Читать книгу 📗 "Приключения Печорина, героя из нашего времени (СИ) - Ангелов Августин"

Глава 30

Темнота уже отступала перед лучами рассвета, но в развалинах крепости тени все еще оставались длинными, придавая причудливые очертания камням руин. Лейтенант Мертон, ошеломленный выстрелом Казбича, схватился за правую руку, ушибленную ударом пули по его пистолету, но в глазах англичанина не было страха — лишь холодная ярость.

Он скомандовал своим людям:

— В атаку!

Чеченские наемники оказались храбрецами. Они не привыкли отступать. Сохраняя верность своему предводителю, они рванулись вперед, несмотря на численное превосходство казаков и их удобные позиции среди крепостных развалин, откуда они вели прицельную стрельбу по атакующим. Раздались выстрелы, потом звон клинков и крики раненых. Я бросился назад к Вере, опасаясь, что в суматохе Гиоргадзе попытается бежать или навредить ей. Но, грузинский князь по-прежнему лежал связанный, а Вера стояла над ним с кинжалом, готовая пустить оружие в дело.

— Жорж, будь осторожен! — она обернулась ко мне, и в ее глазах читалось смятение.

— Оставайся здесь! — крикнул я и кинулся обратно в бой, прихватив одну интересную вещичку, которую приготовил заранее.

Пока сидел ночью в дозоре, вспомнив о гранатах, я подготовил один маленький сюрприз, сделав из шкатулки с толстыми стенками, найденной в палатке Гиоргадзе вместе с бумагами на иностранных языках, с которыми еще только предстояло разобраться, взрывное устройство, насыпав туда пороха и дроби. И теперь, размахнувшись как следует, я бросил этот сюрприз в костер, вокруг которого стояли враги. Мой бросок удался. Шкатулка оказалась в эпицентре огня, который сразу лизнул затравочное отверстие, и порох в нем воспламенился мгновенно. Огненная вспышка ослепила горцев, поразив некоторых не только взрывной волной, но и дробью. И двор старинной крепости заволокло дымом.

— Атакуем! — крикнул я, выскакивая из укрытия за создавшейся дымовой завесой. И двое казаков, которые находились рядом, рванулись вперед вместе со мной.

Оглушенные взрывом и пораненные дробью чеченцы заметались в панике, стреляя наугад. Пули свистели мимо, рикошетируя от камней. Мертон, однако, почти не пострадал и не растерялся. Он резко рванул в сторону, укрываясь за обломками стены, и тут же ответил мне пистолетным выстрелом. Пуля просвистела у самого моего уха. Казбич, тем временем, врезался в оглушенных противников, налетев на них неожиданно, словно смерч. Его шашка и кинжал засверкали в лучах рассвета в смертельном танце, и через мгновение один из наемников, а затем и второй, рухнули на землю перед ним, хрипя а предсмертной агонии.

Я бросился за Мертоном. Англичанин отступал к краю обрыва. И я увидел, что его лицо все же кровило от попадания дробин в лоб и в щеку, а черты искажали боль и злоба.

— Печорин! — прокричал он. — Я должен был прикончить тебя еще в той станице!

— Похоже, ты опоздал с этим, — холодно ответил я, целясь в него из своего третьего пистолета.

Но, Мертон сохранял скорость реакции. Он рванулся в сторону, и мой выстрел лишь оцарапал ему плечо. Англичанин даже не вскрикнул. Он лишь засмеялся, и в его глазах вспыхнуло что-то безумное, когда он выкрикнул:

— Ты думаешь, что победил? Ошибаешься!

И с этими словами он выхватил из-под одежды еще один припрятанный пистолет и выстрелил в меня. Ему повезло попасть. Я почувствовал сильный удар в правый бок и отлетел назад, упав на спину. Перед глазами все поплыло. Но, лежа на камнях, я видел, что Мертон продолжал сражаться.

Выстрелив в меня из запасного пистолета, он мгновенно выхватил из ножен турецкую саблю и длинный кинжал, сражаясь одновременно с двумя казаками, которые накинулись на него. Англичанин был силен и быстр, он успешно отбивал атаки, отбросив казаков назад одного за другим. Тут Казбич бросился на него сбоку, но англичанин ловко увернулся и от джигита, нанеся мощный удар саблей, который горец успел принять на свой массивный кинжал. От клинков полетели искры. Казбич ударил шашкой, но Мертон парировал своим кинжалом. Борьба их была равной. И ни один не мог одолеть другого.

