Читать книгу 📗 ""Фантастика 2025-102". Компиляция. Книги 1-29 (СИ) - Ковтунов Алексей"

Всё же я делал правое дело, и никакой вины за собой не чувствовал. Даже в будущей смерти бунтовщиков виновен вовсе не я. И в тех смертях во время захвата муллы тоже я не повинен.

Однако спокойно гулять по городу мы уже не могли, чувствуя себя здесь абсолютно лишними. Мавр сделал своё дело, мавр должен уйти. Дознание и последующее расследование воевода пусть проводит сам, теми методами, какие посчитает нужными, а мы, пожалуй, отправимся туда, где мы нужнее всего. Обратно в Москву.

Так что на следующий же день я заглянул к князю Воротынскому и попросился домой, прямо объяснив ему, что наша помощь здесь уже не нужна. Воевода не хотел нас отпускать так скоро, мол, не всех ещё поймали, но я сказал, что мы, то есть, я, Леонтий и Фёдор, уже и не поймает. Татары нам не то что не доверяют. Они при нашем виде переходят на другую сторону улицы.

Деваться ему было некуда, отпустил. Удостоверился сперва, что я не выставлю его перед государем в плохом свете, и отпустил с Богом на все четыре стороны, так что к обеду мы уже покинули пределы Казани, вновь отправляясь по волжскому льду.

Никаких писем или документов, подтверждающих выполнение задания, воевода нам не выдал, с другой стороны, нам и не требовалось. Иоанн Васильевич поверит на слово, а потом проверит сам. В Свияжск, где сидел ещё один воевода, управляющий Луговой стороной бывшего ханства, на этот раз заезжать не стали, прошли мимо, разглядывая неприступные стены гордой крепости. Путь наш теперь лежал к Ветлуге, к моему поместью, которое требовалось посетить и проинспектировать.

Всё-таки с этого поместья я обязан буду весной выставить вооружённых воинов, и для этого оно должно приносить доход. Оставалось лишь надеяться, что там живут местные черемисы, которые смогут платить хоть какой-то оброк, иначе деньги на снаряжение всадников мне придётся изыскивать где-то ещё. Ведь помимо себя и Леонтия мне нужно было ещё четыре воина-послужильца. Где взять их к весне, я понятия не имел.

Глава 10

К моему поместью мы ехали настороженно, словно по вражеской территории. Я опасался мести, и каждый увиденный вдалеке всадник заставлял меня пододвигать поближе саблю и пистолеты. Если в самой Казани порядок ещё хоть как-то поддерживался, то в глухих и диких местах бывшего ханства проще простого было нарваться на неприятности.

Однако уже через несколько дней мы въехали в земли черемисов, которые к новой власти относились не так враждебно. Где-то тут и находились отписанные мне земли. Жалованная грамотка была у меня с собой, на дне сумки, но её содержание я помнил наизусть. Пятьсот четей земли от Ветлуги до Икши вместе со всем населением теперь принадлежали мне. Оставалось только найти к ним дорогу.

Я выбрал самый верный способ, мы по волжскому льду вышли к тому месту, где в неё впадает Ветлуга, а затем повернули на неё. Крюк получится, прямой дорогой было бы добираться гораздо проще, но так я хотя бы мог быть уверен, что мы не потеряемся в этой глуши.

Здесь не было ни ямов, ни постоялых дворов, ни деревень, в которые можно было бы заехать и переночевать, так что нам приходилось жечь костры, чтоб согреться ночью. Топлива тут хватало, лес стоял стеной на обоих берегах.

Иногда встречались человеческие следы. Тропинки в снегу, затянутые льдом проруби, остовы старых лодок, торчащие из-под снега. Человеческого жилья видно не было. И даже запах дыма, неизбежно сопровождающий любое поселение, хоть маленькие выселки, хоть огромное городище, в воздухе не чувствовался.

— Ну и глухомань, — произнёс Фёдор, когда мы уже два дня шастали по черемисским землям, не встретив ни одной живой души.

— Прячутся они, вестимо, — сказал Леонтий. — Привыкли так.

— От кого тут прятаться-то, — фыркнул брат. — От волков разве что.

— Как же… Татары идут, они от татар прячутся. Русские идут, они опять прячутся, — сказал умудрённый опытом дядька. — Наловчились за столько лет, привыкли, иначе и не могут уже.

— Да, дела… — пробормотал я.

