Читать книгу 📗 "Кожедубов. Логистические трудности (СИ) - Деф Денис"

Кожедубов. Логистические трудности.

Глава 1

Голова гудела, словно в черепной коробке заселился барабанщик-самоучка, а его инструменты — раскаленные спицы вместо палочек. Каждый удар пульса отзывался криком: «За что ты со мной так поступил, скотина?» Сознание цеплялось за реальность, как кот за шерстяной свитер. Неожиданно в уши ворвался чей-то бас.

— Слышь, Миха! — прогремел голос. — Это точно детектив? Ты понюхай, от него же несёт, как от конченого алкаша!

— Может, он под прикрытием? — предположил Миха. — Типа маскируется под бомжа, чтобы слиться с местными элементами?

— Если это маскировка, — фыркнул басистый, — то он гений. Даже я верю, что он три дня ночевал в мусорном баке.

Обида пересилила пульсирующую боль.

— Сама ты бомж! — рявкнул я, попутно понимая, что оскорблять слуховую галлюцинацию — это новое дно. — Катись отсюда и дверь закрой, галлюцинация!

— Он еще и белочку, кажись, схватил, нас за галюны принял, — удивлялся басистый.

— Ну так что делать будем? — неуверенно спросил Миха.

— Что, что, хватай это за ноги и потащили, — безапелляционно заявил басистый. — Начальство ждать не любит.

Спустя мгновение, как я почувствовал хватку на ногах, сознание пронзил приступ тупой боли, и оно померкло отключаясь. Включение же вышло не таким приятным, как хотелось. Моё лицо утопало в траве, которая пахла весной и перегнившими листьями. Остатки какой-то еды, которую не удержал мой организм, добавляли нотки безысходности в этот ароматический спектр. Вдыхая аромат конечной точки человечного падения, я пытался вспомнить, что вчера было и сколько я выпил. И когда я уже был готов окончательно сдаться в этой высшей математике, слуховую пробку, которую возвело сознание, чтобы избежать чрезмерного травмирования, резанул высокий голос, похожий на поросячий визг.

- Вы кого, мать вашу, притащили, крысы в погонах! Что за алкаш тут лежит? Он же воняет, как помойка? Где Алексеев? Я вас в КПЗ сгною! – орала какая-то свинья.

От этого визга в ушах хотелось только больше зажмуриться и провалиться сквозь землю. Столь высокий голос винтов вонзался между полушарий, просверливая дыру после каждой фразы.

- Ну шеф, там было только это вот? – растерянно блеял уже знакомый мне голос.

- Слышь, пьянь, – голос продолжал визжать, как поросенок на бойне. Спустя мгновение хозяин голоса, больно пнув меня по ребрам, – ты кто такой вообще и как оказался у Алексеева в конторе?

- Иди ты на... – вырвалась полуфраза от обиды и боли, но вчерашний ужин резко попросился наружу к уже вышедшему ранее. Только с силой стиснув губы, удалось избежать знакомства двух половинок переваренной еды.

- Ты что, псина сутулая? – завизжал в исступлении голос, продолжая пинать меня по ребрам. – В кутузку эту мерзость, живо! Сафонов, твою мать!

Мое избитое сапогом неизвестного тело подхватили чьи-то руки и, протащив несколько метров, бросили на металлический пол полицейского бобика. Только в полицейской скотовозке был такой характерный запах, да и все же я догадывался, кто все эти люди. Мне все так же не хотелось открывать глаза, да и происходящее вокруг уже особо не заботило. Пусть это все останется галлюцинацией или дурацким сном без картинок.

В конце концов моя нынешняя жизнь и так была похожа на дурацкий сон наркомана и катилась по наклонной последние несколько недель. Любимая женщина, предала кинув и украв все сбережения, укатила с любовником в дальние края. От работы остались только лишь одни воспоминания, все мечты и надежды были вероломно растоптаны и уничтожены одной визгливой тварью. Ее вечно визжащая крысособака породы микротакса будет сниться мне в страшных снах до скончания дней. Это демоническое исчадье визжало настолько сильно, что их совместное с хозяйкою приближение было слышно за пару километров от офиса. В перерывах между визгами микротакса тряслась на своих тщедушных ногах с такой силой, что казалось, только это заставляет кровь бежать по ее венам.

