Читать книгу 📗 "Мушкетёр (СИ) - Лопатин Георгий"

После небольшого отдыха вновь двинулись в путь. Разговорами его не донимали, Николка попытался его разговорить, но Андрей отбрехался тем, что челюсть вновь заболела после того, как пришлось грызть сухарь.

Что до реального состояния с челюстью, то с ней на удивление все было неплохо. Рот закрывался уже без болезненных ощущений. Да и опухлости на лице заметно спали, так что смотрел он теперь не через «амбразуру», а вполне нормально.

«Похоже я прав и регенерация после пересборки усиленная, – сделал он вывод и невольно помечтал: – Вот бы и дальше такой оставалась…»

До города добрались, когда солнце уже сильно склонилось к закату, еще час и стемнеет. На въезде в городскую черту стояла будка и шлагбаум раскрашенные в черно-белую полоску. Что-то это Андрею напомнило, но он так устал, что было не до анализа отмеченных факторов. Наступила психологическая апатия. Хотелось уже наконец добраться до места куда его ведут и просто отключиться. Разве что мелькнула мысль, что попал он точно не раньше правления Петра Первого, а вот насколько позже, это уже вопрос, хоть и не сильно принципиальный. По крайней мере на первый взгляд. Да и на второй – тоже. Вся та же бесправность и беспросветность…

– Кто такие? Цель приезда? – спросил пышноусый полицейский коему на вид было лет под пятьдесят со следами давнего ожога на правом виске.

Форма на вид простая: черные туфли (или что-то в этом роде), белые штаты, синий китель с красным воротником и погонами, на голове – черный кивер с красной тульей, у киверу прикреплен латунный знак в виде полосы на котором что-то написано.

Вооружен он оказался… топором. Правда на длинном под два метра топорище. Этакая алебарда. Тем более что топор имел дополнительные элементы в виде «клюва» и копейного острия, в общем и рубить и колоть, и зацепить-проломить способное.

«Последний элемент наверное нужен не столько для переламывания бошек, сколько для растаскивания горящих строительных элементов при пожаре», – понял Андрей.

– Да вот, беглого споймали на болотах… – ответил староста, сойдя с телеги. – Сдавать властям привезли.

– Ага… вижу. А в телеге что?

– Так товар на продажу немного взял. Чего зазря мотаться?

– Показывай, да пошлину плати.

– Да чего тут показывать… трава одна, петрушка с укропом, да чеснок с луком… Давай сделаем вид, что нет ничего, а я только беглого привез, а за это вот…

Староста раскрыл сумку, что носил через плечо в которой, судя по всему, имелся кувшинчик на полтора-два литра объемом. И надо думать там не сивушная брага, а хороший самогон. Этот кувшин стоил как бы не больше всей травы, а значит под ней имелось что-то более ценное.

– Хм-м…

Полицейский осмотрелся и не увидев ничего для себя подозрительного, кивнул.

– Годится.

Кувшин оказался в его руках и тут же исчез внутри будки, где похоже был устроен тайник на случай проверки начальством.

– Проезжай.

– Спаси тебя бог!

– Да уж спас… и не раз… – едва слышно пробормотал полицейский.

Города Градов понятное дело не узнал. Он и в его бытность не мог похвастаться современными постройками – обычный небольшой провинциальный городок тысяч на сто жителей, если не считать пятиэтажных хрущевок и прочих послереволюционных строений, но все же по большей части был кирпичным, и лишь в «историческом квартале» сохранись деревянные дома – историческое наследие в которых размещались различные музейчики и тому подобные культурные центры, но и им было не больше ста пятидесяти лет.

Впрочем, особо с нынешними городскими красотами познакомится не получилось. Староста увел телегу в переулки, прочь со взора так называемой чистой публики, что по вечернему времени да хорошей погоде активно фланировали по проспекту, воспользовавшись проулками коими пользовались «технические службы» города, то есть поставщики дров, сена, ассенизаторы и прочие о ком Андрей даже понятия не имел. По этим улицам в основном передвигалось «подлое сословие», то есть в основном слуги, выходя на центральные проспекты только в крайнем случае, чтобы вновь юркнуть в подворотни.

