Читать книгу 📗 "Муля не нервируй… Книга 6 (СИ) - Фонд А."

— А теперь, когда мы достаточно раскланялись и с этикетом покончено, давай, говори, чем расплачиваться будешь? — буркнул я.

— Две путёвки в Дом отдыха в Алушту и дачный участок, — послушно подтвердила Лёля.

— Замечательно.

— Путёвки я уже принесла, кстати, — вздохнула Лёля, — осталось только имена вписать.

— Я сам впишу, — сказал я, забирая путёвки.

— Мне для отчётности! — возмутилась Лёля, при этом её взгляд полыхал нтересом.

— Тебе надо для любопытства, — не повёлся я, — а в отчётности укажешь кого-нибудь, кого всегда указываешь.

— Эх, Бубнов, — обличительно покачала она головой, — ну вот почему ты такой упёртый?

Она сердито показала мне язык и ушла, а я остался в кабинете.

Сделал себе чай, проверил, плотно закрыта ли дверь, устроился за столом и открыл тетрадь. Чем дольше я читал компромат, который сформулировал товарищ Иванов, тем больше у меня возникало вопросов ко всей этой ситуации. И я начал размышлять о том, что вот этот весь прекрасный компромат можно очень даже неплохо использовать при разговоре с высокопоставленной роднёй начудивших в Югославии деток.

Я довольно улыбнулся.

Здесь же компромата столько, что я вскоре озолочусь. Главное — не зарываться. Если я всё правильно выстрою, свою стратегию, то получу очень даже неплохие дивиденды.

И начнём, начну я, пожалуй, с Болдырева. Раз его дядя аж целый заместитель административно-хозяйственного отдела Министерства строительства СССР. Скоро у меня будет дача и там нужно будет что-нибудь строить. Насколько я помнил советские законы — домик должен быть размером с собачью будку. Но в законах ничего не сказано о подземном этаже. Поэтому он может быть размером с московский метрополитен. А ещё я хочу там баню. С парилочкой, и метом для отдыха. И зону для барбекю хочу. Ведь советскому человеку барбекю жарить тоже не запрещено!

Я пришёл домой в приподнятом настроении.

Дуся, как обычно, хлопотала на кухне. Квартиру затянул вкусный аромат сдобной выпечки, было так уютно, тихо, лишь тикали часы на стене. Я помыл руки, переоделся в домашнюю одежду и с удовольствием плюхнулся за столом на кухне.

Глядя на огромную чашку ароматного чая, которую Дуся поставила передо мной, я потянулся к тарелке с кексами.

— Муля, я тебе кексы не дам! — строго рыкнула на меня Дуся. — Сейчас покушаешь сперва борщ, а потом уже будешь сладкое.

— Ну, Дуся, — попросил я, — давай лучше сперва кексы. Так пахнут, что я прямо не могу удержаться.

— Нет, Муля, так ты перебьёшь весь аппетит, — не согласилась Дуся. — Сначала нормально покушаешь, а уже потом все эти финтифлюшки сладенькие. Ешь сколько влезет. Но после основных блюд!

Я вздохнул. Насколько я понял, Дуся с детства боролась за хорошее состояние желудка Мули, поэтому не буду ей в этом мешать (да и бессмысленно это). Я отхлебнул пахучий чай и аж зажмурился от удовольствия.

— Как там Модест Фёдорович? — спросила Дуся, ловко сервируя стол. — Нормально? Пирожки понравились или нет?

Я завис, не зная, как объяснить Дусе, что ни Модест Фёдорович, ни тем более Маша, на её пирожки не обратили никакого внимания. Но так, чтобы её не обидеть, ведь врать не хотелось, а правду говорить было как-то не по себе. Поэтому я кивнул — мол, всё хорошо. Дуся приняла это как должное, потому что она знала, что к её стряпне все всегда относятся только восторженно.

— Как там Модест Фёдорович с Машей? Помирились? — наконец не выдержала Дуся и задала главный вопрос, который, очевидно, не давал ей покоя.

— Эм… — замялся я. — Как бы тебе объяснить…

— Да прямо говори! — прикрикнула на меня сердитая Дуся, которая уже заподозрила что-то нелдадное. — Что ты мнёшься, как девица на выданье!

— Ну, что тебе сказать… Они, конечно, немного рассорились, — задумчиво сказал я. — Но ты не переживай, там более-менее всё уже улажено. Отцу просто нужен отдых, да и Маша в положении, ей бы тоже отдохнуть не помешало.

— Ну, где же сейчас можно нормально отдохнуть? Лето заканчивается, — вздохнула Дуся. — Разве что кто на дачу бы поехал, но только нет у него дачи.

