Читать книгу 📗 "Король шрамов - Бардуго Ли"

– Я непременно должен присутствовать на допросе!

– Что за странное название для завтрака.

– Вы же не собираетесь…

– Толя, – Николай обратился к шуханцу, – проводи нашего гостя в Радужную комнату. Пускай его как следует накормят и напоят. Я скоро к вам присоединюсь.

Король и его спутники подождали, пока монаха уведут. Апрату явно не терпелось что-то сказать, однако прежде чем он успел открыть рот, Николай рывком соскочил с коня.

– Святой отец, – произнес он тоном, в котором вибрировала плохо сдерживаемая ярость, – вы ошибаетесь, если полагаете, что, решив оставить вас в живых, я внезапно не передумаю. Несчастья случаются даже с верующими.

– Простите, ваше величество, но… Такому коварному типу нельзя доверять.

– Ну-ка, ну-ка, давай дальше, – сказала Зоя. – Посмотрим, можно ли умереть от избытка иронии.

– Почему этот монах покинул ряды Святой стражи? – задал вопрос Николай.

– Не знаю, – ответил Апрат. – Он был ученым, причем очень толковым. Талантливым. Выдвигал блестящие теории, хоть и необычные. А год назад внезапно исчез и только теперь снова явился на порог и начал нести эту дичь.

– Известно, где зародился культ?

– Нет. – Апрат вздохнул. – Но лично я считаю, что рано или поздно люди все равно попытались бы сделать из Дарклинга святого.

– Почему? – спросила Зоя. – Простые люди его не любили.

– В жизни – нет. А в смерти человек может стать кем угодно. Дарклинг обладал огромной властью, и смерть его была грандиозна. Порой этого достаточно.

Так не должно быть. После всего, что он натворил…

– Хорошо, – кивнул Николай. – Мы дадим монаху аудиенцию и послушаем, что он скажет.

Апрат до такой степени выпучил глаза, что вид у него сделался почти комичный.

– Нет-нет, вы не должны удостаивать его такой чести! Слушать этого еретика – верх безрассудства!

Несмотря на то что Зоя в целом разделяла мнение священника, ей по-прежнему хотелось схватить Апрата за замызганную рясу и трясти до тех пор, пока до него не дойдет, что он разговаривает с монархом, а не с каким-нибудь простым прихожанином. Не то чтобы она сама соблюдала субординацию в отношении Николая Ланцова, но принцип есть принцип.

Николай сохранял невозмутимость – королевский гнев давно утих.

– Успокойтесь, святой отец. Я не намерен допустить признания Дарклинга святым, но если с этим пареньком можно подружиться, то надо это сделать, а заодно я постараюсь вытянуть из него все, что он знает.

– Моим последователям это придется не по нраву, – с притворным сожалением произнес Апрат. – Разумеется, я-то понимаю важность дипломатии, но у них могут возникнуть опасения по поводу духовного развращения государя.

– Да, это стало бы большой трагедией. Пожалуй, я знаю способ рассеять их страхи и вознаградить вас за этот тяжелый день.

– Святые не нуждаются в золоте, – напыжился Апрат.

Николай изобразил праведное негодование:

– Что вы, ничего материального!

– Что ж, – Апрат притворился, будто сосредоточенно думает. – Ульевску и Раевости нужны новые церкви. Люди должны знать, что король разделяет их веру. С другой стороны, подобный жест укрепит и их веру в своего правителя.

После долгой паузы Николай вздернул подбородок.

– Будут вам ваши церкви.

– Не мои, ваше величество. Церкви принадлежат святым.

– В таком случае сообщите святым мое решение.

– Разве королю пристало расшаркиваться перед простолюдином? – спросила Зоя, едва они отъехали. Она обещала, что в присутствии священника будет держать язык за зубами, и сдержала обещание, но внутри у нее все кипело. – Ты сам помогаешь Апрату создать шпионскую сеть. Ты делаешь его сильнее.

– Не думала поменять свое мнение и перестать считать меня дураком? Поверь, Зоя, тебе понравится.

– То же самое Тамара говорила про абсент.

– И что?

– Все так же напоминает сахар, пропитанный керосином.

