Читать книгу 📗 "Общество гурманов (сборник) - Блэйлок Джеймс"
Он слышал, как в летней спальне громко шепчутся дети. Весь вечер они вели себя необычайно серьезно, хотя чему тут удивляться. Они подслушивали, когда Лэнгдон рассказывал миссис Лэнгли о своем походе в Снодленд и о том, что Хасбро остался у тюрьмы. В его планы вовсе не входило посвящать детей в эти детали, но он недооценил предприимчивость и внимательность Ларкин. Он видел, как после заката его сын, дочь и воспитанница Гилберта вышли из домика Финна следом за котом Ходжем, а Финн позвал их обратно, сказать что-то еще напоследок.
Что-то происходит. Наверное, Клео и Эдди вступили в шайку Ларкин. Может, и Финна туда втянули. Сент-Ив попросил детей честно рассказать, что они замышляют, но все промолчали, что уже означало бунт. Клео расплакалась, сказав, что хочет, чтобы мамочка вернулась, и Сент-Ив сам с трудом удержал слезы. Он уложил детей спать около часа назад и сейчас не находил в себе сил спуститься и навести порядок. В конце концов, они расстроены ничуть не меньше его, и глупо требовать забыть обо всем и успокоиться.
Чуть позже, разбуженный каким-то шумом, он не сразу понял спросонья, где находится, с внезапным ужасом обнаружив отсутствие Элис. Он снова услышал голоса детей, теперь громкие, и окончательно проснулся. Выскользнув из постели, он выглянул в окно, где, к своему изумлению, увидел Ларкин, гнавшуюся в лунном свете по двору за убегавшим мальчишкой, словно гончая за лисой. Клео и Эдди в развевающихся ночных рубашках едва поспевали за ней. В беглеце Лэнгдон узнал Виллума из лавки Пинка.
Увидев мальчишку, Сент-Ив воодушевился. Ларкин, немногим выше пятилетнего Эдди, прыгнула на Виллума и сбила его на землю. Не теряя времени, она вскарабкалась ему на спину и придавила его к земле коленями, цепко схватив тонкими пальцами за уши, чтобы он не мог повернуть голову. К ним подбежали Клео и Эдди и встали рядом.
Сент-Ив, прыгая через две ступеньки и придерживая рукой ночной колпак, сбежал вниз и выскочил на двор как раз вовремя, чтобы остановить Ларкин, уже успевшую пару раз приложить мальчишку по затылку.
— Вот что было у него в кармане, сэр! — Ларкин показала часы с брелоком. — Стибрил у кого-то. Откуда еще ему их взять. Мы нашли его в кухне, доедал остатки мясного пирога. Прокрался в дом, неумеха — шум поднимает, как пьяный. Придурок самый настоящий.
Виллум лежал тихо, уткнувшись лицом в траву.
— Пожалуй, можно разрешить ему встать, Ларкин, — Сент-Ив забрал у девочки часы. — Его зовут Виллум, он мой приятель, — Ларкин отпрыгнула в сторону, а потом поднялся на ноги и бесконечно унылый Виллум. — Позволь представить тебе Клео и Эдди, Виллум. Они мои дети. А схватила тебя Ларкин.
Виллум молча стоял, понурив голову.
— Часы ваши, сэр? — Ларкин дернула Сент-Ива за рукав.
— Они мистера Пинка, вот чьи, — сказал Виллум.
— Мистера Пинка, — повторила Ларкин. — Мистера Шминка, рассказывай.
— Он не врет, Ларкин, — возразил ей Сент-Ив. А потом, повернувшись к Виллуму, сказал: — Ты из-за них стал убегать от констебля?
Тот молча кивнул, глядя в землю.
— А то меня вздернут, как папашу.
— Не вешают сейчас малолеток, — заявила Ларкин. — Давно уже не вешают.
Виллум пожал плечами и зашмыгал носом, закрыв глаза руками. Клео положила руку ему на плечо и попросила, чтобы он прекратил, Эдди сообщил, что здесь он «среди друзей», а Ларкин сказала:
— Худо-бедно не повесят тебя. За стибренные часы не повесят.
— Ты шел за мной до самого дома? — спросил Сент-Ив. — Иначе как ты сюда попал.
— Да, сэр. Вы остановились там, в лесу, но я подождал, чтобы вы поехали дальше. Я не… — тут мальчишка снова заплакал, к явному неодобрению Ларкин. — Я… я п-потерял мои шиллинги, — всхлипнул он, сунув руку в карман, и тут же упал на колени и стал шарить по траве руками. Клео и Эдди взялись ему помогать, но в итоге три монетки нашла Ларкин, всегда замечавшая бесхозные медяки, не обращая особого внимания на то, как они остались без хозяина. Последнюю, четвертую, нашел сам Виллум.
