Читать книгу 📗 "Хранитель проклятых домов - Лок Август"

* * *

Вот я-тьма в теле большого и сильного. Я стою под высокими сводами тайной залы в окружении двенадцати товарищей. Звуки нашей песни отражаются от потолка и стен, сплетаясь и возвращаясь совершенно иными. Ибо сила отвечает нам, используя наши собственные голоса. Именно этого знака я и ждал. Когда последняя нота повисла в воздухе долгим протяжным эхо, я подошел к алтарю и последний раз провел тыльной стороной ладони по щеке дорогой мне прежде женщины. Прощай, Селеста, твое сердце станет сердцем новой эры, твоя плоть станет плотью новой власти, твоя душа обернется невиданным прежде могуществом. Я не чувствую жалости к обездвиженной магией жене, как она не чувствовала жалости ко мне все эти годы. Прекрасная ледяная скульптура, дарившая свой жар многим другим, но не мне. Я закрепляю цепи в пазах, тщательно проверяю положение тела на высеченных в камне канальцах, чуть поправляю правую руку, чтобы кровь стекала как положено, не испортив рисунка своим самовольным течением. Я отхожу на несколько шагов и последний раз оглядываю свою работу. Совершенство. Тогда мы заводим новую песню и, окружив алтарь, наносим глубокие порезы в строго выверенных местах. Она еще жива и проживет достаточно долго, чтобы почувствовать, частью какого великого замысла ей посчастливилось стать. Я поднимаю глаза и вижу, как под самыми сводами довольно осклабились тени.

* * *

Вот я-тьма в теле старой и опытной. Мешаю в котле зелье памяти. Мои руки слабы, но они помнят все, чего не помнит моя бедная голова. Я считаю в уме, чтобы не отвлекать телесные рефлексы глупыми предположениями и догадками, которые могут только помешать. Один за другим в мое варево падают новые и новые ингредиенты, название которых ни о чем мне не говорит. И я мешаю, мешаю, мешаю… Считаю, считаю, счи… В голове вновь раздается мерзкий хохот, и меня пробирает дрожь. Он преследует меня последние дни, а может и целую жизнь, дадут боги, скоро узнаю… Он не дает мне спать, нашептывает и нашептывает страшные вещи, показывает мою смерть. Снова и снова… Но я тоже упрямая, я сварю это проклятое зелье и вспомню, что это за тварь. И узнаю, как с ней совладать. И я снова мешаю, мешаю… Считаю все громче, чтобы заглушить гнусный смех. Варево в котле перестает кипеть, и я усаживаюсь в угол, ни на секунду не переставая считать, чтобы не сойти с ума, чтобы не дать противному хохотуну поглотить мой разум как он уже поглотил мою память. Зелье остыло, я чувствую это интуитивно, будто забытый опыт продолжает влиять на мое восприятие времени. Тогда я беру глубокий черпак и опускаю его в мутную зеленую жижу. Но зло не дремлет. Кто бы не прятался в моей голове, чего бы не добивался, он следит за мной неотступно. Пальцы разжимаются сами собой, черпак с глухим стуком падает на пол, а ярость, мне не принадлежащая, вырывается на волю, моими собственными руками опрокидывая котел. Последний шанс на свободу быстро просачивается между прогнивших досок и я последним усилием воли падаю на колени и тянусь по-собачьи слизать с пола сколько получится. Но дерево пористо и жадно, прежде чем моему старому телу удается склониться достаточно низко все уже кончено. Я замечаю несколько осколков у самой печи, это зеркало, глядя в которое еще час назад я пыталась отыскать знакомые черты в старушечьем лице. Я хватаю осколок и краем глаза успеваю заметить в отражении довольно скалящиеся тени, в следующую секунду острый угол уже прижат к моему горлу.

