Читать книгу 📗 "Водная жила (СИ) - Тыналин Алим"
— Тысяча двести кубометров в час при полной нагрузке, — доложил Володя. — Достаточно для орошения трех тысяч гектаров.
Тамара Викторовна фотографировала пульт управления со всех сторон, записывала технические характеристики. Корреспондент была женщиной лет тридцати пяти с внимательными карими глазами и энергичными движениями.
— А теперь самое интересное, — объявил я. — Запуск системы с полной производительностью.
Володя торжественно нажал главный рубильник. Загорелись зеленые лампы «Система включена» на всех шести позициях пульта.
— Открываем магистральную задвижку! — скомандовал я.
Громов повернул маховик запорной арматуры. Стрелки манометров на пульте начали подниматься, показывая рост давления в системе.
Через тридцать секунд на схеме одна за другой загорались красные лампы «Насос включен». Автоматика работала точно по программе. Сначала первая станция, через полминуты вторая, затем остальные.
— Давление стабилизировалось на отметке четыре атмосферы, — доложил Володя, следя за центральным манометром. — Работают все шесть насосов.
— Отлично! — обрадовался Климов. — А теперь можно посмотреть на станции непосредственно?
— Конечно, — согласился я. — Поедем на первую станцию, она ближайшая.
Мы сели в автомобили и поехали к насосной станции номер один. Весенняя дорога была размокшей, колеса буксовали в грязи, но через десять минут мы добрались до цели.
Павильон выглядел аккуратно. Свежая краска голубого цвета, новые стекла в окнах, аккуратно подметенная территория вокруг. Работы по весенней профилактике были завершены вчера вечером.
— Заходите, — пригласил я гостей внутрь павильона.
Внутри тепло, плюс двадцать градусов, работал насос Д-320, на приборной панели мигали зеленые лампочки автоматики. Все выглядело современно и технологично.
— А уровень шума приемлемый? — спросил Власов, прислушиваясь к работе оборудования.
— В пределах санитарных норм, — ответил я. — Павильон звукоизолирован, плюс станции расположены вдали от жилых домов.
Басов изучал схему трубопроводов, висевшую на стене:
— А протяженность сети какая?
— Пятнадцать километров магистральных линий, — ответил Володя, показывая на схеме. — Плюс отводы к полям орошения.
Тамара Викторовна фотографировала оборудование, записывала технические подробности. Видно, что материал для статьи уже складывается в голове.
Когда мы вышли из павильона, Климов предложил:
— А нельзя ли увидеть систему в действии? Чтобы вода реально текла по трубам?
— Конечно можно, — согласился я. — У нас есть демонстрационный участок с дождевальными машинами.
Мы поехали к опытному полю площадью десять гектаров, где были установлены две дождевальные машины «Фрегат». Самоходные агрегаты для полива больших площадей. Машины представляли собой длинные фермы на колесах с форсунками для распыления воды.
— Включаем полив! — объявил я, нажимая кнопку пуска на пульте управления.
И тут произошло нечто неожиданное. Как только вода под давлением устремилась по трубопроводам, система начала издавать мелодичные звуки. Низкие гудящие тона, переходящие в более высокие, создавали что-то похожее на музыку.
— Что это такое? — удивился Власов, прислушиваясь к необычным звукам.
— Не знаю, — честно признался я. — Зимой такого не было.
Звуки отчетливо слышались вдоль всей трассы трубопровода. Мелодичное гудение, меняющее тональность в зависимости от давления и расхода воды.
— Может быть, брак труб? — предположил Басов, озабоченно глядя на магистраль.
— Или кавитация в насосах? — добавил Власов.
Володя достал блокнот и начал записывать наблюдения:
— Звук возникает только при определенном расходе воды. При малом расходе тишина, при большом тоже. Резонанс на средних режимах.
Тамара Викторовна с интересом слушала «музыку труб», даже попыталась записать мелодию в блокнот нотными знаками.
