за борт, никто серьёзно не пострадал. Настоящие моряки в сложных и опасных условиях шторма не растерялись, а вот «достойные люди» выглядели так, будто действительно уже готовы бежать на берег и больше никогда не видеть океан.
Для меня же шторм стал откровением. По сравнению с моей «Вегой» императорская яхта казалась непотопляемой, надежной как скала, но на деле она едва не утонула! Её бросало по волнам как щепку, и измотанная команда едва смогла справиться с управлением, чтобы удержать яхту носом к волне. Вот он — первый экзамен, и мы его еле сдали. А впереди ещё тысячи миль и льды, которые не простят ошибок.
На третий день море стало спокойнее, и в сером утреннем тумане показались первые парусные силуэты — встречные суда, шедшие к Балтике. По мере того как мы продвигались дальше, движение становилось оживлённее: пароходы, угольщики, рыбацкие шхуны. На горизонте показались очертания английского берега — низкие скалистые утёсы, тянущиеся вдоль линии моря. Чем ближе мы подходили, тем гуще становилось оживление на воде. Вход в Темзу напоминал огромный водный перекрёсток: тут и громады торговых пароходов, и дымные угольные баржи, и стремительные почтовые пароходы, маневрировавшие среди множества мелких судов. Капитан вел яхту осторожно, полагаясь на лоцмана, поднявшегося к нам с маленькой лодки.
Когда мы вошли в русло реки, город начал раскрываться постепенно, словно огромная декорация. Сначала фабричные трубы и доки, гул лебёдок и стук цепей. Затем — ряды складов из красного кирпича, бесконечные пристани, забитые товарами со всего света. На рейде стояли корабли с Явы, из Индии, Америки, даже из Китая — на мачтах развевались флаги десятков стран.
Наконец, в утреннем тумане, пропитанном запахом угля и смолы, проступили шпили церквей и громада Вестминстерского дворца. Колокол Биг-Бена пробил девять раз, его гул растёкся по реке, и все на палубе, даже самые измученные качкой, подняли головы, словно только теперь осознали, что мы действительно прибыли в Лондон.
На набережной нас уже ждали: английские офицеры, чиновники, несколько журналистов с блокнотами и изрядная толпа горожан. Императорская яхта производила впечатление даже после шторма — позолота на корме, флаги на мачтах, и, конечно ь- Андреевский стяг. Англичане смотрели с любопытством и почтением, но без излишнего восторга — всё-таки Лондон видел суда и побогаче, и экзотичнее. Однако толпа на пристани гудела, и в ней можно было различить крики «Russian yacht!», «Polar Star!». Нас встречали как почётных гостей. Великий князь, ещё бледный после качки, вышел на палубу, поправил китель и, расправив плечи, помахал фуражкой собравшимся. Толпа ответила аплодисментами.
Для меня же Лондон предстал не городом славы и роскоши, а гигантским муравейником, где всё дышало силой торговли и промышленности. Казалось, сама река гудела тысячами голосов: паровые свистки, удары молотов, гул фабрик, лай собак с пристаней. После тишины и гнева моря это был совсем иной шторм — шторм человеческой цивилизации.
— Смотри, что я тебе говорил⁈ — Арсений толкнул меня в плечо, и я увидел, как на палубу поднимаются матросы, с чемоданами и саквояжами в руках. Куча багажа стремительно росла, её складывали у ближайшей неповрежденной шлюпки — Крысы побежали с корабля!
— Интересно… Ну ка подожди меня здесь! — Я направился прямиком к знакомому помощнику капитана, который как раз и командовал матросами.
— Доброе утро, Иссидор Константинович! — Жизнерадостно поздоровался со мной моряк — Кстати, не успел сказать вам ночью, не до того было. Капитан передаёт вам благодарность за помощь! Смелый поступок!
— Да ерунда, просто не хотел тонуть в трюме как крыса, а с палубы удобнее добираться до спасательной шлюпки — Отмахнулся я — Вы лучше скажите, кто это нас покидает?
— А, это? — Помощник кивнул головой в сторону груды вещей — Зинаида Лейхтенберг с супругом, цесаревич и ещё пять пассажиров. Не вынесли качки и плохо себя чувствуют. Кстати и мы тут на долго, яхта становится на ремонт.