— Может, ну его к чёрту? — спросил Фёдор. — Домой поедем?

— Хочешь — езжай, — сказал я.

— Чего ты сразу-то, — буркнул он.

Я и сам уже склонялся к тому, чтобы бросить эту затею. Но пока что желание отыскать принадлежащие мне земли пересиливало, хоть я и понимал, что скорее всего они будут пустыми и бесполезными. Поместье это было как чемодан без ручки. И бросить жалко, и тащить неловко. Даже если царь заберёт его обратно в казну, когда я не смогу выставить нужное количество воинов, я не расстроюсь. Вообще нисколько.

Но пока оно принадлежит мне, я могу хотя бы попытаться извлечь из него прибыль. Если бы не его расположение у чёрта на куличках, можно было бы развернуть тут полномасштабное строительство. Поставить лесопилку, заводы, пароходы и так далее. Но если там нет людей, никакое строительство не поможет. Если некому будет обрабатывать землю, ходить на охоту и валить лес, прибыли можно и не ждать.

— Ну-ка, это чего там? Лыжня? — прищурился Леонтий.

Я пригляделся повнимательнее. Кто-то не так давно ходил к реке на лыжах-снегоступах. Следы ещё не успело замести.

— Лыжня… — пробормотал я, дёргая поводья. — Пойдём-ка, по следу прогуляемся.

Мы направили лошадей к берегу, выбрались на пологий склон, заросший голыми кустами ивы. Пошли по следу, низко пригибаясь в сёдлах, чтобы не хлестнуть друг друга ветками. Под одним из кустов обнаружились пустые силки. Кто-то здесь охотился.

— Недавно ходили, — сказал Леонтий. — Один кто-то. Значит, и живёт где-то недалече.

— Почему так решил? — спросил Фёдор.

— Да кто ж силки будет за тридевять земель-то ставить? — усмехнулся дядька.

— Сейчас по лыжне пройдём и глянем, — сказал я.

По правде говоря, это была не совсем лыжня, неизвестный охотник использовал скорее снегоступы, нежели полноценные лыжи, но следы всё равно были заметны. Да и глубина снега позволяла нашим лошадям спокойно идти по нему. Двигались шагом, мало ли что может скрываться в лесу под снежным покровом.

Вскоре я почувствовал едва уловимый запах дыма. Где-то рядом люди. Мы все приободрились. Хотелось уже увидеть хоть кого-нибудь. До боли знакомые рожи дядьки и брата мне уже опостылели.

К жилищу неизвестного охотника, впрочем, выйти нам не удалось. Он встретил нас на дороге, с луком и стрелами в руках, перегородив путь.

— Здрав будь, добрый человек! — громко произнёс я.

Охотник, достаточно пожилой мужчина с чёрно-серой бородой, одетый в меховой полушубок и громоздкую меховую шапку, даже не шелохнулся.

Мы остановились напротив него в двадцати шагах. Достаточно далеко, чтобы и он, и мы ощущали себя в относительной безопасности.

Нас, конечно, в любом случае, больше. Он вышел к нам один, и вряд ли у него имелся засадный полк за ближайшим овражком, так что мы обладали троекратным численным перевесом и чувствовали себя уверенно. Зато он гостей явно не ожидал. Нервничал, это было заметно, хоть и старался держаться максимально хладнокровно.

— По-русски понимаешь? — спросил Леонтий.

В этих местах могли встретиться и те, кто ни бельмеса не понимал по-русски. Но наш собеседник кивнул, не сводя с нас напряжённого взора.

— Православный? — спросил Леонтий.

Охотник промолчал. Скорее всего, нет. Тут хватало и мусульман, и даже язычников.

— Далеко ли нам до Икши? — спросил я. — В какую она сторону?

— Там, — показал охотник себе за спину. — Близко.

Мы переглянулись. Выходило, что мы уже возле моих земель. А то и вовсе уже на них.

Я пошарился в сумке, достал оттуда грамотку. Вот будет хохма, если из всех людей на моей земле — один этот охотник.

— Чьи это земли? — спросил я на всякий случай.

— Ничьи, — сказал охотник.

Значит, точно моё. Я показал ему грамотку, хоть и не был уверен, что этот черемис вообще умеет читать.

— Я — Никита Степанов сын Злобин, человек государев, — сказал я. — Эти земли мне в поместье отписаны. Как звать тебя?