Читать книгу 📗 "Таких не берут в космонавты. Часть 3 (СИ) - Федин Андрей Анатольевич"

Первым делом директриса похвалила наше выступление на концерте, состоявшемся в среду вечером. Она заявила, что мы с Лёшей «очень выручили» и её, и всю школу. Клавдия Ивановна проговорила это, глядя на Черепанова. Директриса рассказала, что гости остались довольны подготовленным школой мероприятием.

В контексте недавнего концерта она не выделила ни меня, ни Алексея — говорила о нас, как о едином коллективе. Директриса заявила, что уверенна: мы с Алексеем ещё не раз продемонстрируем свой талант до окончания учебного года. Пообещала нам всяческую поддержку, как от своего имени, так и от лица комсомольской организации школы.

Сказала она и о школьном театральном кружке. Клавдия Ивановна буднично упомянула о переходе Клубничкиной в другую школу. Сообщила, что побеседовала с актёрами о будущем кружка и выяснила, что моя двоюродная сестра заменит покинувшую кружок актрису. Выразила надежду, что в марте «февральская ситуация не повторится».

— Впереди ещё много концертов, — сказала директриса. — Очень важно, чтобы у наших актёров всё наладилось. Потому что в следующий раз, мне кажется, заменить их будет не так просто.

Она покачала головой.

Черепанов встрепенулся.

— Клавдия Ивановна, — сказал он, — если понадобится, мы с Василием и в следующий раз поможем! Если нужно, мы снова отыграем хоть двадцать песен. Только скажите! Ведь так же, Вася?

Я кивнул.

Директриса улыбнулась.

— Алексей, Василий, я в вас и не сомневалась, — заверила она. — Уверена, что вы снова бы пришли к нам на помощь. Если бы смогли. Вот только сомневаюсь, что у вас это получится.

Клавдия Ивановна посмотрела на меня и сказала:

— Василий, я не забыла, о чём мы говорили с тобой в среду утром. Помню о твоём желании выступить в мае на сцене Дворца культуры — на концерте, посвящённом юбилею нашего города. Знаю, что ты рассчитывал на помощь Фёдора Митрошкина. Но я навела справки и выяснила, что организацию этого концерта поручили моей хорошей знакомой, Веронике Петровне Моргуновой.

Директриса выдержала двухсекундную паузу.

— Вчера я встретилась с Вероникой Петровной, — сказала она, — так случайно вышло. Но поговорила я с ней о вас, мальчики, не случайно. А потому что ценю, оказанные мне услуги. И отвечаю добром на добро. Я выяснила, что по этому же поводу Моргунова уже имела беседу с Митрошкиным. Тот отзывался о вашем выступлении очень хорошо. Я тоже похвалила вас, ребята.

Клавдия Ивановна постучала пальцем по столу.

— Вероника Петровна знает меня давно, ещё с сорок третьего года, — сообщила она. — Помнит, что я никогда не лукавила. Поэтому прислушалась к моим словам. Она заинтересовалась вами, ребятки. Сказала: если вы покажете себя хотя бы всего на порядок хуже, чем отозвались о вашем выступлении мы с Митрошкиным, то она добавит ваши номера в весенние концерты.

Директриса улыбнулась, заявила:

— Я никогда не преувеличиваю, когда хвалю чужие таланты и достижения. Поэтому не сомневаюсь: уже на День космонавтики вы споёте со сцены Дворца культуры имени Сергея Мироновича Кирова. Я с удовольствием посетила бы этот концерт. Вот только предвижу: время его проведение пересечётся с праздничным мероприятием в нашей школе.

Клавдия Ивановна развела руками.

— А вот на концерт в честь юбилея нашего города я обязательно приду. С гордостью посмотрю на представителей сорок восьмой школы, которые выступят вместе с лучшими музыкальными и танцевальными коллективами нашего города. Вася, Лёша, вы талантливые ребята. Не сомневаюсь: однажды у входа в нашу школу появятся памятные таблички…

Директриса подняла руки, продемонстрировала нам ладони.

— … Где напишут, что здесь учились Василий Пиняев и Алексей Черепанов.

Клавдия Ивановна мечтательно улыбнулась.

— Такое обязательно случится, — сказала она. — Я в этом почти уверена.