Но прежде чем ехать в управу сдавать беглого, староста по пути заехал в корчму. Хозяин заведения был ему хорошо знаком, может даже родственник какой, имелось у них какое-то едва уловимое сходство во внешности, быстро сдал продукты, получил расчет и только после этого двинулся к зданию в котором размещалась полицейская управа.

Часть пути к управе пришлось проделать по центральной улице и на них чистая публика то и дело посматривая морща носы и кривя свои лица, дескать оскорбили своим затрапезным видом.

Полицейская управа тоже оказалась выстроена из дерева, а перед зданием огороженным чугунным забором, располагался небольшой дворик. На входе в управу дежурила пара полицейских во все тех же будках стоявших по обе стороны от чугунных же двухстворчатых ворот. Один из дежурных получив объяснение от старосты о причинах их появления умчался в управу и вскоре вернулся.

– Ждите, сейчас его благородие дежурный прапорщик выйдет… – сообщил он и вновь засел в своей будке.

Прапорщик, парень лет двадцати, появился лишь минут через десять, уставший и раздраженный. То ли дел много, то ли наоборот от безделья страдал, но и новое дело ему радости совсем не принесло.

– Что тут у тебя?.. – спросил он с гримасой пренебрежения.

– Вот, ваше благородие, споймали беглого… от господина Виноградова сбег…

– Виноградова?

– Да. Сам признался, ваше благородие.

– Вроде не было прошений от него на розыск…

– Так может еще не подал, ваше благородие…

– Может и так. Ладно… разберемся.

Дальше Андрея под конвоем доставили в местный каземат, оказавшимся одним из немногих каменных строений в городе.

Глава 5

Из камеры дохнуло тяжелым смрадом из спертого воздуха, давно не мытых тел, а главное – нечистотами. Андрей аж отшатнулся. Но конвойный подтолкнул его кулаком в спину, буркнув:

– Заходь давай, а не то в рожу дам.

Пришлось зайти в темное помещение освещаемое лишь одним небольшим зарешеченным окошком под сводчатым потолком с полупрозрачным от пыли стеклом. Первое что бросилось в глаза – отсутствие нар. Лишь на полу кучами лежала старая солома на которой вповалку лежали люди.

После того как глаза привыкли к сумраку, Андрей смог оценить размеры камеры, что оказалась не так уж и велика, примерно с зал в хрущевке, ну может быть чуть больше. И вот в этой камере разместилось около тридцати человек. И все с вялым интересом посмотрели на новичка.

Градов никогда не соприкасался с тюремной жизнью, так что какое-то представление об оной имел только по книгам да фильмам. Так что невольно заробел

«Да и не факт, что это все работает в прошлом», – подумал он, при этом понимая, что страх и неуверенность показывать никак нельзя, тем не менее сказал:

– Вечер в хату!

Спустя пару мгновений сидельцы загудели между собой.

– Чегось?

– Малахольный какой-то…

– Какая ж это хата? Каземат…

– Дурачок поди…

Пока сидельцы гудели, Андрей понял, что попал не к варнакам каким и прочим мошенникам да ворам, а… не пойми к кому. Не выглядели эти люди преступниками. Одежда у всех деревенская, лапти, тужурки да армяки и тому подобная одежка. Криминальный элемент, по его мнению, должен выглядеть несколько получше, если это только не совсем какие-то пропащие душегубы что за стакан бормотухи замочить могут.

Почувствовав уверенность, Андрей спросил:

– Где тут свободное место?

– Где видишь свободное место, там и свободно… – произнес мужик неопределенного возраста, но сразу стало ясно, что в авторитете в этой группе сидельцев.

Из-за бород и усов вообще трудно было понять кому сколько лет, в равной степени могло оказаться как тридцать, так и пятьдесят, а все из-за ускоренного старения людей в эти времена. Да даже в середине двадцатого века пятидесятилетние уже выглядели развалинами, это уже в двадцать первом веке «полтинники» выглядели моложавыми живчиками особенно если спортом занимались и вредными привычками не страдали.