Читать книгу 📗 "Вторая жизнь Арсения Коренева. Книга пятая (СИ) - Марченко Геннадий Борисович"

— Не спешите, Арсений Ильич. Видите вон тот мешок у шкафа? — он показал на мешок из плотной бумаги высотой около полутора метров. — Это, Арсений Ильич, письма с благодарностями от пациентов и их родственников. Чаще всего пишут, что ваши… гм… методы помогли победить практически неизлечимые болезни. Мы проверили. Всё оказалось действительно так или близко к истине. Вот и ответьте мне, дорогой товарищ Коренев, что с вами делать?

Первое, что мне приходит в голову — это сказать: «Понять и простить». Но это было на грани хамства, пусть даже фраза собеседник и не видел этот скетч с Галустяном в роли Бородача из моего прошлого-будущего. Поэтому я просто молча пожал плечами.

— Понимаете, если бы не этот мешок, то реакция была бы однозначной. Запретили бы и всё. Поверьте, у нас есть для этого все возможности. Но наличие такого количества положительных отзывов заставляет нас как минимум разобраться в этом вопросе.

Ну да, письма, оно, конечно хорошо, а наличие тестя с совсем уж нехилыми погонами и должностью в МВД ещё лучше.

— И вы знаете, Арсений Ильич, — продолжает замминистра, — вот лично я не особо доверяю таким методам. Тут скорее психологический фактор…

Тут я замечаю, что лицо Егорова наливается нездоровой краснотой.

— Что с вами, Василий Николаевич?

— А, пустяки, — морщится он, — давление, видимо, подскочило. С утра ещё голова тяжёлая была.

— Вот и хорошо, — улыбаюсь я в ответ на его непонимающий взгляд. — В том смысле, что хорошего в гипертонии, конечно, мало, но есть вариант прямо сейчас проверить, как оно всё работает.

С этими словами я открыл свой «дипломат», достал бутылочку с «живой водой», налил в стоявший рядом с графином стакан.

— Пейте.

— Что?

— Я говорю, пейте. Это та самая вода. Заряженная. Она поможет вам нормализовать давление и немного привести в порядок сердечно-сосудистую систему.

Тот с опаской обхватил стакан чуть дрожащими пальцами, посмотрел на меня, снова на стакан, поднёс его ко рту и медленно выпил. Поставил стакан на стол, вытер влажные губы тыльной стороной ладони.

— Давайте подождём минуту-другую, — предложил я, хотя уже было заметно, что краснота отлила от лица замминистра.

Прошло около минуты, в течение которой внешний вид Егорова явно пришёл в норму. Во всяком случае, он выглядел не хуже, чем до моего появления в этом кабинете.

— Ну как? — поинтересовался я, демонстративно бросая взгляд на часы.

— Хм, не могу не признать, что чувствую себя значительно лучше. Даже без тонометра могу сказать, что давление нормализовалось до привычных значений. 130/90 для меня обычные цифры.

— Я и не сомневался в успехе, — ответил я ему скромной улыбкой.

— Что же, выходит, вода и впрямь обладает лечебным эффектом?

— Знаете что… Трофимов сейчас у себя?

— Министр? Владимир Васильевич?

— Он самый. У меня с собой ещё одна бутылочка. Я хочу, чтобы он тоже при нас с вами выпил этой воды и поделился ощущениями. Это ведь не займёт много времени?

— Должен быть у себя. Но не знаю, сможет ли он нас принять…

— Но всё же давайте попытаемся.

Егоров поднял трубку телефона, на дисководе набрал три цифры.

— Елена Григорьевна, приветствую! Егоров беспокоит. Трофимов у себя?.. Свободен?.. А спросите пожалуйста, сможет ли он принять меня и ещё одного моего посетителя, всё займёт буквально несколько минут… Спасибо!

Он положил трубку, и поднял её с затрезвонившего телефона буквально минуту спустя. Выслушал, положил трубку, посмотрел на меня.

— Идёмте. Обещал для нас сделать исключение.

Министр здравоохранения РСФСР сидел этажом выше. Вошли в приёмную, на стульях вдоль стен сидели посетители. Один из них узнал Егорова, поздоровался, замминистра в ответ даже пожал ему руку.

— Проходите, Василий Николаевич, — кивнула ему секретарша, наверное, та самая Елена Григорьевна.