Пусть будет проклят чертов мэр, чьей женой оказалось это оскорбленное моей шуткой кучерявое перекаченное косметическими уколами чудовище. Уж не знаю, каким способом эта дама получила от него желаемое, да и, если честно, представлять это было противно, но приказ был подписан. Так она, размахивая им, ворвалась в нашу счетоводческую конторку и заорала благим матом на весь офис, декларируя величие своей персоны. Быстро отыскав мой дальний стол, она торжественно заявила, почувствовав себя не иначе как божеством, что властью, данной ей свыше, она выгоняет меня. И великодушно даровала шанс на прощение, язвив, что если я тотчас упаду на колени и вылижу ее туфли, умоляя ее о прощении, то она может и передумать.

Не знаю, чего она ожидала, но я молча собрал свои вещи в приготовленную коробку. Я уже знал, что приказ был завизирован, спасибо девочкам из канцелярии. Так что решил не участвовать в этом фарсе из напускного величия и самолюбия. Совсем всё портить не хотелось, так что я так же молча покинул офисное здание под аккомпанемент бесконечных оскорблений и тычков бумагой в лицо.

Только вот ничто так просто не заканчивается с настолько обозревшими людьми. Каким-то образом работы в городе для меня резко не стало. В соседнем, к удивлению, тоже, даже в городе на границе области все вакансии неожиданно оказывались занятыми вчерашним днем.

Когда я совсем отчаялся, эта пародия на женщину с невероятно раздутым эго появилась на моем пороге. Она заявила, что все еще ждет вылизывания своих туфлей и не успокоится, пока я не сделаю это. Увидев парочку полицейских за ее спиной, я осознал, что стал просто игрушкой для ее извращенной натуры. Так продолжалось еще несколько месяцев, пока я не сломался.

Я потерял над собой контроль. Не знаю, как пришло такое решение, но, дождавшись ночи, я пробрался в особняк местных властителей. И под влиянием эмоций совершил много глупых и жестоких поступков. Убить я никого не убил, но определенно психологическая травма у них останется надолго. После того как я закончил свою месть и оказался в гараже этих ничтожеств, я прихватил с собой стоявший в углу ящик виски и мотоцикл, который, судя по его новизне, был куплен только лишь ради хвастовства. Так что, оказавшись несильно, но разыскиваемым преступником, я укатил прочь, намереваясь исчезнуть где-то на окраине страны. Мысли об этом пришли после того, как я вспомнил, что мой бывший одноклассник и по совместительству лучший друг жил в богом забытом месте, куда не доходили даже новости с большой земли. Пусть место было довольно опасно, но перспектива оказаться в кристальных шахтах казалась мне весомым аргументом, чтобы игнорировать подобное.

Когда же я оказался на пороге Сашиной конторы пьяный и с недопитой бутылкой виски, он радушно впустил меня на свой диван в пустующую комнату, не задавая лишних вопросов. Немного погодя я все же рассказал ему, что натворил, и тот понимающе согласился оставить меня на подольше, пока я не встану на ноги. С тех пор я только и делал, что прозябал в пьянстве и подработках, напрочь теряя связь с реальностью и скатываясь все ниже по социальной лестнице.

- Александр Викторович?! – пронзил сознание свиной вскрик. - Да! Это капитан Изысканов вас беспокоит. Александр, позвольте поинтересоваться, где же вы? Как вы? Куда же вы запропастились в час нашей нужды? – звучал голос, который, видимо, забрасывал вопросами моего друга. - Вы в отпуске на островах! – искренне удивился он. - Александр, тут мои бездари привезли из вашей конторы какого-то типа сомнительной наружности, это ваш знакомый или? - спросил он, пиная мою свисающую из фургона ногу. - Что говорите? Дать ему трубочку? Конечно, конечно, – неожиданно просветлевший голос согласился. - Эй, бомжара! Тебя к телефону требуют. – еще раз больно пнув меня по ноге, взвизгнула свинка.

Я кое-как разлепил левый глаз, и голос наконец обрел свой образ. На меня смотрел поросячьими глазками невероятно тучный человек в полицейской форме. Капли пота, больше похожие на сало, стекали по его лицу, которое, не имея шеи, перетекало сразу в тело. Багровое лицо грозно вздымалось вместе со всем телом, пытаясь пропихнуть в легкие воздух, чтобы эта невероятная туша не потеряла сознание от недостатка кислорода. Я взял двумя пальцами телефон из его истекающей жиром ладони и аккуратно поднес его к уху, не прислоняя.