Читать книгу 📗 ""Современная зарубежная фантастика-4". Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Греттон Тесса"

– Животный жир и слизистая оболочка, – скромно сказала Не-Корона, – мой собственный рецепт.

– Господи, блин, Ианта, – сказала принцесса-труп.

Свободной от желтой массы оставалась только Нона, которую несли, но поле перед ними тянулось довольно далеко. Нона, которая не была уверена, что вообще может ходить, пожалуй, сделала бы один шаг, прежде чем прилипнуть и упасть. Пирра пересадила Нону на другое бедро – бледное зеркально лицо обратилось к ним – и спросила:

– Тебя послал Джон?

Человек – Ианта, настоящая Ианта Набериус, в конце концов, а не труп с прекрасным подбородком и идеальной прической, – направился к ним, освещенный сзади электрическим светом. Вблизи оказалось, что у нее кожа как у Чести, если бы Чести посадили в пещеру на миллион лет. Или как у Лапши, если раздвинуть свалявшийся мех на затылке.

– Кто ты на самом деле? – спросила она с искренним любопытством. – Ты убедила меня, что ты – Святой долга с некоторыми недостающими элементами… я не обращала внимания.

– Его догнал номер Седьмой. Я – останки его рыцаря. Пирра Две.

– Это… происходит со всеми?

– Нет.

– Уф, – сказала Ианта, – нет. Иоанн Гай этого не делал.

Она остановилась перед Кирионой Гайей, и они уставились друг на друга ровными холодными взглядами, держа руки на рукоятках рапир, висевших на бедре. Ианта Набериус тоже носила при себе рапиру – на поясе, украшенном драгоценными камнями, стягивавшем красивые кожаные бриджи под пергаментного цвета рубашкой, на которую было наброшено нечто из мягчайшего на вид белого материала. Как будто радугу положили в холодильник, а затем соткали из нее ткань. Она лежала на плечах Ианты Набериус, как туман. Это было невероятно красиво. Она стояла перед трупом принцессы и выглядела ненамного более живой, чем Кириона.

Пирра тихо сказал:

– Не делай глупостей, детка.

– Поздновато меня воспитывать.

Ианта, не обращая внимания на эту беседу, просто сказала:

– Принцесса Кириона Гайя.

– Принцесса Ианта Набериус, – сказала ее противница, – и не кури ты здесь, мать твою.

– Привычка мерзкая, – призналась другая принцесса, – но не думала, что тебе есть до этого дело.

– Никакого, но тут миллион детекторов дыма.

Демонстрируя подобострастное повиновение, Ианта закатила глаза, золотыми костяными пальцами вынула сигарету из настоящей худой руки и швырнула окурок через плечо, где он остался тлеть на камнях. Крукс начал издавать звуки закипающего чайника. Ианта не обратила на него внимания. От ужасного голода она стала узкой, как клинок.

– Моя сестра с вами?

– Наверху, – ответила принцесса-труп и ткнула куда-то пальцем, – забирай себе. Она сама сюда приперлась, мне не пришлось задействовать свою привлекательность или обаяние.

– У тебя нет ни того ни другого. Она как будто хочет, чтобы я ее поймала. Непромытая шлюха.

– Еще там сидят шишки Шестого дома, не знаю, нужны ли они нам, – коротко сказала принцесса-труп, – остальная часть Дома где-то за пределами системы Ур, думаю, с ними легко будет справиться. Не думаю, что они вообще нужны папе. Они только вводят его в депрессию.

До Ноны постепенно дошло – судя по виду остальных, застрявших в желтой жиже, до них тоже доходило, – что разговор принял совершенно не тот оборот, которого все ожидали.

Ианта протянула руку, рукав съехал вниз, и Нона увидела на ее костлявом запястье странный толстый браслет: плетеный цветной шнурок, еще более уродливый, чем те, которые она видела у себя в классе и…

– Браслеты дружбы! – закричала она. – Они носят браслеты дружбы.

Ианта схватила Кириону за запястье, и Кириона вылезла из липкой жижи так же легко, как вышла бы из кучи пыли. Они стояли рядом, держась за руки, в красивых, ярко начищенных ботинках, с белыми клинками, отделанными самоцветами, – великолепная пара двух принцесс, одной мертвой и одной полуживой. Они стукнулись ладонями, проделали что-то сложное большими пальцами и встали, наклонившись друг к другу, легко и привычно, как будто они стояли рядом друг с другом миллион раз.