Обернувшись, Зоя увидела Апрата, который смотрел им вслед, стоя у городских ворот. Глаза у него были темные и бездонные. Николай может шутить сколько угодно, но каждая новая уступка священнику – это очередной промах. Старый король, Дарклинг, Алина Старкова – все они с ним торговались – и все заплатили кровью.

Остаток дня Зоя провела, наблюдая за подготовкой нового отряда шквальных и рассылая приказы на сторожевые заставы вдоль южной границы. Она надеялась, что силы гришей сумеют отразить вероятную атаку шуханцев.

Ужинала Зоя в зале с золотым куполом, в компании Жени и Давида. Вполуха слушая про Женины планы по размещению иностранных гостей, она листала отчет Давида о его совместной работе с Кювеем Юл-Бо. Юный инферн сидел за столом в окружении прочей гришийской молодежи. Именно его покойный отец создал парем, и Кювей усердно делился своими познаниями об этом веществе с Давидом и другими фабрикаторами. Все вместе они пытались свести к минимуму побочный эффект парема – стойкую зависимость, которую вызывал наркотик.

Но Кювей был скорее солдатом, нежели ученым. Хотя Женя слегка перекроила его внешность, главной маскировкой Кювея были его магические способности: в Шухане о них не знала ни одна душа. Перебравшись в Малый дворец, юноша взял себе новое имя: Нхабан. На шуханском это означало «возрожденный феникс». Амбиции паренька не уступали его талантам.

После ужина Зоя еще час уделила работе, а потом направилась в Большой дворец, чтобы приковать Николая на ночь к кровати и только потом удалиться на отдых. Хозяином ее теперешних покоев был Дарклинг. Став членами Триумвирата, Женя и Давид отказались в них переселяться, а Зоя, наоборот, охотно заняла просторные комнаты. Она была только рада забрать то, что принадлежало Дарклингу, и когда пришло время уничтожить старый интерьер и обставить все по своему вкусу, она собственноручно сделала первый удар молотком. Такой вот символический жест. Зарабатывать мозоли она не собиралась и всю работу по переделке оставила на долю мастеров. Потребовалось несколько месяцев и немалое искусство фабрикаторов, чтобы удовлетворить все ее пожелания, зато теперь высокий куполообразный потолок изображал небо, затянутое облаками, а стены превратились в бушующие морские волны. Мало кто замечал в одном из шести углов небольшую лодочку и реющий над ней стяг с двумя крохотными звездами, и даже те, кто обращал внимание на рисунок, не догадывались о его значении.

Зоя умылась и переоделась ко сну. Раньше она могла крепко спать под куполами Большого дворца, но это было до того, как Дарклинг нанес свой роковой удар. Он уничтожил ее веру в то, что это место, дом, некогда бывший раем, надежно защищен от любой опасности. Теперь Зоя спала очень чутко и мгновенно проснулась, как только в дверь постучали.

Монах, подумала она. Так и знала, нельзя было пускать его во дворец. Однако, отодвинув засов и распахнув дверь, она увидела на пороге Тамару.

– Николай вырвался на свободу.

– Не может быть! – воскликнула Зоя, уже натягивая сапоги.

Брови Тамары удивленно взлетели вверх, когда Зоя набросила плащ прямо поверх ночной рубашки – серебристой шелковой паутины, которая при свете лампы, насквозь проходившем через тончайшую ткань, сверкала, словно молния в грозу.

– Для кого это ты нарядилась? – не сдержала любопытства шуханка.

– Для себя, – отрезала Зоя. – Известно, куда он направился?

– Толя говорит, он полетел на запад, в сторону Балакирёва.

– Еще кто-нибудь его видел?

– Вряд ли. Тревогу не поднимали, но наверняка утверждать не берусь. Нам еще повезло, что сейчас не лето.

Когда солнце почти не садится за горизонт и монстра в небесах может разглядеть любой.

– Но как? – изумилась Зоя, нажав на панель в стене. Та отъехала в сторону, открыв длинный лестничный спуск. Переделывая комнаты, Зоя приказала прорыть туннель, соединявшийся с цепью переходов под Ос Альтой. – Цепи укреплены гришийской сталью. Если он набрал силу…

– Цепи не повреждены, – сообщила следовавшая за ней Тамара. – Кто-то открыл замки.