Читать книгу 📗 "Сын помещика 3 (СИ) - Семин Никита"

— Дворяне чтут этикет и слушаются старших. А вы как дети крепостные поступили. Это у них нет почтения перед словом старших, пока им розгами ум не вобьют. Так с чего к вам должно быть иное отношение?

Конечно, я утрировал. Понятно, что крепостной или дворянин — ребенок есть ребенок. Но раз уж Игорь встал «в позу» и принялся «козырять» своим происхождением, то и аргумент у меня должен быть соответствующий.

— Я вас слушаю, — напомнил мальчишкам я о своем вопросе.

— Я Игорю сказал, что плавать умею, — тихо прошептал Иван. — А он не поверил. И сказал, чтобы я доказал на деле.

— Слову дворянина принято верить, — посмотрев на Игоря, заметил я. — На этом наше общество держится. А ты явное недоверие к собственному брату проявил. Оскорбил его. Какой же ты дворянин после этого? Или на дуэль хотел нарваться?

Игорь насупился, но промолчал. Хотя в его глазах стали появляться слезинки.

— Дальше, — скомандовал я.

— Мы пошли на речку, — чуть живее начал рассказывать Иван. — А там — волна. Я сказал Игорю, что опасно, но он лишь посмеялся надо мной и твердил, что я врун и слово мое — ничего не значит.

— Это так? — когда Иван замолчал, повернулся я ко второму брату. — Отвечай, когда тебя спрашивают! А то пока что как настоящий дворянин ведет себя здесь лишь Иван, но не ты!

— Т-т-так, — уже еле сдерживая слезы, со всхлипом сказал Игорь.

— Вы будете наказаны. Оба, — обронил я. — Но ты, — повернулся я к Игорю, — простым наказанием не отделаешься. Сейчас идите в свою комнату. До завтра сидите там. А уж утром я и дам вам наказание.

Переглянувшись, мальцы побрели к себе.

— Евдокия, — позвал я служанку. — Пригляди за ними, чтобы сбежать не вздумали. С них станется. И Корнею о том же скажи.

— Ты с ними не слишком сурово? — спросила меня Люда, когда все разошлись, и мы вдвоем остались перед камином.

— Иван чуть не утонул, — сказал я, чего девочка еще не знала. От такой новости она испуганно зажала себе рот. — Пускай посидят, подумают над своим поведением. Завтра устрою им день этикета. Будут у меня по струнке ходить, «дворяне», — фыркнул я.

Настроение учиться пропало. Хотелось как-то отвлечься от дурных мыслей — что бы случилось, не поспей мы вовремя. И мне не пришло ничего в голову, кроме как сыграть в карты. Люда была не против. Она и сама была подавлена новостью, поэтому мое предложение, позволявшее не думать о плохом, встретила с энтузиазмом.

Карты у меня давно были готовы и ждали лишь своего часа. Поэтому когда сестра озадачилась — а чем мы будем играть, я с гордостью продемонстрировал ей результат моего труда.

— Красивые, — залюбовалась картами девочка. — Ой, а это мама что ли⁈ — удивленно воскликнула она, когда наткнулась на даму червей.

— Она, — кивнул я. — Мама была не против, чтобы я ее на этой карте изобразил.

— А тут — папа, — заметила девочка, рассматривая короля червей. — И ты, — добралась она до валета. — А на других кто изображен? — полезла она рассматривать другие масти. — О, тетя! — узнала она на «крестях» Софью Александровну.

И да, я решил изобразить Зубовых на этой масти. Тетю с мужем я видел, а их сына рисовал по фотографии, которую мне показывала тетя. Вот с остальными мастями была проблема. Кого там нарисовать мне в голову не приходило. Не было еще здесь знакомых мне семейств с соответствующим составом. Уваровы подошли бы лишь частично. Сыновей у Леонида Валерьевича нет, как и племянников — и кого тогда рисовать в качестве валета? В итоге, поломав голову, я решил изобразить звезд советской эстрады в одежде поместных дворян. Отличная шутка, правда которую понимаю лишь я.

— А это кто? — ожидаемо спросила меня Люда, ткнув в бубнового короля, на котором изображен Андрей Миронов.

— Да так, просто образ, что пришел мне в голову, — дал я подготовленный заранее ответ.