— А может, это не недостаток, а особенность? — предположила она. — Музыкальная оросительная система — звучит оригинально!
Галя, которая присоединилась к нам у опытного поля, выдвинула практическую идею:
— А что, если использовать этот эффект для сигнализации? По звуку можно определять режим работы системы.
— Интересная мысль, — согласился я. — Но сначала нужно выяснить причину явления.
Володя уже составлял план технического расследования:
— Проверим все стыки труб, осмотрим внутренние поверхности, измерим частоты звучания в разных точках системы.
Между тем дождевальные машины заработали в полную силу. Мощные струи воды под давлением четыре атмосферы разбрызгивались на площади в несколько гектаров, создавая искусственный дождь с радугой в солнечных лучах.
— Впечатляет! — признал Климов, наблюдая за работой дождевалок. — Такая система может изменить лицо сельского хозяйства всего района.
— Именно к этому мы стремимся, — ответил я. — К следующему году планируем подключить пять соседних хозяйств.
Власов записывал технические характеристики:
— А расход воды на гектар какой?
— Зависит от культуры и фазы развития, — объяснил я. — В среднем триста кубометров на гектар за сезон. Для нашей зоны это оптимальная норма.
Демонстрация продолжалась час. Гости осмотрели магистральный трубопровод, систему управления дождевалками, участки освоенных «мертвых» земель. Все произвело сильное впечатление.
— А что с загадочными звуками? — поинтересовалась Тамара Викторовна перед отъездом.
— Разберемся обязательно, — пообещал я. — Володя уже составляет план исследований.
— А может, и не нужно ничего исправлять? — улыбнулась корреспондент. — Поющие трубы — это же уникальная особенность вашей системы!
Когда делегация уехала, мы с Володей остались у дождевальных машин, пытаясь понять природу акустического эффекта.
— У меня есть предположение, — сказал молодой инженер, доставая из кармана самодельный стетоскоп из медицинской трубки. — Возможно, в трубы попал мусор, который создает завихрения потока.
Он приложил самодельный прибор к различным участкам трубопровода, прислушиваясь к звукам внутри.
— Есть! — воскликнул Володя через несколько минут. — В районе третьего стыка звук особенно сильный. Там что-то застряло.
Мы отключили систему, сбросили давление и разобрали подозрительное соединение. Внутри трубы диаметром пятьсот миллиметров действительно застряла толстая ветка березы длиной около метра.
— Вот и разгадка! — обрадовался Володя. — Ветка создавала завихрения, воздух в потоке воды начинал вибрировать, получался звук, как в свистке.
Мы извлекли ветку и еще несколько мелких предметов, попавших в трубы за зиму. После повторного пуска система работала тихо, без музыкальных эффектов.
— Жаль, — сказала Галя, когда мы рассказали ей о разгадке. — А мне идея с музыкальным фонтаном нравилась.
— Никто не мешает создать такой фонтан специально, — предложил Володя. — Можно сделать систему труб с регулируемыми отверстиями, получится настоящий водяной орган.
— Отличная идея для летнего проекта, — поддержал я. — Пока займемся более практичными задачами.
К вечеру первый весенний пуск оросительной системы был завершен успешно. Все оборудование работало штатно, производительность соответствовала расчетам, автоматика функционировала без сбоев.
— Система готова к поливному сезону, — подвел итог Володя, записывая результаты испытаний в технический журнал.
— А главное, — добавил я, — мы получили одобрение областного руководства. Теперь можно планировать расширение на соседние хозяйства.
За окном НИО садилось весеннее солнце, окрашивая снежные поля в золотистые тона. Длинная зима закончилась, впереди ждал новый сельскохозяйственный сезон со своими вызовами и возможностями.
Глава 22
Концерт на полях
На следующий день после испытаний системы я проснулся от непривычного шума за окном. Вместо обычной утренней тишины слышались громкие голоса, звон ведер и скрежет лопат по асфальту.