– Тело Харрохак почти мертво, – тихо сказал Пол. – Вы пустите нас в Гробницу или нет?

Длинные языки липкого густого жира выстрелили вверх и обернулись вокруг лодыжек Ноны, вырвали ее из рук Пирры и покатили в сторону. Нону тошнило, она умирала от страха, а потом она остановилась около начищенного ботинка. Он сиял так ярко, что Нона разглядела в нем свое лицо. Искаженное отражение выглядело ужасно: изможденная, с синими губами девушка, которой она не знала, это была не она. Лицо исказил страх. Жир растворился, не оставив ничего, кроме странных влажных пятен на запястьях.

– Я просто делаю то, чего от меня хотела бы Харри, – говорила Ианта, – Харри обожает эту ужасную старую каменюку и ее ужасного древнего обитателя. Харри первая бы сказала: «Нет, я не достойна. Оставьте ее закрытой». Как думаешь, Девятая?

– Стараюсь не думать вообще, – скромно сказала Кириона.

Ианта и Кириона расхохотались. Они колотили друг друга по плечам, искренне веселясь. Нона в отчаянии посмотрела на Пирру, Пола и двух стариков. Пирра и Пол все еще стояли статуями.

– Рада тебя видеть, – весьма любезно сказала Ианта Кирионе.

– Взаимно, – весело отозвалась Кириона. – Ладно, давай открывать эту Гробницу и валить.

Какое-то время Ианта продолжала смеяться, а затем сказала:

– Так. Что?

– Гробница сейчас откроется, – сказала Кириона.

– Ты не… Девятая!

Кириона сделала несколько шагов назад, в сторону от Ноны, чтобы не споткнуться об нее в желтом сиянии электрического света, отраженного от жира. Ее клинок с шорохом вылетел из ножен, и Ианта вытащила свой. Нона застыла, глядя на клинки.

– Маленькая двуличная сука, – сказала Ианта, – трижды предательница.

– Я никого не предавала, не говоря уж о трех разах, – возразила Кириона.

– Ты предала Бога, например.

– Чего? Джон сам меня сюда отправил, дура раззолоченная.

– Хрена с два, – заметила Пирра.

– Поддерживаю, – отозвалась Ианта.

– Он правда это сделал, – сказала принцесса-труп, – я не для развлечения на этот корабль попала. Неужели не ясно? Это мой шанс. Мы открываем Гробницу, я уничтожаю то, что внутри, – Алекто, Аннабель, мне насрать, как ее зовут, и все готово. Да, папа перестанет быть бессмертным, но он говорит, что ему все равно, и я ему верю, Тридентариус. Я буду его рыцарем. Я буду Первой. Черт, я его ребенок и наследник. Разве это не самый изящный способ? Ты вообще будешь мне помогать?

Ианта отступила. Даже снизу Нона видела ужас и отвращение на ее лице: они сильно меняли линию подбородка.

– Боже мой, – сказала она тихо, – ты не можешь верить в это всерьез. Ты очень тупая, когда захочешь, но не это же…

– Ты же знаешь, что он так и не восстановился.

– Я-то знаю.

– Если бы нас не было рядом, я не знаю, что бы он делал.

– Я знаю, – сказала Ианта, – в точности то же самое, что он делает сейчас, но не пытаясь это скрыть. Ты вообще ничего плохого не видела, надоедливая малолетка и идиотка. Прекрати со мной спорить! Видишь ли, задница с ушами, в тот момент, когда откроется Гробница, ты не убьешь чудовище…

– Дай мне пять минут!

– Ты не станешь его рыцарем и ничего не исправишь. Ты просто подпишешь нам приговор. Он получит ее снова, и ты не знаешь, кем он станет! Ты ничего не знаешь, ты просто решила ему поверить, а он тебя обманул. Ты же сама это знаешь! Ты обманываешься, а почему? Все-таки ради Харри?

Послышался глубокий вдох, Ианта рассмеялась и сказала:

– Знаешь, тебе вовсе не обязательно дышать.

– Ты очень скучная, когда говоришь о Харрохак, так что прекрати, – сказала Кириона, – ты сама себя послушай, госпожа из Первого дома. «Оставь Харроу умирать, не открывай Гробницу, бла-бла-бла». А зачем ты сюда приперлась? Прекрати разыгрывать хорошую девочку. Тебе насрать на всех, кроме собственных планов. Твоя сестра наверху. Забирай ее и уходи. Позволить мне сразиться с этой тварью и победить или умереть, а какая разница?