Читать книгу 📗 "Нефрит. Огонь. Золото - Тан Джун Ч. Л."
И человека, который ее убил.
Я останавливаюсь, чтобы посмотреть на туманное облако, кружащее над горной вершиной. Потребуется, по меньшей мере два дня, чтобы добраться до источника Цзюй – или, по-иному, источника Воспоминаний, – где, как говорят, покоятся Кости Оракула Духовного Зверя.
«Никто не знает наверняка, жив ли феникс».
Неужели я трачу время на глупую затею, на миф, когда мог бы охотиться за подонками, убившими мою семью?
Снова возвращаются непрошеные воспоминания о сестре. Мы были близнецами, но отец любил повторять, что у нее железная воля. А вот обо мне он никогда так не говорил. Даже в детстве моя сестра была бесстрашной. Такой, кто целеустремленно выследит своих врагов и, не задумываясь, поразит их. Она не стала бы терзаться сомнениями, не дрогнула бы. Сестра разочаровалась бы во мне, привыкшем тщательно все обдумывать.
Матушка часто называла меня солнцем своей луны. Но если она была луной, то я – приливом, который убывал и прибывал под действием ее притяжения.
Это сестра должна была пережить ту песчаную бурю десять лет назад, а не я. Только вот у богов, как всегда, извращенное чувство юмора.
Я делаю глубокий вдох и прогоняю сомнения. Моей сестры нет.
Зато я здесь.

На третье утро я достигаю края туманного кольца. Рассвет раскрашивает пастельное небо сияющими красными и оранжевыми лентами, окружая горный склон ореолом. Сосульки на хвое деревьев растают с восходом солнца, а пока сверкают на свету, и мое дыхание клубится маленькими белыми облачками. Непроницаемая тишина окутывает это место. Ни следа присутствия диких животных. Ни ветерка. Никакого запаха. Как будто бы время остановилось.
Что-то подсказывает мне, что это – то самое место.
Я разоружаюсь, снимаю двойные сабли, лук и колчан со стрелами. Оставляю лишь пару ножей в ножнах на поясе. На всякий случай. Потом сажусь, скрестив ноги и положив ладони на колени, и закрываю глаза. Сосредоточившись на дыхании, настраиваюсь на долгое ожидание.
Легенда гласит, что некая женщина совершила трудный поход в горы Удин в поисках феникса. В результате несчастного случая ослеп ее единственный сын, и она отчаянно пыталась найти способ исцелить его. Семь дней и ночей она медитировала. На седьмую ночь, когда она открыла глаза, гора явила ей вход в пещеру, в которой находился источник Воспоминаний. Она испила воды из него, и появился Духовный Зверь фэнхуан, хранитель небес.
Тронутый преданностью женщины, феникс исполнил ее желание, но и она должна была отплатить ему в ответ.
Она согласилась и, выйдя из пещеры, обнаружила, что потеряла зрение. Тем временем в деревне ее сын проснулся и снова увидел мир, залитый светом.
Звучит абсурдно, как сказка, напоминающая детям о родительской любви. Но Шифу любит повторять, что в каждой истории, передаваемой от отцов к сыновьям, от матерей к дочерям, есть доля истины. Нужно только верить, что она существует.
Постепенно мое дыхание успокаивается. Тишина становится отчетливее, словно постоянное напоминание о том, что здесь, на вершине горы, окруженный магией и туманом, я один. Время растворяется, мое тело кажется невесомым. В кончиках пальцев ног зарождается покалывание, распространяясь на всю стопу. Я открываю глаза.
И у меня перехватывает дыхание.
Я сижу в пещере в горе. Ножи на поясе исчезли. Как и плащ с перчатками. Однако здесь не холодно. Над моей головой сверкают драгоценные камни, некоторые стекают вниз, будто гирлянды звезд. Вокруг пульсируют вспышки яркого света.
Я моргаю. Это не драгоценности, а светлячки.
Их сине-зеленое свечение заливает пол пещеры передо мной потусторонним светом. Это вода, темная и неподвижная. Озеро отражает крошечные блики света с потолка. Источник Цзюй. Судя по всему, это он и есть. Я поднимаюсь на ноги и с опаской иду вперед. Пол выглядит довольно прочным. Камней нет, поверхность отполирована долгими веками эрозионных процессов.
