Читать книгу 📗 "Меткий стрелок. Том II (СИ) - Вязовский Алексей"

Он плюхнулся обратно на стул, тяжело дыша. Я сел напротив, рядом с горным регистратором. Комиссар продолжал жаловаться:

— Это просто немыслимо! Какая отвратительная погода! И дорога… На санях, на собаках… Весь зад отбил! Эти ваши ночевки у костра! Я вам скажу, мэр, я не для этого сюда ехал!

Я слушал его и чувствовал, как он мне сильно не нравится. Наглый. Шумный. Недовольный всем и вся. И единственная прядь волос на его потной голове почему-то казалась мне символом всего его ничтожества.

— Джозайя! — позвал я. — Виски для господина Комиссара! Лучшее, что у нас есть!

— Да побольше! — рявкнул Огилви. — И чтобы неразбавленное!

Джозайя поспешил исполнить приказ. Комиссар выпил первый стакан залпом, не морщась. Сразу же потребовал второй. И третий. Говорил он все громче, жаловался на собак, на холод, на индейцев… Макдонелл сидел рядом, смущенный, старался не смотреть на меня.

Я уже начинал думать, как бы поскорее отделаться от этого типа, когда Огилви, осушив очередной стакан, встал, пошатываясь.

— Мэр! А где тут у вас… игры? Макдонелл говорил, что у вас свое казино! Настоящие. Есть рулетка?

Быстро же он набрался…

— Есть, господин комиссар, — ответил я, с трудом сдерживая раздражение. — Пройдите в соседний зал.

Олигви, уже заметно опьяневший, направился к игорному залу, бормоча что-то себе под нос. В его глазах уже горел пьяный азарт.

И тут… Макдонелл резко вскочил. Его лицо побледнело, глаза полезли на лоб. Он смотрел в сторону лестницы, ведущей на второй этаж. Я проследил его взгляд.

Там, на верхней площадке, стояла Оливия. Одетая в платье из синей шерсти, с волосами, собранными в аккуратную косу, она спускалась вниз. Начиналась ее рабочая смена в салуне.

— Оливия! — выдохнул Макдонелл. Голос его был полон ужаса и гнева. — Боже милостивый! Ты… ты что тут делаешь⁈ В этом… в этом вертепе⁈

Девушка остановилась на лестнице. Ее лицо порозовело. В зале все замолчали, уставились на Макдонеллов.

— Папа! Я…

— Молчать! — рявкнул он. — Как ты сюда попала⁈

Она спустилась, подошла к нам.

— Папа, я уже взрослая! Я могу сама решать! Села на лодку и приплыла

— Взрослая⁈ — Макдонелл едва не задыхался. — Ты… Ты что, работаешь здесь⁈

Он перевел взгляд на меня. В его глазах горел чистый гнев.

— Уайт! — прошипело сквозь зубы. — Это твоих рук дело⁈ Это ты привел сюда мою дочь⁈

— Мистер Макдонелл, — начал я спокойно, стараясь удержать его от скандала. — Мисс Оливия… она приехала сюда по своей воле. Я не мог ее… выгнать. Да, в городе небезопасно. Поэтому я приглядываю за ней и и предложил работу. Управляющей в салуне. Живет она в женском общежитии. Под присмотром.

— Общежитии⁈ Под присмотром⁈ — Макдонелл казалось, готов был взорваться. — Моя дочь! Работает в этом борделе⁈ Ты… ты понимаешь, что ты говоришь⁈

— Папа! — Оливия попыталась его успокоить. — Это не бордель! Это…

— Ты молчи! — оборвал ее отец. — Я с ним говорю! Уайт! Я тебе этого не прощу! У тебя будут проблемы! Большие проблемы!

Он повернулся к дочери.

— Оливия! Немедленно собирайся! Мы уезжаем! Прямо сейчас! На Сороковую Милю!

— Папа, нет! Я не хочу! Я останусь!

— Я сказал — собирайся! Или я тебя силой заберу! — Макдонелл схватил ее за руку. — Итон! Я обещаю! Ты еще пожалеешь об этом!

Он резко развернулся и, таща за собой сопротивляющуюся Оливию, направился к выходу. Девушка шла, спотыкаясь, ее лицо было мокрым от слез.

— Папа! Нет! Итон! — крикнула она, протягивая ко мне руку.

Я шагнул вперед, но Макдонелл уже был у дверей. Он распахнул их и буквально вытолкнул Оливию наружу к гардеробу, а сам вышел следом, с грохотом захлопнув створки.

Тишина. Оглушительная тишина в зале. Все взгляды были прикованы ко мне. Я стоял, чувствуя, как кровь стучит в висках. Злость и… растерянность. Что это было? Как он мог так поступить с дочерью? Я тоже вышел к гардеробу, накинул шубу.

