Читать книгу 📗 "Гунны - Заозерский Андрей"

При всем при этом у мощеной пристани покачивались пришвартованные суда – торговые барки с парусами и веслами. У разрушенных ворот топился народ, тут же, на пристани, раскинулся рынок.

– Эх, если б я повстречал вас лет двадцать назад!

Купец Мефодий Ларгес, жизнерадостный седобородый толстяк в темно-сиреневой хламиде, затканной золотистой нитью, вздохнул, глядя на остатки ворот, и продолжил:

– О, я бы знал, где вам остановиться! Мой друг, Никодим Спер, владел здесь тремя доходными домами и мясной лавкой. Увы, сейчас не осталось ничего – ни домов, ни лавки. Да и сам Никодим сгинул. Поистине, этот Аттила был Бичом Божьим, посланным нам за грехи.

С этими словами господин Ларгес поправил висевшее на груди массивное ожерелье и размашисто перекрестился на развалины базилики. Судя по лепным крестам, раньше это была церковь. Впрочем, почему была? Раздавшийся колокольный звон привлек к базилике целую группу людей – все кланялись, крестились… Христиане… Ну да, как раз время обедни.

– Сейчас даже не знаю, что вам и посоветовать… – Купец пригладил бороду и посмотрел на девушек. – С таким красавицами боюсь и предлагать.

– А что? Что он предлагает-то? – выслушав перевод, нетерпеливо переспросил Аркадий.

Ильдико-Эльвира что-то переспросила, повернулась:

– Говорит, иногда приезжие торговцы занимают старые разрушенные дома. Здесь ведь раньше много народу жило. Многие здания теперь без хозяев. Да, развалины, но там есть хотя бы стены, а кое-где от огня уцелели и крыши. Пожалуй, сыщутся и остатки мебели, и глиняная посуда, и очаг. Это все же лучше, чем ночевать на улице или на палубе барки. Но…

– Что – но? – резко вскинул голову молодой человек.

– Уличные грабители, – перевела Эльвира. – Их тут целые шайки. Могут напасть на одиноких или даже на компанию. Мужчин ограбят и убьют, женщин продадут в рабство на первую же попавшуюся барку. Здесь много торговцев людьми.

– Поня-атненько!

Беглецы поблагодарили купца за помощь как смогли: слуги поклонились в пояс, мужчины крепко пожали руки, Ильдико просто расцеловала, и это пришлось торговцу весьма по вкусу!

– Храни тебя Бог, друг Мефодий, – прощаясь, перекрестил торговца монах.

– И вам да поможет Господь, – благостно улыбнулся купец.

Спустившись по сходням, беглецы помахали команде барки и пошли мимо рыночных рядов к городским воротам, вернее, к тому, что от них осталось.

Надо сказать, весть о славной победе Ардариха и изгнании гуннов уже докатилась до Аквинкума, вызвав откровенное облегчение и радость. Именно с королем гепидов многие здесь связывали все свои надежды на мирную и счастливую жизнь: Ардарих был известен как спокойный и рассудительный правитель, а сейчас к этому добавилась еще и слава победителя гуннов!

На рынке, оказавшемся довольно многолюдным, продавали и покупали всякую всячину. Вяленую и свежую рыбу, овец и коров, вяленое мясо – свежее обычно появлялось ближе к зиме, когда забивали скот. Много было фруктов и овощей, зелени, ягод, грибов и орехов – все это шло по самой низкой цене, а чаще просто обменивалось. Только что пойманная рыбина – на ягоды или орехи, попавшаяся в силки куропатка – на полдюжины яиц.

У самых ворот шла активная торговля рабами – в основном худосочными девицами, но попадались и женщины в теле. Женщины оставались в одежде – опытные служанки, ткачихи, поварихи и прочие, именно из-за этих навыков их и покупали. Девчонок же чаще брали для плотских утех, а потому несчастные были полностью обнажены. К ним подходили, приценивались, щупали, большей же частью просто смотрели.

Народец тут собрался самый пестрый. Преобладали смуглые и чернявые, но хватало и блондинов, и рыжих, и русых. Потомки древних иллирийцев и римлян, кельты, славяне, германцы, да те же гунны не все ведь сбежали, ушли. Большинство носили обычные подпоясанные рубахи – туники: мужчины – короткие, женщины – подлинней. Попадались и довольно изысканные платья. Многие имели оружие: пусть не меч, но кинжал или нож висели на поясе каждого взрослого мужа, разумеется, исключая слуг и рабов, коих можно было узнать по худобе и скудной одежде. В ходу были разные наречия, но латынь, похоже, понимали все… или почти все. Как и наречия германцев.

