Читать книгу 📗 "Общество гурманов (сборник) - Блэйлок Джеймс"

Сент-Ив расхохотался.

— Не буду притворяться, что не понимаю вас, Брук, но, боже правый, откуда нам знать, что в этой склянке? На ней что, ярлык прицеплен, как на склянке из аптеки?

— Именно так и есть, сэр, ярлык. Но это еще не все. Мы отправились в Китс-Коти и нашли мертвого ребенка, похороненного на лугу у старых камней, — того самого ребенка, изображенного на снимке, который Кракен взял у Пинка.

Сент-Ив отвернулся, стараясь дышать ровно.

— А фотография ребенка сделана, так сказать, с расстояния?

— Нет, сэр, вблизи.

— Как же такое может быть? Это означает, что после того как ребенка убили, если его действительно убили, и до того как его похоронили, Пинку удалось его сфотографировать. Как же он это сделал? Получается, на этот мнимый шабаш ведьм, где, напомню, якобы присутствовала моя жена, пригласили Пинка, чтобы он сделал снимок и навсегда их заклеймил? Не выдерживает никакой критики, мой друг.

Констебль Брук пожал плечами.

— Уверен, что все это разъяснится, сэр, но на данный момент — это улика.

— И мертвый ребенок. Где теперь тело?

— У доктора Пулмана.

— Хорошо. Стало быть, Матушка Ласвелл арестована?

— Мы пытались ее арестовать, но она побила одного из наших людей метлой и убежала в лес. Мы искали, но она спряталась.

— Тоже хорошо. Она ни в чем не виновна. Вы конфисковали метлу? Может, это та самая метла, на которой она летает, — еще одна улика.

Брук моргнул.

— Мне не пришло в голову…

— Найдите ее, мой друг. Если доктору Пулману удастся найти следы колдовской мази на черенке, тут она и попалась. Это вам не приходило в голову? — Сент-Ив понял, что вот-вот сорвется. Ему совершенно не хотелось набрасываться на Брука, доброго, хотя и лишенного воображения блюстителя порядка, но ему очень сильно хотелось кого-то избить. Тем не менее он обуздал свой гнев и усилием воли придал лицу спокойное выражение.

— Что же у вас еще? — спросил он.

Брук смотрел на него, приоткрыв рот.

— Дело в том, что я пришел, чтобы арестовать миссис Сент-Ив. Она на фотографии с ведьмами, видите ли. Она тоже замешана.

— Ведьм не существует, Брук.

— Может быть, и нет, сэр. Надеюсь, что нет. Но похоже на ведьм. Есть и камни в Китс-Коти, и окровавленный алтарь, и ребенок, и убитый Пинк, и два окровавленных ножа в придачу. Мы не знаем, с чего начать. Нам надо…

— Ведовство не является наказуемым преступлением уже сто пятьдесят лет, Брук. Вам-то это должно быть известно.

Брук грустно пожал плечами.

— Есть убитый ребенок, сэр, ведовство это или нет.

Откуда-то сзади, из тени, раздался голос Элис:

— Я пойду с вами добровольно, констебль Брук, — видимо, она стояла у открытой двери и слушала. — Как сказал Лэнгдон, мы это уладим. Я только быстро соберу вещи и выйду.

Элис ушла, и двое мужчин остались сидеть в молчании. Сент-Ив чувствовал себя утопающим, которому не за что уцепиться.

— Скажите мне, Брук, а Клару Райт арестовали? Не думаете же вы, что слепая девушка летает на метле.

— Нет, сэр. Только ваша Элис и Матушка Ласвелл, которые были в Китс-Коти. Их лица ясно видно.

— Они не были в Китс-Коти, Брук. Фотография поддельная.

— Да, сэр. Без сомнения, так и есть, но… — на террасу вышла миссис Лэнгли с двумя стаканами лимонада, и вместе с ней Гилберт Фробишер.

— Мне не до лимонада, — отмахнулся Сент-Ив. Брук, потянувшийся было к лимонаду, замешкался.

— Освежитесь, сэр. Миссис Сент-Ив сказала мне предложить вам лимонад, что я и делаю. Ваш стакан, констебль.

Брук кивнул и принял лимонад, как и Сент-Ив, и оба выпили залпом. Брук смотрел в сторону, якобы разглядывая аллею вистерий, а миссис Лэнгли вернулась в дом с пустыми стаканами.

Сент-Ив ничего не мог сказать, но в голове у него прояснилось. Теперь он уже не сомневался, что все его домыслы насчет Дэвиса подтвердятся. Но все же казалось маловероятным, что этот отвратительный тип — главное действующее лицо. Он просто наемник, и ему нет никакой выгоды от столь изощренных интриг. За ним стоит кто-то другой.

