Читать книгу 📗 "Профессия – превращатели! (СИ) - Гринчевский Игорь Леонидович"

— Которые отойдут нам! — поторопил я его. И, как оказалось, не только нарушил правила приличия, но и «сел в лужу». В здешнем варианте эта поговорка звучала ещё грубее. Если смягчать, то получится, — «сел в лужу голым задом при большом скоплении людей и начал шумно испускать газы».

— Нет, нам — примерно две трети, — снисходительно поправил дядя Изя. — А по самой границе царь отдаст землю воинам-ветеранам, которым сложно продолжать нести службу. Точнее, тем из них, что захотят осесть на земле. Их самих и потомков освобождают от налогов, но взамен они должны быть готовы пойти воевать в любое время, иметь оружие и уметь им владеть.

Понятно. Аналог служилого казачества из более поздних времен. Те тоже границы защищали. А как опасность на границах исчезла — лишились своих привилегий. А в нашем случае они не только за границей присмотрят, но и за родом Еркатов, чтобы мы не слишком борзели.

— Понимаю, но спешить-то зачем?

Всё заулыбались, а я почувствовал себя полным недоумком. Вот ведь, им всё ясно, а мне почему-то- нет.

— Руса, как ты думаешь, какие земли отдал нам царь Асон? — мягко поинтересовался Долинный.

А что тут думать. Мне же уже объясняли — диких колхов, отказавшихся признавать его власть. В общем, проявил щедрость за чужой счёт… Ой! О-ё-ё-ё-ёй!

— Так эти земли нам «отдали», но их нынешние хозяева этого не признают? — наконец-то прозрел я.

— Именно. Придётся за них повоевать. Вот соберём урожай — и начнём. А времени-то мало, — озабоченно гудел Долинный. — И твои «огненные змеи» да прочие хитрые штучки могут сэкономить нам время и жизни. Потому и торопимся!

— Подождите… — растерянно пробормотал я. — Если нам всё равно самим воевать, то за что Еркаты списали царский долг? За кусок пергамента? Не дороговато ли?

Они молча переглядывались, и я понял, что до моего прихода тут шёл спор на эту же тему.

— Может, и дороговато, дорогой ты мой, — начал Исаак. — Но цена этой карте достаточно высока. Она означает, что войско Иберии не придёт на помощь этим колхам. И не пустит туда родню и головорезов, готовых воевать за кого угодно и без оплаты, добычу они и так сыщут.

— А ещё царь привлечет на нашу сторону ветеранов и пришлет часть своего войска, — добавил Мартик.

— Неужто бесплатно? — сощурился я, уже поняв характер нашего царя. В моем времени про таких говорили: «за копейку удавится».

— Так мы ж ему долг списали! — невесело улыбнулся дядя Изя. — Так что ему выгодно. Это раз. А во-вторых, он и эту кампанию в долг проведёт. Оружие и амуниция, провиант, фураж, жалование воинам — всё мы выплатим. Вместе с Арцатами, конечно.

— А им потом товарами вернём? — догадался я.

— Почти. На самом деле схема сложнее, но для простоты можно считать так. В общем, пей и спи. А с рассвета побежим, как наши «ищейки» за «волчьей стаей» мчались.

Так я и знал… Отдохнуть не получится. Даже в Эребуни, я уже придумал, чем ещё порадовать Розочку и эребунскую родню

* * *

Разумеется, идти со скоростью егерей у нас не получилось, ведь с нами был и старый Исаак, и тяжеловесный Долинный. Но всё же во двор к эребунским Еркатам даже я уже заползал. Об отдыхе молили не только ноги, но и каждая мышца в теле. Ещё хуже пришлось моим пацанам. В этом возрасте легко бегать, но ещё очень и очень непросто долго и размеренно идти. Нам выделили одного ослика на троих, вот на нём пацаны поочередно и ехали. Я заставил их наскоро перекусить и отправил спать.

Увы, мне лично такая роскошь не светила. Времени в обрез: за шесть часов, оставшихся до заката, надо было успеть собрать аппарат, провернуть синтез и прибраться.

Поэтому пить и жевать придётся по ходу процесса, в паузах.

Та-а-ак… Малую обжиговую печь приготовил к растопке, специальную камеру зарядил заранее отмеренным количеством смеси соды, мела и древесного угля. Что ещё? Герметизируем стыки и поджигаем дрова.