— Можешь оставить себе эти карманные часы, Виллум, — Сент-Ив вручил их мальчишке, когда тот поднялся на ноги. — Мистеру Пинку они уже не нужны, и, насколько мне известно, он должен тебе жалованье. Однако тебе придется оказать нам услугу и рассказать все констеблю Бруку завтра утром. Помнишь, что я говорил тебе днем?
— О том дядьке, что дома поджигал?
— Именно. Мы с тобой завтра освободим нашего друга. Нам очень повезло, что ты теперь с нами. Сегодня переночуешь вместе с Клео, Эдди и Ларкин, вы еще подружитесь, но рано утром нам с тобой надо будет идти.
— Дома поджигал? — переспросила Ларкин. — Вот за это уж точно вздернут, без всякого сомнения.
— Ненастоящие дома, — ответил Сент-Ив. Он отвел Клео, Эдди и Ларкин в сторонку и сказал: — Не дайте Виллуму сбежать. Он наш друг, как я уже сказал, так к нему и относитесь, но у него пока испытательный срок. Ясно вам?
— Не волнуйтесь, сэр, — солидно ответила Ларкин. — Будем смотреть за ним, как за младенцем.
Через полчаса, после того как дети вчетвером уничтожили остатки мясного пирога, половину ковриги хлеба и кусок сыра, запив все это лимонадом миссис Лэнгли, Сент-Ив снова улегся в постель. Радость по поводу нашедшегося Виллума куда-то улетучилась, и он снова думал об Элис. Под охраной вооруженного Хасбро и двоих констеблей сегодня ночью она в безопасности. Если доказать, что Пинк изготовил поддельные фотографии и листовку по чьему-то заказу, как можно не без оснований предполагать, и что его убил некто неизвестный, а не Билл Кракен, это будет серьезным доводом против шатких обвинений против Элис и Матушки Ласвелл. Но этого не случится, пока Виллум не расскажет все, что видел, констеблю Бруку.
Сент-Ив очнулся от беспокойного сна еще до зари, наскоро умылся, пригладил руками волосы и оделся в темноте. Спустившись, он узнал от миссис Лэнгли, что Гилберт Фробишер до сих пор не вернулся из Снодленда. Вчера вечером старик отправился на встречу с Тауновером и его поверенными и собирался переночевать в Виндховере. Виллум все еще спал, хотя остальные дети уже встали и оделись, и миссис Лэнгли уверила Сент-Ива, что с ними все в порядке. Она не дремлет, и сегодня они ничего не выкинут, ни в коем разе.
— Я подниму мальчишку, — сказала она, и Сент-Ив, которому не терпелось отправиться в путь, кивнул.
ГЛАВА 20
МАТУШКА ЛАСВЕЛЛ В ЛЕСУ
На задах фермы «Грядущее», за десятиакровым лугом, где заканчивались владения фермы, через лес протекал ручей Хэмптон-Брук. Временами здесь появлялись рыбаки в поисках форели, но неделями ручей и лес стояли никем не потревоженные, и тишину нарушал лишь шум ветра в ветвях, крики птиц и хруст веток под копытами и лапами диких животных. Над ручьем возвышались выветренные тысячелетиями меловые холмы с выточенными дождевой водой неглубокими пещерами.
Матушка Ласвелл уже вторую ночь ночевала в одной из этих пещер. Вход в пещеру скрывали кустарники, и его невозможно было заметить с тропы, шедшей вдоль ручья. Несмотря на уединение и тишину, спалось ей плохо, и, пытаясь сохранить ясность мысли, целыми днями она упорно продумывала речь, которую, сложись все иначе, собиралась произнести этим самым утром на сходке «бумажных кукол» у паромной переправы напротив фабрики, на противоположном берегу реки. Девушки готовы были бастовать — все признаки налицо, — так что нельзя упускать шанс внести свой вклад в общее дело.
Матушка, натащив в пещеру листьев и папоротника, сделала из них неплохую постель, но после беспокойной ночи все тело ее онемело и болело, хотя и оставалось в полной готовности к последнему, возможно, выходу на публику. Билл арестован за убийство, она это знала. Если он действительно совершил то, в чем его обвиняют, то только ради нее — по глупости и ради любви. Ей бы запретить ему, остановить, но как она могла знать? Умчался, не сказав никому ни слова. Что сделано, то сделано. Если повезет и его не повесят, их обоих посадят в тюрьму, прочь от мирской суеты. С этой мыслью Матушка проснулась сегодня утром: ее последняя надежда — закончить начатое и провести остаток своих дней в темной камере.