В спину нам кто-то негромко проговорился, мол, сколько же им тут ещё сидеть, если все будут без очереди ходить. Но чем закончилось, мы не слышали, так как уже переступили порог кабинета.

— Знакомь, Василий Николаевич, с твоим гостем, — сказал Трофимов, вставая из своего кресла и выходя к нам.

— А это тот самый Коренев. Помните, я говорил, что по поводу его воды к нам приходит много писем?

— Как же, как же, было такое… И вот вы тот самый Коренев, значит, и есть.

Мы пожали друг другу руки, после чего нам было предложено сесть на мягкие стулья для посетителей.

— И что с этой водой не так?

— Да получается, всё так, — вынужден был признать Егоров. — У меня тут по ходу разговора давление подскочило, а он мне из бутылочки воды налил в стакан, говорит, мол, пейте. Ну я и выпил. Так что вы думаете? Минуты не прошло — давление нормализовалось. Чудо, да и только!

— У меня с собой ещё одна бутылочка есть, — встрял я, прежде чем хозяин кабинета как-то отреагировал. — Вижу, у вас в данный момент особых проблем нет, но, выпив эту воду, вы всё равно почувствуете прилив сил.

Дальше повторилась та же история, что и этажом ниже каких-то десять минут назад. И эффект был аналогичным, пусть и не таким ярким, поскольку Трофимов и впрямь до нашего визита выглядел вполне работоспособным. Но были отмечены, как я и предупреждал, улучшение самочувствие, прилив бодрости и ясность ума.

— Да-а, водичка-то и впрямь непростая, — покосился на меня министр. — А что там с апробацией?

Я рассказал про больницу, про колодец при Лавре, про тех, кому помогала моя вода, включая Папанова.

— Собрана большая статистика по применению такой воды. Если не принимать во внимание те подмётные письма, что мне показал Василий Николаевич, то хуже никому не стало, все без исключения, кто доказано пил конкретно воду, а не просто черпал её из колодца, отмечали улучшение самочувствия. Если хотите, можно провести дополнительные исследования.

В долгий ящик эти самые исследования откладывать не стали. По указанию из Министерства в моей больнице две палаты были выделены специально для экспериментальных групп. Все больные — с разными диагнозами и разной степени тяжести. Под моим контролем каждый получил по стакану воды, после чего все как один отметили кто некоторое, а кто и значительное улучшение самочувствие. Я сказал, что пока воду больше давать не нужно, будем наблюдать, как долго длится эффект от одного стакана.

Когда меня три недели спустя снова пригласили в кабинет Министра, то пришлось услышать две новости. Первая — что вода обладает повышенным содержанием положительно заряженных ионов серебра, а результаты исследований признаны положительными. И второе: принято решение «обкатать» мою воду на спортсменах, школьниках и даже космонавтах.

— Если Родине нужно — сделаем, — постарался я придать своему голосу серьёзное выражение.

Ну а что, я как патриот своей станы и советского спорта в частности разве мог отказаться? В легкоатлетический манеж «Спартак» в Сокольниках мы приехали вместе с председателем Комитета по физической культуре и спорта СССР Сергеем Павловичем Павловым. Начали с прыгуна тройным, 3-кратного олимпийского чемпиона Виктора Санеева. Московская Олимпиады должна была стать для него финальным аккордом. И я помню, перед глазами стояла картинка телетрансляции, как Санеев в последней попытке прыгает дальше всех. Но судья поднимает вверх красный флажок — заступ. Причём даже на фотоповторе непонятно, был заступ или нет. В итоге обидное второе место, слабым утешением стал тот факт, что золотую медаль взял другой советский прыгун, кажется, из Эстонии.

У Санеева заранее измерили физические параметры и сделали клинические анализы до приема воды. После этого Виктор не спеша размялся, выпил стакан заряженной воды, при этом не догадываясь, что она заряженная, но отметив, что почему-то почувствовав себя бодрее, и приступил к прыжкам. Мировой рекорд в это время составлял 17, 89, и принадлежал какому-то бразильцу, многослойные имя и фамилию которого я тут же забыл. А перед ним рекордом владел как раз Санеев. И его мечтой было не только выиграть домашние Игры, но и установить на прощание мировой рекорд.