Читать книгу 📗 "Бои местного значения (СИ) - Зурков Дмитрий"
Глава 21.
Вскоре Антоха достучался до моих ушей и сообщил важную новость о том, что скоро будут две придорожные заимки — места, где можно с относительным комфортом переночевать, а поутру отправиться дальше в Талали. Подъехавший Митяй с ним согласился, пояснив городским «чечако», что верхами успели бы и за день добраться, а с тихоходным обозом приедем в село заполночь и там не найдётся ни одного дурня, который пустит такую компанию на ночлег. Поэтому скоро будет несколько приспособленных для ночлега полянок возле дороги, где будет возможность разжечь костёр, сварганить чего-нибудь на ужин и «посидеть на спине» до утра.
Придорожная заимка явилась нам в виде большой поляны с вырубленным до дороги кустарником. И помимо всего прочего представляла собой наглядную иллюстрацию допотопной истины «Кто первым встал, того и тапки». Этаким «вагенбургом» в самом центре составлены телеги, к задкам привязаны их однолошадиносильные «двигатели», неторопливо выстригающие вокруг себя травку, или уткнувшиеся мордами в торбы с чем-то вкусным. На этом таёжная пастораль заканчивалась. Во-первых, из-за телег доносился финальные звуки драки, перешедшей в стадию избиения, перекрытый затем пронзительным женским вскриком, а во-вторых, дорогу нам заступили сторожа. Два похожих друг на друга мужичка с обильно заросшими чёрным курчавым волосом мордами очень неприветливо глядели на нас, держа в руках довольно увесистые дубины из лиственницы. И глядя на них сразу приходила на ум мысль, что сеньор Ломброзо был прав на все сто процентов.
— Ехайте далей, тутова ужо занято. — Один из них наконец-то подаёт голос.
— А не жирно вам будет всю полянку под пяток телег прибрать? — Миролюбиво пытаюсь наладить диалог. — Да и свара у вас там какая-то…
— Нету тута места! Гуляйте отседова!
Мой доброжелательный пацифизм был напрочь проигнорирован, и я уже собирался тихо и интеллигентно объяснить собеседнику его неправоту, как всё испортил подъехавший Митяй.
— Случилось чего, Командир?
— Да вот, сотник, пускать не хотят. Говорят — самим места мало.
Митяй, судя по выражению лица успевший мысленно уже раз десять похоронить незадачливых сторожей, наконец-то сообразил, что мы — очень тихие и очень мирные картографы-топографы-геологи. И решил взять инициативу в свои руки. Слегка тронув пятками коня, он подаётся вплотную к мужикам и, слегка наклоняясь, почти ласково спрашивает у переднего:
— По нагайке соскучился, урка?
Мужик не успел не то, что ответить, даже не смог заметить лёгкое движение кистью, как сплетённая из сыромятных ремешков «змея» наискосок перечёркивает его лицо, заставляя вскинуть руки, уронив деревяху, а выпростанный из стремени сапог, попав в солнечное сплетение, моментально превращает громкий вопль в тихий «Апф-ф», после чего незадачливый сторож со стоном оседает на землю.
— Тоже хочешь? — С такой же устрашающей ласковостью в голосе задаётся вопрос охреневшему от такого развития событий второму «часовому». — Нет? Тогда дрекольё в сторону, и сел рядом… И ни звука мне тут!..
Мы подходим к тележному полу-Колизею, двое диверсов идут со мной остальные берут в кольцо этот театр абсурда. Поспели как раз вовремя, веселье было в самом разгаре. Костёр в большом круге закопченных камней добавляет даже какой-то яркой праздничности в этот трэш-хоррор-перфоманс. Вокруг валяются пустые бутылки, пахнет подгоревшей кашей, то ли сивухой, то ли перегаром, то ли спиртом, — так сразу и не определишь. Причём концентрация такая, что все комары сейчас, скорее всего валяются на земле в состоянии тяжёлой алкогольной интоксикации. Два полудурка, одетых в стиле «первый парень на деревне» пытаются привязать к тележному колесу какую-то бабу, третий, наверное, чтобы не очень сопротивлялась, с размаху навешивает ей хороший такой шлепок по нижним округлостям, заставляя ещё раз взвизгнуть.
Блин, когда же это кончится⁈ Долго мне ещё работать дежурным принцем на дежурной белой лошади и спасать местных принцесс⁈ Урою, блин, гадёнышей!!!.. Метрах в пяти от этой эротической сценки ещё двое, матерно хекая, пинают лежащее на земле тело.