На улице Макдонелл подгонял индейца, которые запрягал лаек в нарты.

Я услышал тихий плач. Оливия. Она стояла у дверей, прислонившись к стене салуна, и плакала, закрыв лицо руками.

Я подошел к ней. Осторожно.

— Оливия…

Она вздрогнула. Подняла заплаканные глаза.

— Он… он не понимает… Итон…

— Тихо, тихо, — я прикоснулся к ее плечу. Оно дрожало. — Он отойдет. Отец просто испугался за тебя. Как успокоится, сможешь вернутся.

Она шмыгнула носом.

— Нет… Он… он никогда…

— Просто дай ему время. Он поймет, что ты в безопасности. Что здесь может быть даже лучше, чем на Сороковой Миле. Расскажи ему, что у нас тут полиция, больница, мы строим свой театр. Поговори с ним, ладно?

Я пытался успокоить ее, нес какую-то ерунду. Постепенно девушка успокоилась. Даже улыбнулась.

— Ты очень хороший Итон! Мне так повезло, что я встретила тебя!

Опять начинается… Лишь бы не начала признаваться в любви. Я закрутил головой, увидел подходящего к салуну человека. Это был старик. Невысокий, коренастый, с густой седой бородой, с тростью. Глаза его были маленькие, но цепкие. Одет в бобровую шубу, шапку.

— Мистер Уайт? — голос у него бы скрипучим, с каким-то странным, едва заметным акцентом

— Мисс! — старик приподнял шапку — Я Уоррен Беникс. Исполнительный директор Филадельфийского металлургического треста.

Оливия поспешно вытерла слезы, Уоррен протянул мне визитку. Я порывшись в карманах, достал свою. Обменялись.

— Хотел бы поговорить с вами. Приватно.

Я кивнул. Сейчас не лучшее время, но, видимо, он не привык ждать.

— Пройдемте наверх. Мой офис.

Бросил взгляд на Оливию — Не стоит расстраиваться! Все образуется.

Попрощавшись, я повел Беникса наверх, в мой кабинет. Тут я уже вполне обустроился — столяры сделали мне письменный стол, пару удобных кресел. На стене висела полка с книгами и бумагами и карта Юкона.

Мы сели друг напротив друга. Беникс поставил трость рядом, сложил руки рукояти.

— Итак, мистер Уайт. Я слышал… у вас здесь все очень хорошо. На Эльдорадо.

— Мы стараемся, — ответил я.

— Я приехал сюда не просто так, — продолжил он, не теряя времени. — Мои инженеры провели разведку. По всему Клондайку. И они считают, что главная жила проходит вдоль правого берега реки. Ниже по течению. И… она богата. Очень богата.

Он сделал паузу. Его маленькие глаза внимательно смотрели на меня.

— Но, — продолжил он. — Несмотря на выходы по ручьям, эта жила залегает глубоко. Ее нельзя разрабатывать кустарным способом. Только промышленным. С тяжёлой техникой. С драгами. Возможно, придется рыть шахты.

— Я понимаю, — сказал я нейтрально, гадая к чему идет разговор.

— Наш траст имеет большой опыт подобных работ. И мы готовы инвестировать десятки миллионов, чтобы наладить правильную добычу.

Вот оно. Гуггенхаймеры пришли за моим золотом.

— И что вы предлагаете? — спросил я.

— Я готов выкупить ваши участки. Все. На Эльдорадо. И… участки ваших работников. Этих… староверов?

— Допустим. И что вы предлагаете?

— Полмиллиона долларов. За ваши участки. И еще полмиллиона — за участки староверов. Всего… миллион.

Я не удержался. Рассмеялся. Громко.

Беникс смотрел на меня, не понимая.

— Вы смеетесь, мистер Уайт?

— Полмиллиона? Миллион? — я вытирал слезы, что выступили от смеха. — Вы… Вы знаете, сколько золота мы уже здесь намыли? С поверхности! Не копая глубоко! Больше двух миллионов, мистер Беникс! Если не больше! А вы предлагаете миллион за… за все?

Я покачал головой.

— Нет. Ваше предложение… оно несерьёзное. Я не продам. Ни за миллион. Ни за десять.

Лицо Беникса стало жестче.

— Вы недооцениваете ситуацию, мистер Уайт. В Доусон придут корпорации. Не только мы. Другие. Они проведут массовую геологоразведку. Найдут выходы жилы. Застолбят участки. Проведут сюда железную дорогу. И будут разрабатывать участки техникой без всяких старателей. Драгами. Шахтами. А ваше Эльдорадо скоро иссякнет. Пласты исчерпаются. Добыча будет падать. С каждым месяцем. Цена участков тоже рухнет. Резко.