Я пытался встать, превозмогая нахлынувшую острую боль в боку, чтобы помочь Казбичу. Но, слабость настолько одолела меня, что ноги не слушались. Понимая, что теряю кровь, я зажал рану левой рукой и начал с трудом подниматься, когда услышал рядом голос Максима Максимовича.

Он крикнул мне:

— Печорин, сзади!

Я обернулся и увидел, как на меня кинулся еще один свирепый чеченец, вооруженный двумя кинжалами. Максимыч бросился наперерез. Но, он не успевал. И тут штабс-капитан не растерялся, схватив удлиненный трофейный английский разряженный штуцер за ствол, он ударил прикладом этого горца, пытавшегося добить меня. Супостат пошатнулся от удара, но не упал, лишь отскочил к стене. И в следующее мгновение казачий урядник Семен выстрелил в него из пистолета, сразив наповал. Благодаря штабс-капитану и этому опытному уряднику, который подоспел очень вовремя, я снова остался жив, хоть и получил в бою рану.

Отвлекшись, я не заметил, когда Казбич и Мертон вышибли друг у друга из рук длинные клинки и сбили с ног. Теперь оба катались по земле, сцепившись насмерть с кинжалами в руках. Каждый из них боролся за свою жизнь. Но, победа по-прежнему не давалась ни джигиту, ни англичанину. Вокруг бой стих так же внезапно, как и начался. Все наемники Мертона и четверо наших казаков лежали бездыханными. А эти двое все еще не прекращали своей борьбы.

Наконец, удача улыбнулась Казбичу. Он применил нехитрый прием, подсмотренный у меня. В то время, как противники крепко держали руки друг друга, блокируя клинки, он стукнул лбом англичанина в переносицу. И Мертон «поплыл» на какое-то мгновение. Этого джигиту оказалось достаточно, чтобы перехватить инициативу. Истекающий кровью из разбитого носа и ранок на лбу и щеке от дробин, англичанин все еще пытался подняться, но Казбич крепко прижал его к земле, приставив кинжал к горлу.

— Сейчас отрежу тебе голову! Только сначала скажешь мне, где золото! — пригрозил горец.

— Стой, Казбич! — рявкнул Максим Максимович, подойдя к ним вместе с казаками. — Английский шпион арестован по законам военного времени!

Казаки щелкнули курками перезаряженных ружей, и горец ослабил хватку, а Мертон усмехнулся, демонстративно отбросив свой кинжал. Но его глаза пылали ненавистью, когда он произнес хрипло:

— Значит, я арестован? Но, я не боюсь за себя. Я свое дело сделал. Мои донесения уже в Лондоне. И скоро весь Кавказ восстанет против России, потому вы, русские, все равно проиграете!

Максимыч сказал на это:

— Ты предстанешь перед судом, лейтенант. И тебя ждет виселица, если не станешь сотрудничать со следствием.

Англичанин замер, лишь скривил губы в подобии улыбки. Потом пробормотал:

— Может быть. Но я не первый и не последний из тех, кто преданно служит Великобритании.

Казаки быстро обыскали и связали английского шпиона.

— Так вот ты какой, лейтенант Мертон, — усмехнулся штабс-капитан, подойдя к нему вплотную и разглядывая вблизи. — Шпионишь на Кавказе, подстрекаешь горцев против нас, а еще и женщин похищаешь между делом? И как только попался сейчас настолько глупо? Даже своим глазам не верю, что взял тебя в плен!

Мертон поднял на него взгляд, наполненный ненавистью, проговорив:

— Тут идет война, штабс-капитан. И я делал лишь то, что должен был делать во имя интересов Британской короны. А что попался глупо, так ведь джентльмены всегда держат слово. Надеюсь, что вы слышали об этом? Вот я и сдержал свое. Но, сделка с этим грузином, как видно, сорвалась не по моей вине.

— Так ты джентльмен, значит? — я резко шагнул вперед, кутаясь в бурку, уже перевязанный казаками, которые оказали мне первую помощь сразу после ранения. — Так зачем же ты пришел в такую даль сеять вражду и гадить нам? И разве джентльмены воруют женщин? Почему Вера? Зачем понадобилось именно ее похищать?

Мертон ответил совершенно спокойно, голосом, лишенным эмоций: