Читать книгу 📗 "Парагвайский вариант. Часть 1 (СИ) - Воля Олег"
Оконгате — последний город на пути в джунгли. И во времена инков, и в колониальный период именно отсюда стартовали редкие торговые экспедиции. Они были редки, потому что дорога в джунгли была очень опасной. А у жителей Амазонии не так уж много того, что интересовало бы жителей горного плато. Яркие перья, красивые шкуры, некоторые тропические плоды — и, в общем-то, всё.
В Оконгате Солано и познакомился с проводником. Звали его Вика Майто. Он, как и требовалось, был кечуа старой веры, знал местность, владел тремя языками местных жителей и принёс клятву перед священной уакой, что будет хранить тайну похода. Местный шаман клятву засвидетельствовал и благословил отряд.
Путь вниз в долину Имамбари оказался настолько плохим, что по сравнению с ним памятная дорога из Санта-Крус в Кочабамбу казалась американским хайвеем. Узкая тропа, вьющаяся по склонам гор, порой переходила в крохотные карнизы, пробитые на склонах отвесных скал. Но по этим карнизам всё-таки можно было пройти и даже провести мула с вьюками. В ужас привело Солано место под названием «Супай пакча» — «лоб злого духа».
Во времена Великого Инки, прокладка дорог была государственным делом. Несмотря на отсутствие стального инструмента, упорные кечуа пробивали широкие пути на крутых склонах гор. Солано как-то поинтересовался у одного археолога — как они могли это сделать?
— Они прожигали горы, — объяснил тот. — Разводили костры, раскаляли камень, а потом заливали его водой. Камень трескался, крошился — слой за слоем, сантиметр за сантиметром. За год — метр, за десять лет — десять. Инки не торопились. У них не было стали, зато было время, воля и терпение.
В стародавние времена на месте «Супай пакча» тоже шла тропа, но время и землетрясения обрушили кусок горы, и путь прервался. Кто-то упорный не пожелал с этим смириться. У него не было возможностей сгинувшей империи, но зато у него был стальной инструмент. И этот неизвестный храбрец пробил в скале цепочку отверстий толщиной с руку и глубиной по локоть. В эти отверстия можно было вбить брёвнышки и по ним, держась за натянутую верёвку, обойти десять метров отвесной скалы.
Впрочем, пройти пешком — это было только полдела. Надо было ещё и мулов провести. Вика Майто знал о проблеме и заранее к этому подготовился. Часть мулов везла настилы и запасные брёвнышки.
Целый день проводник потратил на проверку старых деревяшек, торчащих из скалы, и заменил половину из них. После чего он начал привязывать секции настила к этим деревянным кронштейнам, одну за одной.
Солано смотрел на эту смертельно опасную эквилибристику над стометровой пропастью и искренне восхищался железным нервам проводника. Ему самому пришлось уговаривать себя пройти этой — уже проверенной и даже облагороженной настилом — тропой.
«Не смотри вниз! Не смотри вниз! До тебя здесь уже прошли», — шептал себе Солано, сжимая челюсти, чтобы зубы не выбивали дробь. Волевым усилием он загнал ужас глубоко в душу. Но преисполнился решимостью отомстить этой скале.
* * *
Спустившись на половину высоты Анд, караван вступил в зону лесов, похожих на тайгу. Здесь росли могучие деревья, ещё не превратившиеся в джунгли. Вполне комфортная зона для привыкших к европейскому климату, и пока совершенно безлюдная. Солано здесь даже понравилось. Особо подкупало обилие топлива. Он поставил себе зарубку в памяти найти здесь укромную долинку под небольшой посёлок со смолокурней.
Здесь же Вика Майто показал сернистый источник, бьющий прямо из скалы. Разумеется, про серу он ничего не знал и поведал какую-то местную легенду про злых духов, заточённых очередным богом в скалу. Но практическое применение этой воде местные знали. Они и сами лечили ею всевозможные кожные заболевания, и животных в ней купали для избавления от грибков и паразитов. Местный источник, по словам проводника, был особо вонюч, а следовательно, целебен.
А вот Солано приметил толстый серный налёт на камнях, образованный в результате естественного окисления сероводорода, и отложил себе в памяти такой примечательный факт.