Директриса вновь постучала по столу и сообщила:

— Я договорилась, что Вероника Петровна прослушает вас уже сегодня. В десять часов она встретит вас у центрального входа во Дворец культуры имени Кирова. Так что не задерживайтесь, ребята. Отправляйтесь туда прямо сейчас. Времени у вас предостаточно, не опоздаете. Учителей я предупрежу, обещаю. Удачи вам, мальчики. Верю: всё у вас получится.

Дворец культуры имени Кирова находился в двадцати минутах езды на трамвае от дома Лукиных, на пресечении улицы Ленина с улицей Кирова. Он и с виду походил на дворец — трёхэтажный дом с каменными колоннами у центрального входа, украшенный надписями «Ленинизм — знамя нашей эпохи!», «Слава рабочему классу!» и «Народ и партия — едины!». У входа во Дворец культуры толпились граждане (словно у кинотеатра перед очередным сеансом). Они общались, выпускали в воздух клубы табачного дыма. Рядом с гражданами по лужам бродили голуби — ворковали, будто просили закурить.

На остановку «Дворец культуры имени Кирова» мы с Черепановым приехали в половине десятого — предварительно заглянули в квартиру Лукиных, оставили там портфели со школьными принадлежностями. Алексей заметно волновался, от чего говорил почти без умолку. Он пересказал мне статью из прошлогоднего номера журнала «Юный техник» о ракетных ранцах. Заявил, что скоро все автомобили и самолёты оснастят подобными реактивными двигателями. Перескочил на воспоминания о позавчерашнем танцевальном вечере. Признался, что танцевал на нём больше, чем за всю свою предыдущую жизнь.

Черепанов печально вздохнул при виде величественных колонн Дворца культуры, его щёки покрылись розовыми пятнами. Он шёл рядом со мной на прямых ногах, то и дело хмурил брови. Я невольно вспомнил, что подобным образом Лёша вёл себя позавчера в начале концерта: тогда он тоже был в предобморочном состоянии. Я не успокаивал Черепанова — в прошлый раз Лёша не прислушался к моим речам. Но я всячески отвлекал его от мыслей о грядущем «прослушивании»: вплоть до того, что вступил с ним в спор о перспективах использования реактивных ранцев и о будущем самолётостроения.

Мы всё ещё спорили, когда ступили за порог центрального входа Дворца и пошли по широкой каменной лестнице. Я заметил, как навстречу нам поспешила невысокая чуть сутулая женщина. Она преградила нам путь и поинтересовалась — не на встречу ли к Веронике Петровне Моргуновой мы пришли. Женщина представилась. Пообещала, что предупредит Веронику Петровну о нашем появлении. Она проследила, чтобы мы оставили верхнюю одежду в гардеробе, проводила нас по каменным лестницам к входу в Большой концертный зал. Распахнула перед нами дверь, указала рукой в сторону сцены.

— Ждите там, товарищи, — сказала она. — Вероника Петровна скоро придёт.

Женщина ушла.

Черепанов первый вошёл в зал, робко.

Я подтолкнул его в спину и тоже ступил на покрытый ковровой дорожкой пол. Обнаружил, что зале царил полумрак. Свет горел только внизу, на сцене — там светило несколько ярких ламп. Я вдохнул — почувствовал запах лака и древесины. Увидел приспущенный (с виду тяжёлый) бордовый занавес и стоявший на сцене чёрный концертный рояль. Я обогнал замершего в проходе у верхнего ряда кресел Черепанова, побрёл к сцене. Рассматривал по пути зрительный зал. Отметил, что Большой концертный зал действительно выглядел большим — в подобных залах я не бывал давно (я точно ни разу не был в подобном после Сашиных похорон).

Ковровая дорожка приглушила мои шаги. Я спускался по ступеням между рядами, разглядывал спинки кресел — при плохом освещении они выглядели абсолютно одинаковыми и будто новыми (это впечатление дополнял запах лака). Прикинул: вполне возможно, что к грядущему юбилею города этот зал действительно обновили — в ожидании «важных» гостей. Я взглянул на украшенные круглыми плафонами светильников стены (лампы внутри плафонов сейчас не горели). Посмотрел на прятавшийся в полумраке потолок, расстояние до которого с каждым моим шагом увеличивалось. Почувствовал, как сердце чуть ускорило ритм сокращений.

— Сколько же здесь народу поместится? — спросил шагавший позади меня Черепанов.