Подходя к воротам, Аркадий невольно замедлил шаг и принюхался, уловив знакомый запах. Так пахло в Париже, в Риме, в Берлине… да много где! Каштаны! Ну конечно же, жареные каштаны. Вон и жаровни на краю рынка, у барбарисовых кустов.

– Перекусить бы, – взяв Аркадия под руку, мечтательно промолвила Эля. – Каштаны жарят… ум-м…

Все остальные беглецы тоже остановились, дружно повернув головы на вкусный запах. Вот уж слюнки-то потекли! А купить-то не на что… Остается только украсть! Схватить прямо с жаровни горсть лопающихся каштанов! Да нет, горячо же, не схватишь. Вот если бы на что-нибудь обменять… На что-нибудь такое, не очень нужное… Было бы только на что.

– Ну? – картинно подбоченился Иванов. – Что у кого есть? Какая-нибудь там мелочь.

Эльвира добросовестно перевела. Впрочем, могла бы и не переводить: все и так погрустнели, а Гри-Гри так и вообще спряталась за спину своего дружка. Девчонку можно было понять: у нее-то кое-что имелось. Однако не менять же жареные каштаны на золотой гребень. Не скушать столько! Гребень пусть остается на самый крайний случай – к примеру, выкупить кого-нибудь из рабства.

– Господин, а давайте меня в рабы? – первым нарушил молчание юный слуга. – А я потом убегу, вернусь.

– Убежишь? – нервно рассмеялся монах. – О, мой мальчик, невинное дитя диких германских лесов! Ты не знаешь, как стерегут рабов. Убежать тебе вряд ли удастся… Что же касаемо каштанов и прочих чревоугодных радостей, то… вот!

На ладони паломника блеснула маленькая серебряная монетка с профилем какого-то важного типа, по виду – императора.

– Силиква. – Брат Сульпиций улыбнулся и воздел глаза к небу. – Подарок благочестивого торговца Мефодия, да пошлют Господь и Святая Дева ему долгую и счастливую жизнь.

– И много это – силиква? – негромко поинтересовался Аркадий.

Переводчица повела плечом:

– Точно не знаю. Но на каштаны хватит.

Хватило и на каштаны, и на печеную рыбку с лепешкой, и на целую корзину овощей – лук, чеснок, огурцы, капуста, репа. Мало того, еще и осталось на баклажку вина!

Перекусили тут же, на бережку, отойдя от ворот шагов на полсотни. Уселись на травке под ивами да принялись трапезничать. Вино пили по очереди, не побрезговав, угостили и слуг. Кисловато, конечно, но ничего, пить можно.

– Эх… – Передав баклажку монаху, Иванов задумчиво посмотрел вдаль. – Надо было купца угостить. Хороший ведь человек все-таки! Хоть и торговец, а не жлоб, как некоторые.

– Не смеши, – вытянув ноги, хохотнула Эльвира. – Чем тут угощать-то? Кислым вином да луком? Боюсь, это не то угощение… Хотя да, вкусно! А ну, подай-ка еще кусочек… Ага, спасибо…

– Кушайте на здоровье, мадемуазель! И вообще, ни в чем себе не отказывайте.

Рассмеявшись, Аркадий шутливо ущипнул красотку Элю за талию и повалился в траву, получив от возлюбленной в ответ чувствительный удар в бок.

– У-у-у, – притворно завыл молодой человек. – Эль, ты, случайно, боксом не занималась? Ну, в этой… в школе КГБ.

– Учили немного, – пояснила девушка на полном серьезе. – Но больше самбо, не бокс.

Немного отдохнув после сытного обеда, или, вернее сказать, завтрака, путники наконец отправились в город на поиски подходящего жилья. Нет, оставаться здесь надолго беглецы вовсе не собирались, однако не ночевать же на улице, да и вообще, кто знает, сколько времени придется провести в Аквинкуме? Уж никак не меньше недели, а то и две-три. Нанять землекопов, раздобыть лодку, а самое главное – денег или каких-нибудь там перстней с драгоценными камнями, серебряных кубков, колец… На крайний случай Иванов даже планировал использовать для земляных работ своих невольных спутников, о чем и шепнул Эльвире, проходя мимо ворот.