Читать книгу 📗 ""Фантастика 2023-70". Компиляция. Книги 1-14 (СИ) - Кондакова Анна"

Рядом с Николаем Федоровичем принимали соболезнования его супруга Софья и девушка. Последняя была облачена в строгое элегантное платье с глухим воротом. Ее голову покрывала шляпка с широкими полями и вуалью. Но несмотря на непривычный вид, я узнал Екатерину Калинину. Она с достоинством принимала соболезнования и время от времени подносила к глазам шелковый белый платок.

— Бедная Катя, — неожиданно тихо произнесла Кристина и всхлипнула.

— Тебе не обязательно с ней говорить. Я могу сам…

— Неужели ты считаешь меня такой черствой? — пролепетала княжна. — Наши разногласия с ней не имеют значения. Ведь случилась беда. А в такие моменты мы должны отбросить глупые обиды.

— Горжусь тобой, — искренне сказал я.

Тучная женщина перед нами оглянулась и окинула меня недовольным взглядом. Мне стоило смолчать, но что-то внутри меня возмутилось, когда незнакомка перевела глаза на Кристину и скривилась.

— И как только совести хватило прийти, мерзкие… — фыркнула она.

— Вы обращаетесь к нам? — холодно осведомился я.

— Что? — она округлила глаза. — Ты это мне, мальчик?

— Следите за языком, госпожа…

— Ломоносова, — подсказала мне Ольга.

— Если бы не прискорбное событие, то я бы потребовала у вас извинений, — прошелестела дама.

— Потребовать вы можете только пробку для своего рта, — ответил я с кривой усмешкой. — Но буду рад пообщаться с вами относительно вашего вопиющего неуважения к моим подопечным и ко мне лично. Чуть позже я нанесу визит в ваш дом.

Вынув из кармана карточку со своим именем, я протянул ее провожатому толстухи. Тот взглянул на кусок картона и закашлялся.

— Моя маменька не в себе, — быстро произнес он и коротко поклонился. — Примите наши искренние извинения и уверения в глубочайшем почтении.

Он сглотнул и протянул мне дрогнувшую ладонь. Его спутница наконец примолкла и постаралась скрыться за спиной сына.

— Хорошо, — ответил я чуть громче, чем следовало, чем привлек внимание стоящих рядом. — Я и княжны Юсуповы принимаем ваши извинения. В такой мрачный день не станем умножать печали.

У гроба мы не задержались. Мертвый лежал на белоснежном атласе, одетый в роскошный черный костюм, украшенный семейным гербом. Танатокосметолог был талантлив и сумел придать лицу покойного приятный оттенок аристократичной бледности. Однако, создавалось впечатление, что княжич прямо сейчас может открыть глаза. Видимо, не мне одному так казалось, потому что Ольга отвела взгляд и ухватила меня за руку, чтобы не упасть. Кристина отвернулась и шумно вздохнула. Я запоздало вспомнил, что ее брат был лишен достойных похорон. Его останки упаковали в приличный гроб и снесли в склеп без церемоний прощания. И только.

Наша очередь подошла, когда воздух уже сгустился от запаха плавленого воска и дорогого парфюма. Где-то у стены хныкал ребенок. Странно, что кто-то решил притащить на такое мероприятие отпрыска. Хотя стоит учесть, что в последнее время поводов для выхода в свет было немного.

Оказавшись рядом с князем Милрадовичем, я отметил, что он твердо стоит на ногах и держит лицо. Лишь глаза выдавали его переживания. В них колыхалась огненная лава его силы, грозя вырваться наружу.

— Жаль, что для личного знакомства понадобился такой печальный повод. Я не успел выразить вам свое почтение после потери вашего деда, князь, — произнес он твердым голосом.

— Сочувствую вашей утрате, Николай Федорович, — я пожал его крепкую сухую ладонь. — Если понадобится поддержка, я готов оказать ее вашей семье.

— Благодарю.

Следом за мной с ним коротко обменялись любезностями Юсуповы. Софья смотрела сквозь каждого, кто останавливался перед ней, и дежурно кивала.

Катерина надвинула на лицо вуаль, которая отбрасывала густую тень. Видны были лишь ее губы, сжатые в упрямую линию.

— Соболезную, — сказал я, оказавшись рядом.