— Так была же?

— Была, — кивнула Дуся, — но ты отца ж знаешь. Он, когда переходил в этот новый институт, отдал участок кому-то со старой работы. Так что сейчас нет ничего…

— Ничего страшного, я выбил им две путёвки в Алушту, в санаторий, — сказал я и демонстративно помахал бумажками перед носом Дуси. — Завтра зайду и занесу.

— Подожди, подожди, зачем завтра? Ты сегодня занеси! Какие там даты стоят?

— Послезавтра надо уже выезжать, — сказал я, глядя на даты, и в душе чертыхнулся: неужели Лёля не могла достать путёвки с большим сроком? А так, за три дня они могут не успеть подготовиться, и Мулин отец, даже не отчим, даже не сможет на работе отпроситься.

— Слушай, что-то слишком короткий промежуток времени, — сказала Дуся. — Поэтому давай сейчас ешь и дуй к отцу. Отдай ему путёвки. Потому что Маше нужно приготовиться, в её положении это не так просто. Вообще, у женщины, когда она едет на море на отдых, это всё занимает много времени, а уж Маше тем более. Так что лучше не тяни. Завтра ты можешь быть занят, придёшь к ним аж поздно вечером, и поэтому у Модеста Фёдоровича останется всего лишь один день для того, чтобы отпроситься. Могут в такой спешке не отпустить.

Я был с Дусей согласен абсолютно на все сто процентов.

Пока я ел, заодно решил прозондировать почву, и спросил:

— Дуся, скажи, а вот ты сейчас говорила, что, если бы у моего отца была дача, как бы хорошо было им вечером поехать отдохнуть. А вот скажи, Дуся, а ты бы хотела, чтобы у тебя была дача?

Дуся задумалась, и улыбка осветила её простое лицо.

— Да кто же бы не хотел иметь кусочек земли, свой огородик, цыпляток… Я бы там помидорки выращивала, возможно, даже завела бы большой цветник с розами и гладиолусами. Я всегда мечтала, чтобы у меня были ягодные кусты. Малина у нас в детстве была в саду плохонькая, ты даже не представляешь, как обидно… Моя мамка всегда держала такой хороший садик. Там были и крыжовник, и смородина. А вот малины почему-то, считай, и не было. Мы в лес за ней ходили…

Дуся ударилась в воспоминания. Глаза её затуманились.

— Так ты хочешь свою дачу? — спросил я.

Дуся кивнула задумчиво, потом вздохнула, мол, ах, мечты, мечты, и пошла обратно хлопотать над кексами.

Я загадочно улыбнулся.

Потому что я теперь знаю, чем порадовать Дусю.

Так как Дуся была права, то, закончив ужинать, я прихватил путёвки. Дуся вручила мне очередную корзинку со свежеиспечёнными кексами, и, вооружившись вот этими подарками, я отправился к Мулиному отчиму.

На этот раз Модест Фёдорович дверь открыл быстро. И вид у него был не такой взъерошенный, как полдня назад.

— Муля, — сказал он, — заходи. Что опять случилось?

— А что, просто так к отцу уже и зайти нельзя? — вопросом на вопрос ответил я.

— Да почему же, почему же, — смутился он. — Ты извини, Муля, что так днём получилось… нехорошо. Я не выспался после конференции, не пришёл в себя, был долго в дороге, вот и среагировал как-то неправильно. Ты не обижайся на меня, пожалуйста.

— Да нет, всё нормально. Я тут кексов принёс, Дуся передала.

— Ох, Дуся, вот она нас балует. То кексы, то пирожки. Кстати, пирожки очень вкусные, — улыбнулся Модест Фёдорович. — Я на обед с собой в институт прихватил, так хорошо пообедал, что не пришлось даже в столовую идти.

На кухню вошла Маша. Вернее, услышав наш разговор, вошла.

— Вы тут чаёвничаете? — спросила она и тоже плюхнулась за стол.

Модест Фёдорович встал, налил ей чай и поставил перед ней чашку.

— Ой, какие вкусные кексики. Дуся пекла? — спросила она.

— Да, Дуся, конечно, — сказал я.

— Да, хорошо тебе, Муля. Ты увёл у меня Дусю, так что теперь ты можешь кексики хоть каждый день кушать. А вот мы… — она посмотрела на меня неодобрительно и отхлебнула чай.

— Ну, видишь, Маша, Дуся — женщина. Сам-то я кексы печь не умею. Ты тоже женщина, поэтому ты вполне можешь делать кексы, причём ещё более вкусные, чем Дуся, — дипломатично сказал я.