Что-то плавает на поверхности воды. Фигура, состоящая из белесоватых палочек. Кости. Птичий скелет с размахом крыльев не менее десяти футов. Больше, чем у любой известной мне хищной птицы.
Кости Оракула феникса.
Несколько секунд я не двигаюсь. Такое впечатление, что все слишком просто. Я не сделал ничего достойного, чтобы быть допущенным сюда. Похоже на ловушку. Интуиция побуждает меня уйти.
«Не будь трусом, Алтан», – раздается в голове голос сестры.
Я не могу подвести ее. Не могу подвести свою семью. И свою страну.
Зачерпываю ладонями немного воды и подношу к губам. Она лишена вкуса. Даже на настоящую воду не похожа. Не отравлюсь ли я? А может, она мне что-нибудь покажет? Феникса, например?
Я делаю еще глоток, но ничего не происходит.
Пещера выглядит точно так же, как и раньше: мягкие сверкающие светлячки, маскирующиеся под свисающие с потолка ожерелья из драгоценных камней. Неужели я проделал весь этот путь зря? В горле у меня зарождается вздох разочарования.
Я вытираю руки, раздумывая, не уйти ли.
А потом замечаю нечто странное.
Из воды поднимаются напоминающие морских змей щупальца дыма и плывут ко мне. Одни из них закручиваются спиралью, другие раскачиваются из стороны в сторону. Слабые и полупрозрачные поначалу, они постепенно становятся более плотными, принимают очертания человеческих фигур из дыма и тумана со знакомыми мне лицами. Лицами, которые я видел в своих снах и кошмарах, но не в действительности.
Не в последнее время.
– Сынок.
Призрак отца выглядит слишком реальным. Рядом с ним улыбается мама.
– Невозможно, – шепчу я.
Мои родители умерли. Это иллюзии. Иначе и быть не может. Это испытание. Только вот чего хочет от меня Духовный Зверь?
– Алтан, – причитает призрак матушки, придвигаясь ближе.
Я отшатываюсь. «Это всего лишь иллюзии, Алтан. Покажи, на что ты способен. Выдержи испытание».
– Вы не настоящие, – громко восклицаю, улавливая дрожь в своем голосе.
– Пойдем с нами, – зовет призрак отца и протягивает тонкую руку. – Давай же, мы снова станем семьей.
Несмотря на тоску в сердце, я отрицательно качаю головой. Ах, если бы можно было так же легко стереть прошлое и вернуть мертвых к жизни.
В углу появляется маленькая фигурка. Я не хочу подходить ближе, но все же иду, двигаясь против собственной воли. Мальчик растянулся на земле, одна нога согнута под неестественным углом. Он поднимает голову и тянет ко мне дрожащую руку. Меня начинает трясти, когда я узнаю его заплаканное лицо.
– Помоги, Цзынь, – кричит мальчик, очень похожий на моего двоюродного брата, – помоги мне.
Я давно не слышал своего настоящего имени, и теперь что-то внутри ломается. Память воскрешает воспоминания. Когда это случилось, мне было семь, а Тай Шуню – шесть. В тот день я сидел на одной из крыш восточного крыла Внутреннего двора, оплакивая смерть отца. Я всегда забирался в это место, когда хотел побыть в одиночестве. Подъем был крутым и опасным, но я проделывал его уже не раз. Накануне вечером шел дождь, и без того скользкая и неустойчивая черепица блестела от влаги.
Тай Шунь пришел искать меня, черты его лица были искажены, но не от усилий, а от сожаления.
Последний вздох отца изменил мою судьбу, а слова брата перевернули ее с ног на голову.
«Я знаю, кто убил твоего отца».
Я смотрел с недоверием, когда он рассказывал, как подслушал разговор своих родителей об убийстве моего отца. Они решили воспользоваться медленно действующим нервно-паралитическим ядом. Однако в мыслях у меня засело только одно: Тай Шуню все было известно заранее, до смерти моего отца. Зная о злонамеренном плане, он не произнес ни слова.
Тем самым став соучастником.
Оттолкнув его, я начал спускаться. Он последовал за мной. Помню момент, когда брат оступился и поскользнулся на скользкой черепице. Помню выражение его лица, когда он упал. Помню свои собственные крики.