Обычные леса сменились дождевыми, а потом и джунглями, которые встретили отряд повышенной влажностью и насекомыми. Кечуа было здесь явно некомфортно. И дышалось им под таким давлением нехорошо.
Берега горной речки стали болотистыми, и пришлось двигаться через джунгли, прорубая себе путь мачете. До ближайшей деревни добирались неделю, и вымотало это отряд куда больше, чем уже пройденные две сотни километров. Поэтому, когда показались домики на сваях, стоящие на берегу реки, все выдохнули с облегчением.
Проводник не оплошал. Быстро договорился с вождём, поднёс ему в подарок мачете и представился главой каравана. Солано решил пока побыть в тени. Возраст всё-таки.
Отряду показали место для стоянки, снабдили запасом сушёной рыбы и местных плодов, из-за которых старт пришлось отложить ещё на два дня. Непривычные кечуа обильно удобрили окрестные кусты. А ведь Солано предупреждал. Эх. Даже боги не в силах привить гигиену, пока клиент хорошенько не прос…
Надо делать активированный уголь. Лекарство на все времена.
И пока основной караван с местным проводником медленно пробирался по джунглям вдоль реки, маленький отряд из Солано, Майто и пятёрки кечуа двинулся дальше на лодках. От деревни к деревне. Солано никак не мог определиться с местом. В его памяти не отпечаталось ни одной сколько-нибудь подробной карты этого района. Всё, что он знал — это взаимное расположение речек, изуродованных трудом старателей, то есть золотоносных. Но пока ни один топоним, названный местными, не совпал с тем, что знал Солано. Более того, одну и ту же реку, по которой они шли, в каждой деревне называли по-разному. Хотя Солано был уверен, что это Имамбари.
Уверенность получила подтверждение в одной из деревень, где местный вождь подтвердил, что впереди эта «великая вода» сливается с другой, ещё более «великой». Проверив его слова, Солано, наконец, понял, где он — на слиянии Имамбари и Мадре-де-Диос. А следовательно, дальше можно было не идти. Они уже проскочили весь золотоносный регион. Впрочем, это не было оплошностью. Как раз наоборот, именно в такой точке и требовалось поставить постоянную факторию и наладить торговлю с индейцами Амазонии.
Место для фактории выбирали тщательно, советуясь с местными. Им ли не знать характер здешних вод? Так что выбранный холм гарантировал сохранность запасов, а сухая местность дальше от реки казалась вполне перспективной для сельского хозяйства.
Основной отряд добрался до будущей фактории дней за десять. За это время участок земли уже расчистили, построили загоны для мулов, соорудили временные навесы для жилья и накрыли их пальмовыми листьями. Добравшимся оставалось подвесить гамаки и наконец нормально отдохнуть. Немножко. Всего два дня. А потом начиналось «освоение целины».
Простой вопрос: с какого конца надо начинать разрабатывать речную залежь? Правильный ответ — от устья к истоку, чтобы смытая пустая порода не оседала поверх ещё не тронутых залежей. Вот и Солано не стал сопротивляться логике и, наняв все доступные плавсредства в пройденных деревнях, начал забрасывать на притоки Имамбари партии старателей с полным набором инвентаря — корзин, лопат, вёдер и с простейшими промывочными шлюзами.
С каждой из этих семи групп Солано проводил инструктаж, показывая на местности, как делать поисковые шурфы и где по законам природы стоит искать золото в первую очередь. И пока народ учился элементам геологоразведки, группа плотников собрала шлюз и сооружала из толстых бамбуковых стволов водоводы к ним.
Причём, чтобы повысить уровень воды, устраивали полотняные запруды по методу Ермака (4). В дно вбивали колья и, опираясь на них, растягивали водонепроницаемую ткань. Ермак Тимофеевич использовал парусину, а вот Солано использовал свежий сок гевеи. В нём пропитали полотнища, растянули их на солнце и дали латексу свернуться. Вуаля — водонепроницаемый материал готов. Его долговечность, конечно, куда хуже, чем у того же латекса с вулканизирующим агентом, но для целей старателей и этого хватало.