— Не понял… — Первоначальная моя радость от того, что любовница князя покидает корабль, тут же сменилась тревогой — Что-то серьёзное?
— Между нами говоря, — офицер оглянулся по сторонам, чтобы убедится, что нас никто не слышит и шёпотом продолжил — яхта готова к плаванию, ни каких серьёзных повреждений мы не получили. Так, небольшая течь в трюме, немного поврежден такелаж, внешняя облицовка, и несколько трубопроводов лопнуло. Всё это легко можно починить силами команды даже в море. Но князь приказал становиться на ремонт. По мне так наше путешествие закончилось, капитан говорит, что князь не испытывает особого желания продолжать поход. Шторм и повреждения судна просто предлог, чтобы заявить прессе об отмене экспедиции по не зависящим от нас причинам.
— Дела… — Я не знал, радоваться мне или огорчаться — И что теперь?
— Я не знаю, — Пожал плечами мой собеседник — От меня тут ничего не зависит. Вы лучше к князю подойдите, может он с вами планами поделиться?
— К князю? — Я повернулся к группе аристократов, что стояла возле борта и увлеченно о чем-то беседовала между собой, разглядывая берега Темзы — Да, пожалуй, так и сделаю.
С самого отплытия из Петербурга я избегал общения с родственниками императора под любым предлогом. Впрочем, князь особо и не настаивал на моем участии в светских попойках. Его постоянно окружали прихлебатели, общества которых ему было достаточно. Но сейчас похоже у меня выхода нет, надо узнать о дальнейших планах «руководителя» экспедиции из первоисточника.
— Разрешите обратиться, Ваше Высочество? — Через несколько мгновений я был уже возле толпы знати, улучив момент, когда Алексей немного отвлёкся от общения со своей любовницей.
— А, это вы Волков? — Недовольное бородатое лицо повернулось ко мне — Я слегка сейчас занят, у вас что-то срочное?
— Я не отниму у вас много времени — Поспешил я — Всего пара вопросов!
— Ну хорошо, спрашивайте — Снизошёл князь — Только быстро!
— Мне сказали, что мы становимся в Лондоне на ремонт по вашему распоряжению, это правда?
— А вы сами не видите⁈ — Раздраженно ответил князь, ткнув пальцем в борт ближайшей надстройки, с которой волнами ободрало позолоту — Яхта получила значительные повреждения и без ремонта в море войти не сможет! Мы встанем на ремонт, пока все повреждения не будут устранены! Ремонт займет несколько недель, не меньше!
— И что же будет с экспедицией? — Мне важно было получить прямой ответ.
— Не морочьте князю голову, молодой человек! Вам же сказали, корабль поврежден! — Ответил мне не князь, а стоящая рядом дама, с выпученными глазами и вторым подбородком. Зинка, мать её за ногу… — Мы едва не погибли, какая может быть экспедиция⁈
— И всё же я хотел бы получить ответ — Упрямо сжал я губы.
— Не забывайтесь Волков! — Взорвался Князь — Что с экспедицией вы хотите знать⁈ Экспедиция отменяется! Мы не можем продолжить плавание на неисправном судне!
— Ясно… — Я в упор посмотрел на Алексея, который сверлил меня сердитым взглядом — Тогда у меня последний вопрос.
— Наглец! — Зинаида ещё больше выпучила глаза — Вы что себе позволяете⁈
— Я хочу продолжить плавание на вспомогательном судне, которое идёт за нами следом. — Проигнорировав высказывание Зинки, я обратился к князю — Я снарядил его за свои деньги, но бюджет у меня был ограничен, а потому часть научного оборудования и снаряжение мне закупить не удалось. Позволено ли мне будет взять недостающее с «Полярной звезды»?
— Вспомогательное судно? — Глаза князя налились кровью — Это что за самодеятельность Волков⁈ Кто вам дозволил, и почему я не в курсе⁈
— По-моему у нас в стране любому дворянину не запрещено снаряжать свои собственные корабли, за свои же деньги и куда угодно. Ваших и государственных денег там нет и копейки, так что дозволения я не спрашивал. И вообще, я вам о нем говорил, только вы видимо не услышали меня — Соврал я — Мой корабль идет за нами как вспомогательный, для оказания помощи, если это будет нужно. Как видите, он пригодился. Так что насчёт снаряжения и научного оборудования?