Уфф… Хотелось наброситься на лепёшку и сыр, но я заставил себя дойти до бака с водой, тщательно вымыть лицо и руки с мылом, протер насухо полотенцем… И с урчанием вгрызся в шмат овечьего сыра.

— Как же ты оголодал, любимый! — раздался из-за спины весёлый девичий голос.Я вздрогнул от неожиданности и подавился.

— Кха! Кха!

— Интересно, это только еды касается? Или во всех смыслах? — лукаво продолжала Розочка.

— Кхе! — наконец-то прокашлялся я и попытался рассмотреть её через выступившие слёзы. Ничего не получилось, пришлось протереть глаза.

— Ого! — удивился я. Произошло вечное чудо. За несколько летних месяцев девочка превратилась в девушку. Ноги прибавили длины и перестали быть «спичками», фигура приобрела некоторые округлости в определённых местах.

«А ведь ещё полгода-год, и она из гадкого утёнка превратится в прекрасного лебедя. Лебедицу? Или — лебедиху?.. Короче, в Царевну-Лебедь!» — подумал я.

— А ехидства тебе не занимать уже сейчас! — вслух продолжил я. И взял тарелку с наваристым супом. — Ммм! Объеденье! Даже жаль, что объедаться мне нельзя.

— Тебе надо много есть! — возразила она. — А то кожа да кости, а не мужчина!

Я заржал. Попытался задавить смех, но от этого он только активнее рвался наружу. В конце концов, отсмеявшись, я тоже позволил себе съехидничать:

— Не тебе пока говорить о костях, Розочка!

Она вспыхнула. В глазах выступили слёзы. Но не от обиды, а от злости. Сейчас что-нибудь отмочит…

— Подожди-ка!

Я подошёл к мехам и начал раздувать рдеющие угли. Жаль, что пацаны свалились от усталости. Печь невелика, мехи — тоже, работая по очереди, они бы справились. Нужна тысяча градусов. Я усердно заработал мехами.

Наконец удалось достичь нужной температуры и смог немного передохнуть. Отер лоб со лба и потянулся к кружке.

— Держи! — всё ещё сердитая, Роза тем не менее заботливо протягивала мне кружку разбавленного вина. — Утоли жажду.

Я присосался к напитку и не отрывался, пока не выпил всё.

— Я скучал по тебе, мой цветочек, — прошептал я, протягивая ей пустой сосуд.

Она счастливо взвизгнула и порывисто обняла меня. Кружка глухо стукнула об пол. Да и чёрт с ней. У меня тоже гормоны бушуют, в конце концов, не только у неё.

Где-то на краю сознания мелькнула мысль, что во мне всё меньше остаётся от старого учителя Сергея Поликарпова, и всё больше появляется от юного Русы Ерката. Но я отогнал эту мысль и поцеловал свою невесту. Потом ещё, ещё… Руки сами по себе заскользили по фигурке… Я уже сам не понимал что творю и куда лезу, но тут — бум — глухо бумкнуло в аппарате. Чёрт, да мы же тут взорваться можем!

Я схватил заранее припасенный небольшой факел, засунул его в приемник и поджёг выходящие из трубки газы. Ф-ф-фу! Успел!

Через небольшое стеклянное окошко я видел, что газы не просто горят, а с обильным выделением белого дыма. Это и говорило, что реакция идёт по плану.

Пока я возился с прибором, Розочка отдышалась, успокоилась и даже привела в порядок одежду.

— Когда огонёк перестанет гореть, у меня будет небольшой подарок для тебя, моя радость. Интересный товар для твоей лавки.

* * *

— Не можешь ты без фокусов, Руса! — проворчал, добродушно усмехаясь, Исаак. — Зачем всё это делать на ночь глядя?

— Потому что с рассветом мы убежим дальше.

— Хорошо. А зачем тебе нужна «девушка, которая очень хотела бы стать блондинкой»?

— Для того и нужна! — улыбнулся я. — Вот этот белый порошок мы очень аккуратно разводим в воде со льдом.

По правде говоря, скорее тут планировался «лёд с небольшим количеством воды», просто лёд пока стоял отдельно.

— И добавляем немного другого порошка, называется гидросульфат натрия. Тут главное — не торопиться, а то вода вскипит, а брызги едкие! — я не просто говорил, а потихоньку продолжал готовить итоговый раствор. Сегодня я провернул синтез металлического натрия по методу Девилля[2], но металлический натрий не накапливал, а сразу же сжигал, получая его перекись.