— На пару слов, констебль? — спросил Фробишер, и Брук кивнул с выражением явного облегчения на лице. Они отошли в сторону; Гилберт что-то тихо говорил, и через пару минут Сент-Ив увидел, что его друг дает Бруку несколько ассигнаций.

В дверях показались Элис с чемоданом, который Сент-Ив тут же у нее забрал, и миссис Лэнгли.

— Привести детей? — спросила ее миссис Лэнгли.

— Да, — ответила Элис. — Чего я не хочу, так это тайн, хотя лучше подождать, пока я не уйду, чтобы все разъяснить, что бы это ни значило.

Миссис Лэнгли заспешила к амбару.

— Ты ведь будешь осмотрителен, Лэнгдон? — Элис посмотрела Сент-Иву прямо в глаза. — Никакой поспешности. Гнев никогда не идет на пользу. Он всегда возвращается бумерангом.

— Да, — сказал он. — Ты, конечно, права.

— Знаешь, я сейчас так рада, что мы вместе.

Он кивнул:

— Ты слышала весь разговор? Трудно найти в нем повод для радости.

— Да, слышала. Но я предпочитаю радоваться тому, что мы с тобой муж и жена. Советую тебе обратиться к мистеру Бэйхью, чтобы он подыскал адвоката на случай, если дело дойдет до суда. Умелый адвокат их уничтожит, кто бы они ни были.

— Да, конечно. Я немедленно напишу Бэйхью, — он и не подумал об этом, несмотря на многолетнюю дружбу с Бэйхью, который уже несколько раз был их поверенным. Тут Элис поцеловала его, застав врасплох, но он ответил ей от души. Они подошли к Бруку и Фробишеру, видимо, завершившим разговор и глядевшим на поле хмеля. — Элис будет в тюрьме в Айлсфорде? — спросил Сент-Ив Брука.

— Нет, сэр. Там сидит Билл Кракен, — отвечал Брук. — Если удастся найти Матушку Ласвелл, она, конечно, может сидеть вместе с Биллом.

— Значит, Мейдстоун?

Брук покачал головой.

— Снодленд, сэр, там пусто после Билла Генри и… и там немного удобнее, мэм, попросторнее. Оттуда вид на причал парома, люди ходят туда-сюда, что, несомненно… — он замолчал, скрестил руки на груди и уставился на свои ботинки.

— Я дал констеблю деньги, чтобы он позаботился об удобстве Элис, — шепнул Сент-Иву Фробишер, но прежде чем Лэнгдон успел ответить, они увидели миссис Лэнгли и детей: Финна Конрада, Ларкин, Клео и Эдди, идущих к ним от амбара. Миссис Лэнгли, видимо, что-то сказала детям, потому что они вели себя необычно тихо и серьезно. Когда они приблизились, Ларкин смерила Брука свирепым взглядом, а Клео расплакалась.

— Я сказала детям, что вас не будет день или два, мэм, — объяснила миссис Лэнгли.

Элис поцеловала каждого в щеку, включая Финна.

— Я скоро вернусь домой, — сказала она с убедительной улыбкой и отвернулась. Несложно было догадаться, что она плачет, и Клео разрыдалась еще громче. Сент-Ив и миссис Лэнгли держали детей за руки, когда Элис и констебль Брук пошли к коляске по аллее вистерий.

— Мы еще поквитаемся с легавым, вот увидишь, — тихо сказала Ларкин Эдди.

— Чтобы я больше не слышал ни о каких квитаниях, Ларкин, — Гилберт Фробишер сурово посмотрел на воспитанницу. — Констебль Брук исполняет свой долг. Скоро мы посмеемся над всем этим, как сказал мой папаша, устанавливая капкан на ворюгу-лисицу, — он коротко хохотнул, но осекся, видимо, поняв, что шутка не вполне уместна.

Сент-Ив смотрел Элис вслед, пока она не скрылась из вида. Смеяться сейчас казалось ему диким. Они молча побрели обратно к дому, и он задумался, что же ему теперь сказать детям.

ГЛАВА 17

ЗА ЗАВТРАКОМ

— В Виндховере, да, — рассказывал Гилберт Фробишер за завтраком на следующее утро, — Тауновер владеет большими угодьями, но они оставлены под охоту. Он не хочет ничего выращивать, хотя у него, видимо, огромные стада овец. Когда мне показывали владения, егерь жаловался на браконьеров, а Чарлз рассуждал о пользе публичных повешений. Никогда не любил повешения.