Калинина молча кивнула и повернулась к Ольге, которая шла за мной. Затем напротив нее оказалась Кристина и девушки на мгновенье замерли. А потом неожиданно для меня блондинка порывисто обняла Катерину и тихо сказала:

— Мне так жаль, что вам пришлось пережить подобное. Я знаю, что такое потеря.

Катя всхлипнула и сдавленно поблагодарила Юсупову. А потом и вовсе дала блондинке бумажный платок, который выудила из клатча.

— Едет… едет…

По толпе пронесся шепот, перерастающий в гул. Дамы принялись поправлять шляпки, мужчины вытянулись в струнку. А через пару минут двойные двери распахнулись и в собор вступил Алексей Викторович в сопровождении десятка безопасников.

— Дамы и господа, — обратился ко всем Калинин. — Прибыли Его Величество Василий Александрович…

Толпа тут же расступилась, заглушая голос князя. Безопасники выстроились в проходе, создавая живую цепь. И в зал в сопровождении советников вошёл крепкий мужчина с залысинами, тянущимися от висков. В отличии от других присутвующих людей, на мужчине был надет белоснежный парадный китель с аксельбантами. Вся грудьа оказалась увешана орденами, который бряцали при каждом его шаге.

С гордо поднятой головой император прошел к гробу. Один из советников положил на подставку букет цветов с широкой лентой. Государь запрокинул лицо к купольному потолку и прикрыл глаза. Никем не сдерживаемая сила алого цвета колыхнулась вокруг него, заставив особо впечатлительных дам охнуть. Мужчины потупились и попятились. Я слегка склонил голову, чтобы не привлекать внимания. И тут встретился взглядом с Калининым. Он неодобрительно поджал губы, видимо посчитав, что я напрасно пришел на мероприятие с Юсуповыми.

Наконец атмосфера в соборе разрядилась и сила императора перестала давлеть над аристократами.

— Примите мои соболезнования, Великий Князь, — Император Василий Александрович подошёл к Милорадовичу и похлопал генерал-губернатора по плечу. — Это невосполнимая утрата для города. Могу вас заверить, Николай Федорович, дело находится на моем личном контроле. И надеюсь, сегодня князь Калинин сам отчитается мне о результате.

Император выразительно посмотрел на начальника охранки. Старик вытянулся по струнке и коротко кивнул. Но я подметил, как щека Алексея Викторовича предательски дернулась:

— Так точно, Ваше Величество, — выпалил он, всматриваясь в собравшихся аристократов. Словно бы все еще искал кого-то глазами.

За стенами храма ударил колокол. Гулкий звук разнесся мрачным предупреждением. И Милорадович после молчаливого одобрения государя вышел вперёд.

— Пришла пора предать моего сына земле, — хрипло произнес он. — Проводим его всем миром

Заиграла траурная музыка. Шестеро гробовщиков в черных фраках подняли тяжелый лакированный гроб из черного дуба. Процессия медленно потянулась к выходу из храма.

Усыпальница Милорадовичей находилась за зданием, на Троицком кладбище. Печать на дверях семейного склепа уже была сломана. Гроб установили на транспортер, который должен был увезти тело в склеп и установить на заранее приготовленное место. Беломорцев направился к гробу для того, чтобы прочесть отходную молитву. А к склепу начали стягиваться журналисты, которых не допустили в храм. За натянутую ленту они не заходили, чтобы не смущать аристократию.

— Перед тем как предать земле выдающегося сына Союза, я хотел бы сказать несколько слов, — Василий Александрович откашлялся. — Этот день стал для нас траурным…

— Алексей Юрьевич, как продвигаются наши дела? — раздалось у моего плеча.

Я обернулся. Калинин стоял в шаге от меня, и с нетерпением ожидал ответа. При ближайшем рассмотрении старик показался изможденным. Словно не спал уже несколько ночей.

— Пока все в штатном режиме, — ответил я.

— Я надеюсь, вы помните о том, что будет если…

— Помню, — прервал я неприятный диалог. — И работаю над решением проблемы.

— Знаешь, в некоторые моменты ты мне напоминаешь покойного старика Карамазова, — хмуро отметил Калинин.

— Разве это плохо?

Он пожал плечами и обеспокоенно посмотрел на внучку, стоящую в первом ряду от гроба. Она выглядела беззащитной и потерянной.