Налюбовавшись картинками, мы все же перешли к игре. Решили сыграть в простого «дурака». К моему счастью, эта игра была уже вполне известна. Сыграв пару партий, Люда заявила:

— А давай на желание?

— Только какое-нибудь простое, что можно выполнить здесь и сейчас, — тут же задал я рамки.

Кивнув, Люда уже с большим азартом приступила к следующей партии. И выиграла ее у меня, зараза такая!

— Ну и какое твое желание мне исполнять? — вздохнув, с улыбкой уточнил я.

— Покатай меня на спине, — с хитрющим выражением на лице заявила Люда.

И в следующие пару минут со счастливым визгом «понукала» меня пятками, требуя прибавить скорости. Но потом я отыгрался, и уже ей пришлось отдуваться. Моим заданием было показать важного генерала. Было забавно смотреть, как девочка пыжится, выпячивая вперед грудь, надувая щеки и пытаясь «чеканить шаг». Так мы и провели пару часов, окончательно вернув себе хорошее настроение. Близнецы с завистью смотрели на нас, через приоткрытую дверь из своей комнаты. Мы с Людой делали вид, что не замечаем этого. Но все заканчивается, вот и наша игра подошла к концу.

Время было позднее, Евдокия уже сообщила, что Марфа приготовила ужин. Я сходил до «гастарбайтеров», проверить, как идет работа. Те успели вкопать четыре столбика под основание будущей пристройки, да промазать их взятой на лесопилке смолой, чтобы защитить от влаги и сырости. На этом пока и закончили. День завершился спокойно и я надеялся лишь на одно — чтобы последующие не были связаны с риском для жизни ни для моих родных, ни для наших крестьян. А то какая-то нехорошая тенденция наклевывается — то работник пострадал, то брата чуть не потерял. Эдак я буду в следующий раз бояться оставаться на хозяйстве, чисто из суеверия.

Владимир Николаевич Сычев принял Сергея Александровича радушно. Упитанный, с шикарной бородой, за которой купец следил очень тщательно, он производил впечатление веселого добряка, постоянно улыбаясь. Но горе тому, кто повелся на эту улыбку. Хватка у купца была волчья. Его сын и наследник, Михаил, статями обещал пойти в отца. Уже сейчас мальчик не был худеньким, вот только взгляд чересчур серьезный для двенадцатилетнего мальчугана.

— Давно не виделись, — радушно встретил Винокурова купец. — Рад, очень рад, что вы нас навестили.

К вечеру Сергей Александрович все же смог немного отойти от похмелья и держался довольно бодро. Особенно он был рад, что Сычев угостил его чаем, а не чем-то хмельным. Первые полчаса они говорили на отвлеченные темы, обмениваясь новостями. И неожиданно для Сергея Владимир Николаевич упомянул его сына:

— Был я на днях в ресторане госпожи Повелецкой, — делился купец. — И надо признать, у нее появились довольно занятные картины. Я когда первую увидел, грешным делом подумал, что она новую форточку сделала. Так натурально было нарисовано, что казалось все настоящим. И сама форточка, и пытающаяся улететь через нее из ресторана пичуга мелкая. А оказалось — это лишь картина.

— Чудеса, — покачал головой Винокуров.

Сычев же хитро улыбнулся и добавил.

— Чудеса, а еще интереснее, кто автор этого полотна, — Сергей Александрович тут же навострил уши. Неужели… — У вашего сына настоящий талант к искусству! Никогда бы не подумал, что можно столь натурально изобразить вылетающую птичку, что ее с настоящей перепутать столь легко.

«Мой пострел везде поспел», мысленно хмыкнул мужчина.

— Так ведь он не только птичку нарисовал. Еще и мужчину, который кажется прямо из картины решил выйти, чтобы с тобой выпить! Валерия Павловна даже услугу новую ввела — рядом с той картиной столик поставила и можно теперь посидеть «с молчаливым и радушным собеседником». Чудно, но интересно.

— Да, я и сам был удивлен, когда у Романа такой талант открылся, — ответил Сергей Александрович. И решил, что это удачный момент перевести разговор в деловое русло. — Так ведь не только к картинам у него интерес имеется и расположенность. На днях он занимательную идею высказал, как из отходов нашей лесопилки игрушки делать.

Глаза купца округлились, а ноздри затрепетали в предвкушении удачной сделки.