* * *

Вот я-тьма в теле талантливого и самоуверенного. Ищу силу в союзе двух так не похожих существ, каждое из которых проклято по-своему. Тени больше не смеются, только подбадривают меня, исторгая иногда непристойные замечания о размножении. Я отмахиваюсь и продумываю детали будущего заклинания, это тонкая, ювелирная работа. О вольном суккубе мне доложили еще неделю назад, но присматривающая за ней старая ведьма стала неприятным открытием. Такую просто так не проведешь! Но игра стоит риска. Жена-пленница, жена-рабыня, жена-дьяволица! Не об этом ли тайно мечтает каждый мужчина? А та сила, которой будут обладать наши дети, приравняет их к богам. И я усердно сплетаю нити ловушки, моя добыча не так сладка, как хотелось бы (гадкая полукровка!), однако сила стихий придает всей затее некоторую пикантность. Подумать только, какое сплетение противоположностей! Светлая стихийная магия в объятьях тьмы!

* * *

Вот я-тьма, ютящаяся по отражениям. Мне не получить глупую распутную девку, а ее детеныши оказались ни на что не годны. Тени скорбно молчат в своих углах, ибо я знаю как наказывать за неуместный смех. Да кто они такие?! Особняк, построенный когда-то по моей милости, стал моей же клеткой. И теперь без возможности питаться напрямую от носителя я слабее, чем когда-либо. Столько пройдено, столько сделано, столько загублено, а эта суккуба со своим заклинанием все испортила! Ну ничего, влиять исподволь тоже иногда бывает забавно, вот саламандр, например, уже уничтожили. А соседские детишки — просто объедение! Чистые, светлые, наивные души! Магии в них чуть, но если удастся собрать достаточно, то может получится опять поселиться в одном из этих глупых наследников Инк? Последний, кажется, Рошмир? Ничего мальчик, только слабенький совсем и ни капельки не тщеславный. Ну да это до поры, я уж научу мальца стремиться к мировому господству.

А пока эта курица, избранница моего любимчика, таскает сюда посторонних мужиков. Подумать только! Она хотела привести какого-то Лока! А зачем он мне здесь? Нам такие тут не нужны! Он сам и тьма, и свет, и боги разберут кто еще. Это не противник, это проклятие! Но удача на стороне отчаянных, поэтому вместо противного рыжего чудовища пришел желторотый юнец! О, как замечательно будет попробовать мальца на вкус! Обидно только, что пока он слишком нормален, чтобы быть моей оболочкой, но это дело времени. Пару недель общения с чокнутой суккубой — и кто угодно сойдет с ума. Тени вон согласны, сидят, хихикают, стервецы.

* * *

Вот я-тьма в теле желторотого юнца, по нелепой случайности сделавшего жалкого червя богом. Мне смешно и даже немного жаль мальчишку, его не сломили ни смерть близких, ни идиотский Путь, ни даже встреча с распущенной девчонкой. А вот Август Лок справился блестяще! Кажется, я недооценила этого демона, может мы бы и подружились, там, в другой какой-нибудь жизни. А юнец забавный, амбициозный и романтичный, мое любимое сочетание, то что надо для настоящего безумия. Ох, повеселимся! Я затоплю города! Я буду смотреть на мир глазами каждого!

* * *

— Эрвин, ты опять идиот! — прошелестело над моим правым ухом.

— Кто посмел?! Меня, самого могущественного колдуна Гракта! Меня, поглощающего Тьму и пожирающего полубогов!

Я зарычал и резко развернулся, но передо мной никого не было. Тогда я снял маску и выпустил на волю рой золотых мух, пусть откроют, кто тут прячется. Насекомые заполнили собой холл, воздух звенел от взмахов золотых крыльев, но нигде не наблюдалось пустого пространства, в котором мог бы затаиться невидимка. Показалось? Галлюцинации? Я вернул мушиную армию на место и внезапно почувствовал укол страха. То, что за могущество многие платят безумием, казалось всегда просто байкой. Предостережением неразумным юным колдунам, чтобы не стремились затмить своих учителей и не постигали науку слишком быстро. Сказка, которую власть имущие рассказывают низшим классам, чтобы удержать свое теплое местечко.

— Кто ты, самоубийца?! — заорал я в пустоту, — Покажись, трус!

— Да щас! Тебе только покажись, опять за хвост покусаешь, психопат всеядный, — раздалось гнусное хихиканье, то ли собеседника, то ли теней.

— Червь! Ты всего лишь жалкий червь, по недоразумению ставший богом! Позор пантеона. А я повелитель тьмы, покоритель вселенных…