— Хорош, ребятушки, взденьте-ка его, да водой отлейте. — Распоряжается, сидя у костра на обрубке бревна, персонаж, более всего похожий на мелкого купчину. По капиталу мелкого, брюхо там очень даже немаленькое, да и такую корму не каждая лавка выдержит.
— Всё, Михайла Михалыч, готова девка. — Подаёт голос шлёпальщик. — Вам-от первому честь и отведать.
— Посадите-ка энтого, дабы видел, как мы с его доченькой таёжную свадебку-то сыграем. — Купчина поднимается на ноги. — А то приехали тута! Наши отцы-деды своими ногами сюда пёхом по два-три годика шли, многих в дороге и похоронить успели. Сами лес рубили, избы ставили, землицу распахивали. А энтии вахлаки тута по чугунке, да на всё готовое…
Закончить мысль он не успевает, заметив появление новых зрителей. Но права качать пытается сразу же:
— Эт-та хто такие⁈ Пошто припёрлися⁈..
— А ты сам, жирдяй, кто таков, чтобы спрашивать? — Наконец-то появляется возможность интеллигентно поговорить с хорошим человеком, заодно и размяться. Делаю знак своим, что вмешиваться пока не надо.
— Што-о?!!.. А ну его!!!.. — Даже в начинающихся сумерках видно, как цвет рожи меняется с просто красного на помидорно-багровый.
Первый кинувшийся исполнять повеление хозяина холуй получает расслабленными пальцами хлёст по горлу и тут же, хрипя, ложится… Ну да, это очень больно и неприятно, когда бьют по кадыку. Второй, подскочив сбоку, пытается огреть по голове дубинкой… Которая, не встретив сопротивления, по инерции летит вниз и заканчивает траекторию в ширинке своего обладателя… Ну, батенька, надо же поосторожней с тупыми тяжёлыми предметами.
Третий, освежив атмосферу чем-то невнятно-матерным, кидается к телеге, где, скорее всего, лежит какое-нибудь охотничье ружьишко, но у самого бортика натыкается лбом на дульный срез тренш-гана в руках одного из диверсов и замирает столбом. Остальные тоже резко передумывают дёргаться, обнаружив возле себя внезапно появившиеся фигуры с помповушками и дробомётом Браунинга.
— Ну что же, толстый, твои собачки команды не слушаются? Кормишь плохо?
Жиробас так и стоит с раззявленным ртом, глядя как его людей «прислоняют» к тележным бортикам и, тщательно обыскав, вяжут и складывают на землю. Ражий детинушка, которому, впрочем, больше подходит прозвище не Иванушка-дурачок, а Ванька-дебил, пытается рыпнуться, но получив по печени, тут же передумывает и ложится рядышком с остальными.
— Эй, круглый и волосатый! Поведай-ка нам что тут происходит! — Пытаюсь отвлечь внимание вожака от процесса шмона телег.
Моё послание адресату доходит только со второго раза и только подкреплённое вежливым подзатыльником.
— Кто такие, спрашиваю⁈ И что тут делаете?
— Дык эта… Купца Бочагина люди мы. С обозом вось идём… В Климоуцах лабаз наш…
— В телегах только ханка… Самогон китайский, ханшином называют. Не иначе с той стороны тишком перекинули. — Проясняет картину подошедший казак.
— А с мужиком этим и с бабой что?
— Дык… Провинился он, вот и поучили малёха для острастки…
Ага, не так давно другое тут говорилось… Да и поучили как следует, вон наш доктор Ванечка до сих пор над ним колдует…
— А бабу тоже учить собрались всем скопом?
— Ага! Кулеш вон подгорел, не уследила сучка!.. — Видя, что сразу убивать его, вроде, не собираются, вожак снова начинает потихоньку борзеть.
— Мужик этот — переселенец недавний, ехал попутчиком с вами! Девушка — его дочь! — Подошедший доктор Ваня, не привыкший до сих пор к проявлениям обычной человеческой сущности, говорит гораздо эмоциональнее обычного. — Землю здесь его сын, как фронтовик получил, вот они всей семьёй и переехали!..
Угу-м, наверняка, как член РОВСа по призыву Великого князя Михаила поехал Дальний Восток осваивать. А тут свои же люди русские вот так вот помогают. Ну, что ж, имеем налицо явное противодействие и наплевательское отношение к указам Регента. Да и помимо этого я, как РОВСовец прям-таки должен за своего вступиться!..
